Иран: новая система безопасности
Иран предлагает для региона новую систему безопасности
Итак, как и ожидалось, в Женеве подписано рамочное соглашение между «шестеркой» и Исламской Республикой Иран. Переговоры были трудными. Не обошлось и без интриги.
В ходе переговоров Вашингтон в очередной раз «подставил» своих партнеров. Столкнувшись с жесткой позицией Франции в вопросе о функционировании тяжеловодного реактора IR-40 в Араке, американцы уступили и согласились с её требованиями. Тегеран вынужденно пошел на компромисс и, как следствие, соглашение было подписано всеми участниками. После подписания документа США заявили, что готовы согласиться с работами по пуску и эксплуатации реактора, если эти работы будут соответствовать женевским соглашениям. По сути, речь идет о том, что США поддержат Иран, если тот решит запустить реактор, вызывающий наибольшие опасения у Израиля, Саудовской Аравии и Франции, при условии, что реактор будет контролироваться МАГАТЭ. Против чего, кстати, Иран и не возражал.
Безусловно, это — важное международное событие, но далеко не конец процесса урегулирования «ядерного вопроса». В течение последующих шести месяцев сторонам нужно будет решить массу проблем различного характера. Однако уже сегодня можно с полной уверенностью заявить, что победил иранский президент-реформатор Хассан Роухани. Он, практически ничего не потеряв, вернул ситуацию на уровень двухлетней давности. Более того, он доказал, что его политика сближения с Западом эффективна и выгодна Ирану. Но это касается не только переговоров с «шестеркой» по ядерной проблематике. Он сделал первый шаг на пути переформатирования всего Ближнего Востока в соответствии с новой концепцией системы безопасности.
В поддержку «Совместного плана действий» (так называется выработанный в Женеве документ) выступили не только члены «шестерки», группы международных посредников и руководство ЕС, но и столь уважаемые государства, как Япония, Индия, Италия, Турция. Одобрили швейцарское соглашение светские режимы арабского мира — Сирия, Ирак, Алжир, а также Пакистан и, что весьма показательно, страны Персидского залива, естественно, за исключением Саудовской Аравии. Очень показательно, что более мелкие арабские монархии региона не поддержали Эр-Рияд, приняв сторону международного сообщества. И сделали это не только эпатирующие Саудию Катар и вполне самостоятельные ОАЭ, но и Кувейт, который очень многим обязан аравийскому королевству со времен иракской оккупации 1990–1991 годов, и Бахрейн, властям которого Эр-Рияд помог в 2011 году устоять во время народных выступлений. Это весьма нехороший знак для правящей династии КСА.
Главное, что следует отметить из достижений переговорного процесса, это, с одной стороны, — признание права Тегерана на производство уранового топлива для ядерных реакторов, а с другой — фактическое прекращение самостоятельных работ иранских ученых по тяжеловодным реакторам, а значит, по плутониевому направлению ядерной программы ИРИ. По крайней мере, Запад и Россия в этом вопросе оказались единодушны — Ирану не позволительно самостоятельно вести исследования и работы в этой области, разве что только обогащение урана.
Полное прекращение работ по пуску и эксплуатации реактора IR-40 в Араке означает также, что будущие переговоры будут связаны с борьбой между странами «шестерки» за право на строительство и поставку ядерного топлива по этому направлению ядерной программы.
Как ни странно, но такая ситуация вполне выгодна и Ирану, и странам «шестерки». Они открывают для себя достаточно перспективный рынок, где смогут неплохо заработать на строительстве тяжеловодных энергетических реакторов и поставках для них ядерного топлива. А уже начавшаяся борьба Франции за концессии отчетливо это подтверждает.
Иран, в свою очередь, получает возможность умело балансировать на противоречиях внутри «шестерки», выбирая и более надежного партнера, и выгодные условия, цены. При этом он оставляет за собой право самостоятельно развивать урановую энергетическую программу, гарантирующую определенную независимость от внешних поставщиков и политического давления извне.
