Юлия Латынина: О проблемах регионов России

О проблемах регионов России

 (ответы Юлии Латыниной на вопросы читателей и журналистов Znak.com)

  Какую роль играют губернаторы при Путине? Что Вы думаете о современных Чечне, Дагестане, Уральском регионе, Дальнем Востоке? Кто придет на смену Путину? Эти и десятки других вопросов, присланных нашими читателями, мы задали Юлии Латыниной - потрясающей женщине, замечательному интеллектуалу, известному журналисту публицисту. Наш разговор продолжался два часа, и понять, какое удовольствие доставила эта беседа, можно лишь вспомнив неподражаемые латынинские интонации, ее фирменную иронию.

 О регионах

  - Юлия Леонидовна, ваше мнение – губернаторы, с учетом того, что им необходимо выполнять социальные указы Путина, а денег на это нет, являются сторонниками президента или в губернаторской среде зреет недовольство и фронда? 

  - Я напоминаю, что у нас губернаторы всё-таки назначаются Путиным. Сейчас де-юре, но и даже в случае выборов - де-факто. Я думаю, что в системе, созданной Путиным, очень многие части ее политического тела ненавидят Владимира Владимировича. Хотя бы за четырёхчасовое ожидание в приёмной. Но это так, в пользу бедных. То есть они ненавидят, но отсасывают. Так и напишите. Помните, как сказал Нерон? Пусть ненавидят, лишь бы боялись. У нас по-другому: пусть ненавидят, лишь бы отсасывали.

  - Юлия, столицу России за Урал, в Сибирь. Новый стольный град с нуля: строгий (не помпезный), функциональный, современный, малоэтажный. И часть федеральных ведомств распределить по городам и весям страны. Как вам такой вариант?

 - Я думаю, что это очень серьёзный вариант. Реформированной России что-то в этом роде придётся делать. Разумеется, о столице России за Уралом не может быть и речи. Извините, там просто климат не тот. Я бы, хоть и москвичка, столицу России переносила в Санкт-Петербург, по той простой причине, что это город, который напоминает нам об имперском прошлом. Это улучшенный вариант Стокгольма, улучшенная его копия. Оригинал гораздо хуже копии. Это город-империя. При этом, конечно, не имеет смысла переносить столицу, если не сократить радикально количество функций государства. Потому что сейчас Москва – это город, в котором невозможно жить, потому что все деньги делаются там и все бегут туда. Поэтому страна делится на Москву, в которой нельзя проехать из-за пробок, и остальную Россию, где нельзя проехать из-за отсутствия дорог. Самое главное - рассредоточение 90% того, что сейчас сосредоточено в Москве, по регионам. Не надо тащить все это, скажем, в Екатеринбург или, тем более, с нуля строить столицу, но надо сделать так, чтобы каждый российский регион обладал полномочиями не меньше, чем американский штат. Возможно, некоторые ведомства, типа Верховного суда, можно перенести в другие регионы и совместить это с существенным техническим прогрессом, вроде дачи показаний по Skype. Это очень деперсонализирует многие процессы, и это очень хорошо.

  - Юлия, еще 8-10 лет назад вы были яростным защитником угнетенного кавказского населения, которое, по вашему мнению, третировали российские силовики. Сейчас, когда национальный вопрос многие считают чуть ли не главным и самым острым в стране, ваш тон в отношении Северного Кавказа стал резко критичным. Что же заставило вас столь кардинально изменить мнение? Не благодаря ли вашим усилиям и усилиям многих других журналистов и правозащитников по отношению к Кавказу культивировался образ гордого, но унижаемого региона, который вздохнуть не может от ига Москвы и которому необходимо для развития несколько больше бюджетных средств и льгот, чем другим регионам России?

  - Я не правозащитник, и от правозащитников всегда получала гнилой морковкой, потому что напоминала им, что когда они защищали интересы людей, которые взрывали дома в Москве, а потом говорили, что это сделал кровавый КГБ, чтобы скомпрометировать мирный ислам, то они выступали союзниками террористов. И когда они рассказывают, что отец смертницы, взорвавшейся в метро, говорит, что её подложили в метро кровавые спецслужбы, чтобы скомпрометировать ислам, они выглядят как идиоты. Возможно, автор вопроса спутал меня с кем-то другим, потому что я достаточно давно отдавала себе отчёт в опасности салафитского подполья, более того, я один из людей, которые постоянно об этом говорят. Что же касается самого Кавказа, то он изменился, и вот в чём. Несколько лет назад главным содержанием жизни на Кавказе было соперничество местных сильных людей, которые были действительно сильными людьми. Правозащитная риторика, которая пытается описать это соперничество в привычных для европейца терминах, не имеет никакого отношения к действительности. Это как пытаться описать в правозащитных терминах взаимоотношения баронов-разбойников в Англии XII века. Это сильные люди, но причём здесь защита прав человека и прочее фуфло? Да, у меня было большое восхищение баронами-разбойниками, и оно осталось, но не осталось их. Они тихонечко покоряются власти. А поскольку это были действительно сильные личности, и они исчезли, стёрлись, то на их место приходят салафиты, и это очень страшно. Я никак не могу отнести себя к правозащитникам, поэтому вопрос, считаю, абсолютно не по адресу.

