Шиизм в ваххабитской саудии

Шиизм в ваххабитской саудии

Саудовская Аравия религиозно неоднородна. Да, она суннитская, но в ней есть и приверженцы суфийских тарикатов и последователи иных правовых школ суннизма. Именно поэтому король Абдалла в феврале 2009 года провел реформу Совета высших улемов, куда были введены представители неханбалитских мазхабов.

В королевстве довольно много и мусульман-шиитов. Сколько их, сказать трудно, так как национальная статистика не учитывает религиозной принадлежности граждан королевства, ограничиваясь указанием того, что все они мусульмане. Можно принять наиболее распространенную цифру — 10 % от общей численности саудовских граждан. По тогам переписи 2010 года, численность населения страны составила немногим более 28 .млн, из которых почти 19,5 млн — коренные саудовцы. В этом случае доля шиитского населения КСА не превысит 1 .млн 950 тыс. Это подтвердил в 2010 году известный саудовский шиитский богослов шейх Хасан Ас-Саффар, определивший численность саудовских шиитов в пределах от 1,5 до 1,8 .млн человек.

В свою очередь, шииты также не однородны. В граничащей с Йеменом провинции Неджран, по оценке шейха Ас-Саффара, проживают около 500 тыс. исмаилитов. Значительная шиитская община сосредоточена в Медине. Кстати, Пророк, спасаясь от преследований, 24 сентября 622 года бежал из Мекки в Медину и просил там помощи и защиты.

Восточная провинция КСАШиитское население Восточной провинции КСА компактно сконцентрировано в населенных пунктах оазисов Эль-Хаса и Эль-Катиф, в городах Даммам, Эль-Хобар и Хуфуф и представлено течением «иснаашарийя» — приверженцы двенадцати Имамов.

Это течение господствует в Иране и составляет большинство населения Бахрейна, Ирака и Кувейта.

Специфика Восточной провинции, разветвленность связей ее шиитского населения с единоверцами соседних стран (духовные руководители саудовских «иснаашарийя» — богословы иракского Эн-Неджефа и иранского Кума), присутствие в его среде развитого образованного и предпринимательского класса — все это предполагает, что шиитский вопрос применительно к Саудовской Аравии касается в первую очередь этой провинции. При всем при этом, там добывается 98 % углеводородного сырья Саудовской Аравии и оттуда экспортируется 12 % и 2/3 всей ввозимой соответственно в Соединенные Штаты и Японию нефти. Промышленное производство Восточной провинции обеспечивает 90% внешних доходов страны. Значение этой административной единицы, как с точки зрения экономики, так и национальной безопасности, исключительное.

Объективно Саудовское государство нуждалось в ваххабитской трактовке ханбалитского мазхаба потому, что он придавал единообразие обществу,созданному в результате военной экспансии, становясь в силу традиции союза между правящим семейством Аль-Сауд и возглавляющими многочисленный корпус богословов потомками Мухаммада ибн Абдель Ваххаба Аль Аш-Шейха наиболее доступным инструментом централизации вновь возникшего религиозно-политического образования — Королевства Саудовской Аравии. Принудительное устранение реальных или потенциальных проблем, бескомпромиссное искоренение сепаратизма и «вымывание» этноконфессиональной памяти распространялось не только на шиитов. В восточной же провинции возникла основная болевая точка внутрисаудовской политики.

Начавшееся во второй половине 1940-х годов ускоренное развитие нефтедобывающей промышленности стремительно меняло саудовское общество. Шииты Восточной провинции не были исключением в этом процессе. В поисках достойной жизни бывшие земледельцы, не имевшие в отличие от бедуинов предубеждений в отношении физического труда, устремились во вновь появляющиеся нефтяные города — Даммам, Дахран, Эль-Хобар и Рас-Таннура. В конце 1970-х годов они уже составляли более половины саудовской рабочей силы на предприятиях «Arabian American Oil Company» (АRАМКО). В начале 1980-х годов компания была выкуплена правительством, став Саудовской АRАМКО.