26 ноября руководитель Организации атомной энергетики ИРИ А. А. Салехи заявил, что, подписав соглашение с «шестеркой», Тегеран ничего не потерял, а система антииранских санкции «зашаталась». Он отметил, что Иран лишь согласился приостановить обогащение урана до уровня 20%, но намерен увеличить его производство с обогащением до 5 %.
Уже 28 ноября власти Ирана официально пригласили инспекторов МАГАТЭ осмотреть ранее не доступный для международной инспекции ядерный реактор на тяжелой воде в Араке. 29 ноября Тегеран оповестил все заинтересованные стороны, что приостановит выполнение своей ядерной программы в конце декабря 2013-го или в начале января 2014 года.
Соединенные Штаты, в свою очередь, обещая приостановить на шесть месяцев свои требования о сокращении закупки иранской нефти в мире, уточнили, что при этом не имеется ввиду увеличение экспорта нефти из Ирана. Так заявил госсекретарь США Дж. Керри, в частности, подразумевая под этим временное исключение из режима американских санкций Китая, Индии, Южной Кореи, Турции, Тайваня, Малайзии, ЮАР, Сингапура и Шри-Ланки.
Кроме того, США разморозили банковские активы на сумму около 10 млрд. долларов, из которых 3 уже обещано передать Ирану в самое ближайшее время. Сняты ограничения, касающиеся автомобильной и нефтехимической отраслей.
Евросоюз также заявил, что частично отменит санкции против Ирана уже в декабре 2013 года. Каких это будет касаться санкций, и в каком объеме они будут сняты — пока не сообщается. Скорее всего, речь коснется размораживания активов, допуска Ирана к системе международных расчетов, а также снятия ограничений на импорт иранской нефти странами ЕС.
Есть и проигравшие стороны. Это — Израиль и Королевство Саудовская Аравия. Причем, если у Израиля еще осталось пространство для маневра, то его уже нет у Королевства. Если КСА не примет создавшейся ситуации, то его хладнокровно «спишут». Если смирится с таким состоянием дел — возможно, оставят так, как есть. Но, скорее всего, саудиты не согласятся с подчиненной ролью, слишком неопределенно для них будет складываться ситуация в зоне Персидского залива и регионе Ближнего Востока. Именно поэтому будет наблюдаться дальнейшее сближение Израиля с КСА, что вызовет новые потрясения уже на Аравийском полуострове.
***
Такая перспектива усугубляется сирийской проблемой. Во-первых, совершенно ясно, что Саудовская Аравия осталась практически один на один с войной, которую так и не смогла выиграть целая коалиция, объединявшая США, ряд европейских государств и почти две трети членов ЛАГ вместе с боевиками, собранными по всему Ближнему Востоку. На сегодняшний день число боевиков значительно уменьшилось, а основные спонсоры войны ушли в сторону. Причем, уход Катара вряд ли может радовать даже Саудовскую Аравию. Судя по всему, финансовое положение Катара крайне затруднительно. Резкий отход эмира Тамима от большинства политических проектов своего отца может свидетельствовать только о том, что Катар переоценил свои возможности и для него наступают совсем непростые времена.
В таких условиях диктовать условия саудитам явно не с руки. Им нужно не победоносно завершать войну, а искать любой благовидный предлог, чтобы из нее выйти.
Во-вторых, Саудовскую Аравию, как и Израиль, не может не беспокоить улучшение отношений между США и Ираном. Принц Бандар бин Султан, имеющий надежные связи в Америке, да к тому же являясь шефом саудовских спецслужб, лучше других саудовских принцев осведомлен о деталях готовящихся переговоров по Сирии и прекрасно понимает, что Сирия — это уже история.