  - Юлия, время показало, что по вопросу Чечни Путин был прав, а вы - нет. Вы защищали бандитов, от которых страдал сам чеченский народ, который теперь живет в мире. Вы готовы признать свою неправоту?

  - Ещё раз повторяю, что среди российских либеральных журналистов я являюсь, пожалуй, главным человеком, который не устаёт напоминать: ребята, не защищайте, пожалуйста, бандита, взрывавшего дома. Другое дело, что я не совсем понимаю, что автор имеет в виду под «бандитами», потому что когда чеченцы сражались за свою независимость в первую войну, то это была немножко другая история, чем с теми салафитами, которые сражаются за Аллаха сейчас. Что касается Путина, который прав, то в его правление салафиты, которые были на Кавказе маргинальной силой, стали силой решающей. Понятно, что не он один виноват, потому что наступление исламизма – это мировая тенденция, но также понятно, что полный бардак, взяточничество и развал государства этому способствуют.

  - Как бы вы решили проблему Чечни, если бы были на месте Путина?

  - Зачем обязательно быть на месте Путина? Всенародным референдумом среди жителей России. Следует твёрдо понимать, что для того чтобы владеть колонией (а Кавказ в настоящий момент является российской колонией), надо: а) иметь достаточную военную силу, чтобы эту колонию, если что, воспитать; б) обеспечивать этой колонии экономические преимущества за счёт того, что она находится в империи; в) иметь какие-то идеологические аргументы, которые можно показать колонии и сказать: «Ребята, делайте так, и вы будете лучше». Ни того, ни другого, ни третьего современная Россия не имеет. Либо Россия как-то абсолютно радикально изменится и тогда сможет что-то предложить Кавказу, либо Кавказ просто придётся отсекать. Но это не будет являться полным решением проблемы. Точно так же, как стена между Израилем и палестинскими территориями не является полным решением проблемы, а просто лучше, чем альтернативы. Не говоря уже о том, где будет проходить линия отсечения. Надо отдавать себе отчёт в том, что Ставрополье и Краснодар – это исконно черкесские земли.

  - Как вы оцениваете политические процессы в Дагестане? Ваше отношение к Рамзану Абдулатипову?

  - Политические процессы в Дагестане последние несколько лет состоят в вымывании сильных, самостоятельных людей, которые, конечно, совершенно не отвечают европейским нормам и понятиям, но при этом являются естественными самоорганизаторами местной среды, достаточно лояльными России. Происходит вымывание этих людей с замещением их новой силой, называемой салафитами. Сможет ли господин Абдулатипов остановить этот процесс путём… Что он сказал? Всем чиновникам носить национальные костюмы? Это, конечно, самый важный вопрос, который сейчас волнует Дагестан. Там Россия попадает в абсолютную ловушку, потому что вы должны назначить сильного лидера. Но сильного лидера трудно назначить. Сильный лидер, как Кадыров, сможет справиться с салафитами, но не будет слушаться Россию, а если вы назначите человека, который будет слушаться Кремля, то так, конечно, он не сможет справиться с салафитами. Или с той стороны подгорит, или с этой протухнет.

  - Юлия, насколько важны Екатеринбург и Свердловская область для путинских соратников? Хочется понимать, насколько для них допустима победа оппозиционного кандидата или партии на осенних выборах в Екатеринбурге. Спасибо.

  - Первое. Ни Екатеринбург, ни Приморье, ни Воронеж – ничего не важно для Путина и его соратников, кроме ХМАО и ЯНАО, имеющих в своих недрах нефть и газ и газопроводы. Пункт второй. Ни Путин, ни тем более простой, как табуретка, Володин никогда не допустят, если смогут, победы на выборах оппозиционного кандидата. Даже в Ленинском районе Усть-Зажопинска, не говоря уж о Екатеринбурге.