Компания строила школы для рабочих, поощряла местных уроженцев за заключение контрактов на предоставление ей долговременных коммерческих услуг, содействовала поступлению наиболее талантливых работников в саудовские и зарубежные технические учебные заведения. В 1980-е годы половина студентов Колледжа нефти и природных ресурсов (созданного в 1963 году, ныне Университет нефти и природных ресурсов имени короля Фахда) в Дахране представлялась шиитами, как и большинство студентов открытого в 1975 году и специализирующегося на преподавании современной агрикультуры, медицины, ветеринарии и компьютерных технологий Университета имени короля Фейсала в Даммаме и Хуфуфе. В Восточной провинции формировались шиитские интеллигенция и рабочий класс.

Однако трансформация шиитского сообщества не привела выходцев из шиитов к повышению их роли в жизни государства. Шиитское предпринимательство ограничивалось низшими ступенями бизнеса. В высших эшелонах господствовали исключительно сунниты. В школах и высших учебных заведениях отсутствовали преподаватели-шииты. Шиитские религиозные обряды оставались под запретом. Перед шиитской молодежью были закрыты двери службы в армии, полиции и органах государственной безопасности. Так, шииты, составляющие 10 % населения страны и на 90 % пополняющие ее бюджет, оставались людьми второго сорта, подвергались религиозной и социальной дискриминации.

Зато доля шиитов в возникавших в 1960–70-е годы подпольных политических исламистских организациях «насеристского или баасистского» толка была значительной.

***

Поражение Египта и Сирии в июньской войне 1967 года изменило ситуацию. Привлекательность идей панарабизма упала, их место заняла политизированная религия, значение которой многократно усилил триумф исламской революции в Иране.

Развитие этого процесса определялось изменениями в самом саудовском шиитском сообществе. В 1970-е годы возникла группа образованных шиитских богословов. Ее возглавил шейх Ас-Саффар. Они учились в Эн-Неджефе (Ирак), Куме (Иран), а после 1974 года — в Эль-Кувейте, где видный шиитский клирик из Кербелы Мухаммед Аль-Хусейни Аш-Ширази создал собственную религиозную школу. В 1977 году члены этой группы вернулись в Саудовскую Аравию, став наставниками своих единоверцев в Восточной провинции. И уже через два года, в ноябре 1979-го, нефтяные разработки и нефтяные города Восточной провинции стали ареной массовых выступлений студентов и рабочих. В ноябре следующего года волнения охватили все районы компактного расселения шиитов, где впервые были проведены траурные шествия в день Ашуры (один из главных шиитских религиозных обрядов). Противодействие им было затруднено — формирования службы государственной безопасности и армия подавляли выступление ваххабитских террористов, захвативших в те же дни Главную мечеть Мекки.

Участники ноябрьских волнений шли под антиамериканскими и антиправительственными лозунгами, требуя от власти поддержать иранскую революцию и прекратить поставки нефти в Соединенные Штаты, выдвинув лозунг создания Исламской республики Эль-Хаса. Завершение операции по освобождению мекканской Главной мечети позволило задушить и выступления шиитов в Восточной провинции. Итогом волнений стало формирование шиитских религиозно-политических организаций, несмотря на то, что большая часть членов группы шейха Ас-Саффара были вынуждены эмигрировать (первоначально в Иран, а затем в Сирию и Великобританию). Объясняя впоследствии причины своего отъезда из Тегерана, шейх Ас-Саффар отмечал, что курс, проводившийся иранскими властями в отношении шиитских общин стран Персидского залива, обрекал его и его товарищей на «роль проводников иранского регионального влияния» (так на практике осуществлялся «экспорт исламской революции», теория которого была разработана Верховным лидером Ирана аятоллой Р.Хомейни).