Поскольку проведение Конференции по Сирии — вопрос решенный, Саудовская Аравия смирилась и уже ориентирует «свою» сирийскую оппозицию на участие в ней. Переговоры должны закончиться компромиссом — иначе пропадает весь смысл в их проведении. А единственный вопрос конференции — вопрос о власти.
Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун 25 ноября официально объявил, что мирная конференции по Сирии «Женева-2» начнет свою работу 22 января 2014 года. Это означает, что коалиционное правительство будет сформировано при любом положительном исходе переговоров. Какова же будет его структура и как будут распределены портфели — это и есть их (переговоров) цель.
Ключевые министерства и ведомства сирийского правительства — экономическое, нефтяное, армия, полиция и спецслужбы. Захват хотя бы одного из них оппозицией делает ее шансы на предстоящих президентских выборах уже не призрачными, а вполне реальными. Двух — очень реальными. То, чего не удалось достичь посредством боев, можно попытаться сделать дипломатическим путем.
Конференцию ждет провал, если оппозиция не получит хотя бы одного министерства из перечисленных. На это не отважится никто, поэтому делиться придется. Собственно, визит принца Бандара в Москву и должен быть связан с требованиями Саудовской Аравии, касающихся списка желаемых ею министерств сирийского правительства.
Дамаск официально подтвердил свое участие в «Женеве-2». Делегацию правительства возглавит Министр иностранных дел САР В. Муаллем. Также было заявлено, что делегация «не намерена поддаваться давлению западных стран и соглашаться на отставку президента Б. Асада».
Глава головной организации сирийской оппозиции — Национальной коалиции оппозиционных и революционных сил — А. Джарба также заявил, что эта организация будет участвовать в «Женеве-2» и готова обсуждать вопросы передачи власти «переходной администрации, наделенной всеми полномочиями», но в которой «не должно быть ни Асада, ни его ближайшего окружения». Нацкоалиция осознает, что оппозиция должна участвовать в «Женеве-2» единым фронтом, но понимает, что этого достичь будет «очень сложно». Так, внутренняя оппозиция в лице Национального координационного комитета «не согласна участвовать в мирной конференции «Женева-2» под эгидой стамбульской коалиции».
С. Идрис — руководитель вооруженного крыла Сирийской свободной армии — заявил, что «условия проведения конференции «Женева-2» неприемлемы, мы не сможем принять участие в них. Мы не собираемся прекращать военные действия на время работы конференции или после нее».
И без того сложная ситуация усугубляется тем, что внутри династии нет единого мнения по поводу того, какой именно следует придерживаться политики страны в создаваемых условиях. Поэтому до достижения консенсуса или хотя бы выработки неких общих подходов от Саудовской Аравии не следует ожидать конкретных действий.
Тонкость ситуации еще и в том, что России есть над чем поразмышлять. Усиление Ирана в регионе и Сирии, в частности, не слишком России по нутру. Иран-изгой — это проблема, но и Иран в качестве регионального лидера для многих создаст неудобства. Поэтому наличие для него определенного противовеса в регионе выгодно не только США, но и России.
***
В Сирии — та же ситуация. Там у иранцев сегодня имеются прочнейшие позиции. Если Россия оказывает Сирии экономическую, политическую и военную помощь, то и Иран пытается не отставать в этом деле. Иранские специалисты из «Аль-Кодс» (своего рода Силы специальных операций КСИР) активно помогают в штабном планировании, советнической работе. Иранские контакты в «Хезболле» сумели преодолеть раскол в организации по отношению к сирийскому конфликту и привели к прямому участию в войне боевых отрядов движения.
Это означает только одно — влияние Ирана и России в послевоенной Сирии будет, как минимум, одинаковым. Иранская жесткость в отстаивании своих интересов — несомненна. И России нужен противовес его влиянию и возможностям. В таком качестве просаудовская оппозиция может оказаться выгодной. Особенно, если ее, так или иначе, но придется включить в состав правительства.