  - Юлия, здравствуйте! Как вы можете охарактеризовать ситуацию, сложившуюся вокруг фонда «Город без наркотиков»? Каков ваш прогноз по развитию ситуации, дальнейшему поведению властей? Спасибо.

  - Первое. Понятно, что Кремль не имеет отношения ко всему, что происходит с Ройзманом и Пановой. Это я могу точно сказать. Другое дело, что вмешиваться он не будет, потому что такие вопросы оставляют на откуп губернаторам. Просто важно понимать, что Кремль не имеет к этому ни малейшего отношения, к 12-ти следователям Пановой и так далее. Пусть губернатор на Кремль не ссылается. Второе. О женской логике говорят, что её невозможно предугадать. Вот логику поведения самца, которому отказала женщина и который с помощью органов прокуратуры и прочего разбирается не только с этой женщиной, но и с её неродившимся ребёнком, я предсказать точно не могу, поскольку она настолько нечеловеческая и лежит настолько вне обычного человеческого поведения, что я боюсь делать предсказания по этому поводу.

  - Юлия! Как вы думаете, что является причиной политического долголетия таких, как курганский губернатор Олег Богомолов (у власти с 1992 г.). Несмотря на уголовные дела по замам (уже 6, есть и посадки) он продолжает как ни в чем нео бывало сидеть на своем посту.

  - Я ничего про Богомолова не знаю. И более того, я вам с ужасом скажу: подозреваю, что Путин тоже.

  - Юлия, здравствуйте! Как-то вы с присущей вам иронией рассказывали о потугах кузбасского холдинга СДС, возглавляемого Владимиром Гридиным, понравиться ВВП (вступление в ОНФ, массовый закрытый митинг и прочее). В чем, по-вашему, феномен таких холдингов, как СДС, которые на ровном месте, благодаря протекции губернатора (в данном случае Тулеева) за десять лет превращаются в империи? И насколько региональные холдинги зависимы от смены властей?

  - СДС – это холдинг губернатора Тулеева. В этом причина его успеха.

  О персонах

  - Юлия, недавно в докладе политолога Евгения Минченко были названы основные претенденты на пост премьер-министра и преемника президента – кроме Медведева, еще Собянин, Кудрин, Прохоров, Шойгу. Кто из них, по вашему мнению, более реальная кандидатура? И главное – как вы думаете, определит что-то, некий стратегический выбор какая-то из этих фигур?

  - Это даже не гадание на кофейной гуще. У нас преемником президента Путина будет президент Путин. Кто будет премьером? Если вы заметили, тенденция такая, что Путин ещё и премьером будет. В этом случае оттянет на себя часть полномочий. Совершенно неважно, как будут звать нового премьера, точно можно сказать, что его назначит Путин и никто больше. Понятно, что этим человеком не будет Кудрин и не будет Прохоров. Это, знаете, как в анекдоте: не знаю, кто пассажир, но шофёр у него сам Брежнев. Какая разница – ну, лабрадора нам назначат, и будет очень хорошо, если лабрадора, а не Собянина. Путин летал со стерхами, почему бы не назначить двух стершат?

  - Юлия, почему вам так не нравится наш министр культуры Мединский?

  - Честно? Вы знаете, это существо находится ниже моего радара. Он, конечно, является проблемой, но не главной. Владимир Мединский – это из серии Павла Астахова или Ирины Бергсет. Неприлично и очень мелко.

  - Юлия, как изменилось ваше мнение о Е.Т.Гайдаре после знакомства с исследованиями А.Н.Илларионова? (http://aillarionov.livejournal.com/485482.html)

  - Особо не изменилось, потому что у меня довольно давно нет восторженного отношения к Гайдару в том смысле, что с реформатором - как с полководцем: если полководец проиграл битву, то это он проиграл битву. А почему он проиграл – потому что у него войско было маленькое или снарядов не подвезли, это уже вторичный вопрос. Егор Тимурович Гайдар не сумел осуществить в России рыночные реформы, как и масса других реформаторов, которые приходили к власти. Он мне очень напоминает испанское правительство начала 30-х годов, которые к власти-то пришли, а потом всё про…рали. Вряд ли кто-то будет говорить, что Мануэль Асанья - великий человек. Это очень печальная история, что бой проигран, в России, на самом деле, не было реформ. Просто то, что произошло, назвали рыночной реформой. И народ начал ассоциировать разруху с «либерастами» и «дерьмократами». Это главное отрицательное последствие реформ Гайдара.

  Подготовил Александр Задорожный  

 http://www.znak.com/urfo/articles/20-03-18-23/100471.html