В 1981 году благодаря усилиям шейха Ас-Саффара возникла Исламская революционная организация Аравийского полуострова (ИРОАП). Статус изгнанников не мешал шейху и его сторонникам завоевывать новые позиции в среде своих единоверцев на родине — студентов Колледжа нефти и природных ресурсов и рабочих-нефтяников, — призывая их к противостоянию суннитскому режиму.

Период противостояния продолжался недолго. Оппозиционеры-эмигранты осознавали, что демографическая реальность провинции (где шииты в меньшинстве) не позволяет надеяться на успех длительного революционного насилия. Антиправительственный уровень их пропаганды снижался. Они отказались от сепаратизма и ограничивались задачами обретения религиозного, политического и социального равенства. Ход и итоги ирано-иракской войны (1980–1988) доказывали шиитским активистам, что Иран далек от борьбы за «освобождение» своих единоверцев в арабских государствах Персидского залива. Но речь шла не только о факторе регионального характера.

Существовало и важное внутрисаудовское обстоятельство отказа ИРОАП от курса на революцию. Назначив на пост губернатора Восточной провинции принца Ахмеда бен Абдель Азиза, саудовский политический истеблишмент провозгласил начало «новой эры» в отношении ее шиитского сообщества. Место прежних администраторов-выходцев из Неджда заняли технократы-шииты, выпускники обоих ведущих высших учебных заведений региона. Шииты вводились в руководство строившихся промышленных комплексов — порт и нефтеперегонный завод в Джубейле тому наиболее яркие примеры. Процессии в день Ашуры, хотя и ограниченные рамками городских кварталов, стали частью повседневности, несмотря на резкие возражения ваххабитских богословов. В течение первой половины 1980-х годов в развитие Восточной провинции было вложено не менее 1 млрд. долл. Там появились новые школы и больницы, активно развивалось жилищное строительство.

Король Фахд бен Абдель Азиз, встретившись в 1993 году в Джидде с прибывшими в Саудовскую Аравию единомышленниками шейха Ас-Саффара, объявил амнистию для всех арестованных участников ноябрьских волнений 1979 года, а также о возвращении эмигрантам саудовского гражданства. Им разрешалось беспрепятственно вернуться домой, что подтверждало отказ от практики дискриминации. Кстати, было обещано изъять из саудовских школьных учебников антишиитские тексты.

В первой половине 1990-х годов в Саудовскую Аравию вернулся шейх Ас-Саффар, а ИРОАП мягко трансформировалась в Исламское движение реформ (ИДР).

***

Курс большинства шиитской религиозно-политической элиты на примирение с государством имел и иные аспекты. В 1987 году часть бывших приверженцев ИРОАП создали новую организацию — «Саудовскую Хизбаллу», оставшуюся на позициях жесткой бескомпромиссной борьбы с «сатанинским саудовским государством». Ее ориентация на Иран бесспорна — члены «Саудовской Хизбаллы» позиционировали себя как движение «сторонников линии имама Хомейни». Ее наиболее известной акцией стало нападение в июне 1996 года на американский военный комплекс в Эль-Хубаре, где были убиты 90 и ранены 350 человек.

Последующее развитие событий доказало, что линия «Саудовской Хизбаллы» на конфронтацию с государством неэффективна. В группе происходили расколы, умеренные члены организации переходили на сторону шейха Ас-Саффара. Впрочем, это не способствовало консолидации шиитских активистов. В их рядах появлялись «независимые», отказывающиеся примкнуть к тому или иному политическому крылу.

Сегодня шиитский вопрос в Саудовской Аравии — часть насущных реформ, перед необходимостью проведения которых стоит страна. Усилия пришедшего к власти в 2005 году короля Абдаллы бен Абдель Азиза способствовали снижению уровня маргинальности шиитского меньшинства. Проводимый им курс «осторожной открытости» привлек шиитскую интеллигенцию к реализации программ «национального диалога», сопровождающегося контактами богословов обоих направлений ислама. Этот курс распространил на шиитских религиозных лидеров систему общегосударственной присяги.