Поэтому приезд принца Бандара в Москву в конце ноября уходящего года, конечно же, вызывает интерес. Перед этим была встреча 27 августа 2013 года, и тема переговоров четко дает понять, что России придется учитывать интересы Королевства просто потому, что они в какой-то мере ей полезны. Но вот какие именно министерства просит для себя Бандар и в чем его может поддержать Путин — вопрос непростой.
Нужно отметить, что у Бандара есть и инструментдавления. Он приезжает не как проситель. Ввязавшись в имиджевый проект Олимпиады, Путин не мог представлять себе событий Арабской весны. Теперь безопасность проведения этого международного действа становится параноидальной идеей российских властей, и нелепо не предположить, что для принца Бандара это не является тайной.
Ему есть что предложить в обмен на согласие России с его версией распределения портфелей сирийского правительства — безопасность Олимпиады. Не зря татарстанские моджахеды продемонстрировали свои возможности по ракетному запуску по важным объектам. Возможно, отрицательный результат был запрограммирован изначально. Ракеты можно поставить и более надежные, а кому запускать — есть. Их можно найти в той же Сирии. И никакие кордоны безопасности помешать запуску ракеты не в состоянии.
Но, как говорится, время покажет.
***
В то время как мировое сообщество все еще обсуждало итоги Женевского соглашения, Иран в начале декабря сообщил о своей готовности начать переговоры с Саудовской Аравией.
«Исламская Республика Иран видит своим приоритетом открытие новой страницы в отношениях со своими соседями по Персидскому заливу», — заявила спикер иранского МИД Марзие Афхам на своей еженедельной пресс-конференции.
По ее словам, недавнее турне министра иностранных дел Ирана Джавада Зарифа по странам Персидского залива было подчинено именно цели перехода на новый этап в отношениях с этими государствами. Основной задачей стран региона, по мнению спикера, должно стать обеспечение стабильности и безопасности.
Судя по заявлению министра иностранных дел, речь может пойти о предварительных консультациях, предметом которых должна стать новая система безопасности региона. Кроме того, иранцы надеются обсудить и территориальные проблемы — между Ираном и ОАЭ имеется неурегулированный спор о принадлежности островов Абу Муса, Большой и Малый Томб. Этот спор крайне беспокоит Саудовскую Аравию, так как стратегическое положение островов позволяет Ирану угрожать всем государствам Залива перекрытием Ормузского пролива.
Эта проблема имеет 30-летнюю историю и до сегодняшнего дня так и не разрешена. В свое время ЛАГ предложила передать этот вопрос на рассмотрение международного суда в Гааге.
Основная проблема заключается в подходах. Иран предлагает разделить весь Персидский залив между прилегающими государствами в равных пропорциях — по 20 % шельфа Залива каждой стране. Соответственно, территориальный вопрос принадлежности островов, по мнению иранцев, нужно решать, исходя из этого принципа.
Предложение Ирана обсудить территориальный спор выглядит откровенной уступкой, так как ранее иранцы категорически отказывались поднимать эту тему. В периоды обострений ситуации в Заливе иранские гарнизоны на островах приводились в состояние полной боевой готовности, что непосредственно ставило под угрозу все судоходство в Заливе.
В случае если территориальная проблема будет устранена, можно будет выстраивать новую систему безопасности. Это, безусловно, серьезно облегчит ситуацию в регионе. Однако готова ли Саудовская Аравия к ее решению — большой вопрос. В Королевстве имеются группировки, использующие напряженность с Ираном как основание для своего усиления. И поэтому на вопрос примет ли Саудовская Аравия предложение Ирана однозначного ответа нет. Таким образом, активная деятельность новой команды во главе с президентом-реформатором Хассаном Роухани за относительно короткий промежуток времени принципиально изменила ситуацию вокруг Ирана и меняет положение дел в регионе Ближнего Востока. Можно с уверенностью утверждать, что 2014 год будет преисполнен ближневосточными событиями.