Представители шиитского сообщества были введены в состав Консультативного совета и органов исполнительной власти. Они господствуют в муниципальных советах шиитских населенных пунктов, депутатами которых стали, вопреки возражениям «Саудовской Хизбаллы» и шейха Ан-Нимра, по итогам выборов 2005 и 2012 годов.

В рамках этого курса на развитие Восточной провинции продолжают выделяться значительные бюджетные средства. Однако эти изменения частичны, а их неспешность не может снять проблему дискриминации — двери армии, полиции и службы государственной безопасности остаются для шиитов закрытыми, антишиитские фетвы ваххабитских богословов, как и ограниченность религиозной свободы — все еще сегодняшняя реальность.

Наряду с этим следует отметить, что недовольство в стране усиливается и среди привилегированного суннитского населения. Примерно каждый третий мужчина в королевстве — безработный (женщины, как правило, не работают вообще). Уходят в прошлое бесплатные медицина, коммунальные услуги и т.д. Государство начало массовую приватизацию социальной сферы.

Нефтяной рай коллапсирует — содержать население, выросшее с 7 .млн в 1974 г. до почти 30 .млн в 2014 г. за счет одной «трубы» не представляется возможным. Несмотря на огромные нефтяные доходы, королевство живет на заемные деньги — внутренний долг составляет около 90 % ВВП. При этом подданные королевства уже куда менее лояльно смотрят на абсолютистский режим и гигантское социальное расслоение.

Кто в регионе главный?

Мы уже писали о принципиальном споре монархов государств Персидского залива с относительно молодой и амбициозной Исламской Республикой Иран о главенстве в этом регионе (см. «Монархии Персидского залива»). Сегодня налицо многочисленные симптомы нарастающего противостояния в зоне Персидского залива — в частности, и на Большом Ближнем Востоке — вообще.

По одну сторону разделительной линии стоят Иран с союзной Сирией. С другой — весьма разнородная коалиция: Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) — блок консервативных монархий, состоящий из Саудовской Аравии, Катара, Кувейта, Бахрейна, Объединенных арабских эмиратов и Омана. К ним примыкает и монархическая Иордания. Все они действуют при поддержке США, Великобритании и Франции. Израиль традиционно настроен крайне антиирански. В этой группировке внутренних противоречий в избытке, однако, все они отходят на второй план перед «иранской угрозой». Элиты ССАГПЗ крайне обеспокоены ядерной программой и общим усилением Ирана, а также потенциальной возможностью «шиитского наступления».

Действительно, Иран развивается стремительно. Так, производство автомобилей в стране превышает полтора миллиона в год, динамично развиваются судостроительная и авиационная промышленность. Иран занимает 18-е место среди производителей стали. Достаточно активно развивается и наука — персы успешно отметились исследованиями в области мемристоров (перспективных ячеек памяти), самостоятельно запустили три космических аппарата.

Соответственно, не стоит на месте и иранский ВПК — пока еще радикально уступающий ключевым производителям вооружения технологически, однако делающий все, чтобы это отставание сократить. Исламская республика заявила о готовности строить авианосцы и атомные подводные лодки и, с учетом китайской помощи, это может оказаться вполне реальным, а также начала строительство собственных эсминцев. Иранские военно-морские силы, даже в нынешнем их состоянии, уже успешно выходят в мировой океан и принимают участие в международных операциях по борьбе с пиратством. Иными словами, Иран все больше и больше становится серьезной индустриальной и военной державой.

При этом, во-первых, у исламской республики немало территориальных споров с соседями. Бахрейн в Тегеране считают незаконно отторгнутой англичанами провинцией, что, в общем, так оно и есть.

Примечание:

Бахрейн, полная официальная форма — Королевство Бахрейн (араб. مملكة البحرين‎‎ — Мамля́ка аль-Бахре́йн) — островное государство на одноимённом архипелаге в Персидском заливе в Юго-Западной Азии. Самое маленькое арабское государство занимает три относительно крупных и множество мелких островов в 16 километрах на восток от берегов Саудовской Аравии и соединён с ней автомобильным мостом.

Еще в III тысячелетии до н. э. на этой территории была развитая цивилизация, для которой были характерны укреплённые поселения. Древнее государство, носившее название Дильмун, представляло собой крупный центр морской торговли, через который осуществлялись связи шумеров и других народов Двуречья с народами долины Инда.

С 17 века Бахрейн входил в состав Ирана, во время правления династии сефевидов. В 1780 г. Бахрейн провозгласил независимость, а в 1871 году Великобритания установила над ним протекторат, где создается крупная британская военная база. В 1968 году Бахрейн совместно с Катаром и Договорным Оманом объявляет о создании Федерации арабских княжеств Персидского залива. 14 августа 1971 года Бахрейну предоставляется независимость. Правительство Ирана считает Бахрейн незаконно захваченной иранской территорией.

На территории королевства размещена главная оперативная база 5 флота США в Джуффэйре, около Манамы.

Три небольших, но стратегически крайне важных острова (Абу Муса, Большой и Малый Томб), блокирующие выход из Персидского залива, принадлежат Ирану, что оспаривается ОАЭ.

Споры по поводу островов и нефтяных полей ведутся также с Кувейтом.

 Во-вторых, развитие Ирана стимулирует активность традиционно дискриминируемого шиитского меньшинства на Ближнем Востоке. Между тем, почти во всех странах ССАГПЗ имеются значительные шиитские общины:

• 75 % в Бахрейне;
• 30–45 % в Кувейте;
• 15–20 % в ОАЭ;
• 10 % в Катаре;
• около 10 % в КСА.

Как следствие, рост иранского влияния вызывает панические настроения у лидеров стран Залива. Еще в 2004 г. король Иордании Абдалла II сформулировал концепцию шиитского полумесяца — территории от Ливана до Бахрейна, где доминирование шиитов под патронатом Ирана может стать реальностью. И действительно, побочным эффектом «арабской весны» оказалась резкая активизация шиитов почти на всем Аравийском полуострове.

Шиитский полумесяц

Тезис о «шиитском полумесяце» — "Hilal als Sch'ii" — сформировал в 2004 году король Иордании Абдулла II

Так, в 2011 г. начались протесты шиитов в Бахрейне. Но они были жестко подавлены войсками КСА, прибывшими на помощь королю Бахрейна. В итоге 84 человека погибли, более 5 тысяч получили ранения. Массовые выступления продолжались и в 2012 году — 9 марта на улицы вышли 100 тыс. человек (при населении страны в 1,23 .млн).

Между тем, Тегеран прилагает значительные усилия, чтобы стать центром притяжения не только для шиитов. В 2010 году в Сирии президент Ахмадинежад во время пятничной молитвы в суннитской мечети заявил, что для него ислам един, и он не видит никакой разницы между суннитами и шиитами. Потенциал влияния Ирана на суннитское большинство и даже неисламские меньшинства Залива действительно довольно значителен. Исламская республика, выступая как проводник традиционных мусульманских ценностей, ухитряется сочетать их с относительно демократическим режимом и проявлением толерантности к нацменьшинствам.

Об этнократии в ИРИ не приходиться и говорить: религиозный лидер ИРИ Али Хаменеи — азербайджанец, как и добрая треть политической элиты, бывший президент Ахмадинежад — талыш. Положение «традиционных» религиозных меньшинств (христиан непротестантского толка, зороастрийцев и иудеев) в Иране далеко от идеального, однако не идет ни в какое сравнение с той же Саудовской Аравией.

Наконец, в отличие от погрязших в архаике монархий, Иран предлагает приемлемую для консервативного исламского мира схему социальной модернизации. Например, Ахмадинежад активно выступал за строгость нравов и половую сегрегацию — однако это не помешало ему попытаться ввести в состав правительства трех женщин (правда, Меджлис (парламент) одобрил одну кандидатуру).

Итак, шиитский Иран выглядит более привлекательным лидером исламского мира, чем ваххабитские Катар или Саудовская Аравия. При этом противостояние интересов монархий и исламской республики наблюдается на всем пространстве Ближнего и Среднего востока. Так, в Йемене саудовская армия столкнулась с поддерживаемыми Тегераном шиитами-зейдитами, в Ливане Иран поддерживает «Хизбаллу» в противовес сотрудничающему с Аль-Саудами официальному правительству, в Палестине — ХАМАС против поддерживаемого саудитами ФАТХа. Наконец, ключевым полем для противостояния Саудии, Катара и Ирана стала Сирия с ее проиранским шиитским (алавитским) режимом.

Неудивительно, что документы, опубликованные WikiLeaks, демонстрируют зашкаливающий градус ненависти к Ирану со стороны арабских элит Залива. Наследный принц Абу-Даби (ОАЭ) Мохаммед бин Зайед аль-Нахайян назвал войну «значительно лучшей альтернативой в сравнении с долгосрочными последствиями, связанными с обладанием Ираном ядерным оружием». Король Саудовской Аравии Абдулла неоднократно требовал напасть на Иран, чтобы «отрубить голову змее». Похожие настроения имели место на Бахрейне, в Иордании и Египте.

Вооруженные силы Саудовской Аравии с 1990 года увеличились в полтора разаКонкретным выражением этих настроений стала стремительно раскручивающаяся гонка вооружений. Вооруженные силы Саудовской Аравии с 1990 года увеличились в полтора раза — до 224 тысяч человек, численность танков возросла с 700 до 1055. Саудовская Аравия заявила о желании увеличить уже имеющийся заказ на 270-300 немецких танков «Леопард-2» и их общее число довести до 600-800 единиц, заплатив 10 млрд. долларов США. Таким образом, саудиты собираются почти удвоить свой танковый парк и практически утроить численность современных боевых машин.

На вооружении ВВС имеются современные самолеты — тяжелые истребители и истребители-бомбардировщики F-15, Eurofighter Typhoo. В декабре 2010 года было заключено соглашение с США на сумму в 60 млрд., предусматривающее закупку новой боевой авиационной техники, в том числе 72 боевых вертолетов AH-64D Apache, 72 многоцелевых вертолетов UH-60M Black Hawk, 12 легких вертолетов MD-530F, а также боеприпасов и средств связи.

Осуществляется модернизация системы ПВО. Например, будут усовершенствованы Patriots до уровня РАС-3. Кроме того, вторая программа наращивания ВМС Саудовской Аравии предусматривает затраты в размере 23 млрд., и эта цифра явно может быть пересмотрена в сторону ее увеличения. Эр-Рияд планирует закупать новые надводные корабли, 6-8 подводных лодок, модернизировать морскую пехоту.

Наконец, особый интерес представляют попытки получить в свое распоряжение оружие массового поражения. Химическое у Эр-Рияда уже есть, а в 2009 году саудиты заявили, что заинтересованы и в ядерном. И это не пустые слова — королевство спонсировало ядерную программу Пакистана.

Даже если отбросить неконвенционное оружие, все равно очевидно, что Эр-Рияд готовится к операциям за пределами своих границ. Наращивание танкового парка и армейской авиации указывает на предстоящее усиление наземных сил. Очевидно, здесь имеется ввиду Йемен — но отнюдь не в первую очередь. Прежде всего, это сигнал Сирии и Ирану.

Таким образом, события последних двух-трех лет, «арабская весна», война в Сирии привели в движение силы, способные перекроить весь Ближний Восток, обострили и без того кровавую вековую вражду между суннитами и шиитами, порождая и вовлекая в водоворот событий все новые силы. Концепция объединения угнетенных (мустазафин), выдвинутая еще имамом Хомейни, после победы исламской революции, получила новый импульс.

Шииты ждут прихода сокрытого Имама Махди…

Оригинал