Злободневные заметки о военной операции России в поддержку режима Башара Асада в Сирии

Information
[-]

Злободневные заметки о военной операции России в поддержку режима Башара Асада в Сирии 

Видимо, правы те, кто утверждает: в современном мире все процессы происходят на порядок быстрее, при том что закономерности сохраняются. Признаться, я предполагал, что последуют недели и месяцы демонстративных авиаударов в Сирии, прежде чем Россия увязнет в этом конфликте и будет обречена начать наземную операцию. Но прошло меньше недели с начала воздушных ударов, и вот наземная операция уже в повестке дня.

Новая война Океании

Еще недавно лишь Рамзан Кадыров выражал грусть по поводу того, что в Сирии воюют только летчики и что его славное воинство лишено возможности пойти воевать «шайтанов». Но вот уже важный российский начальник, председатель Комитета Госдумы по обороне адмирал Владимир Комоедов, начал рассуждать о том, что отечественных «комсомольцев-добровольцев», желающих обеспечить счастье сирийскому народу, уже не остановить. Из его слов следует, что назрела необходимость создания российской добровольческой бригады или, на крайний случай, батальона. Тут же было сказано, что притомившиеся от безделья бойцы на Донбассе могут перебазироваться в Сирию. Адмирал также предположил, что бесстрашных российских добровольцев может привлечь и существенное для отечественных борцов за чужое счастье жалование («Интерфакс» информирует, что речь о 50 долларах в день).

В тот же день пришла информация, что четыре десятка исламистских группировок в Сирии обратились к государствам региона с призывом начать борьбу против «российско-иранской оккупации». По заявлениям террористов, наша авиабаза подверглась обстрелу, а за пленение российских военных объявлена награда в 21 тысячу долларов. Остается добавить лишь утечки из Пентагона, чья разведка зафиксировала выдвижение российских систем залпового огня в зону боевых действий (раньше американцы предполагали, что эти РСЗО предназначены исключительно для защиты авиабазы в Латакии).

Добавим сюда решительный поворот российской пропаганды. Такое впечатление, что Эрнст вместе с Добродеевым и Кулистиковым используют роман «1984» Оруэлла как техническую инструкцию. Все, война нашей Океании с Евразией (фашистской Украиной) закончена и забыта, началась победная операция в Остазии. Максим Соколов в «Известиях» всерьез рассуждает о благости «маленькой победоносной войны». При этом никто даже не пытается придать хотя бы видимость правдоподобия победным реляциям Минобороны. Ну, какая воздушная разведка может доложить, что уничтожен завод по изготовлению «поясов шахидов». Что, эти самые пояса взрываются иначе, чем прочие боеприпасы? Или родные дроны обладают способностью заглядывать в окна и видеть сквозь стены?

В случае если воздушная операция не обеспечит победу воинству Асада и иранцам, российские начальники могут рискнуть и начать наземную операцию. Планы развертывания уже есть: их прорабатывали в ходе широкомасштабных маневров «Центр-2015». Сначала полк ВДВ десантируется и готовит плацдарм для подхода главных сил. Потом прибывает дивизия, а за ней общевойсковая армия. Правда, не очень понятно, как перебрасывать пехоту. Но, в конце концов, можно реквизировать гражданские самолеты. «Трансаэро» опять же очень вовремя обанкротилась.

Начальники, правда, продолжают настаивать: наземной операции в Сирии не планируется. Правда, Минобороны почему-то заторопилось с внесением поправок в закон о наказании для уклоняющихся от участия в военных сборах. Сугубо мирных, как вы понимаете…

***

Стратегия Путина и доктрина Пауэлла

В двадцатиминутном интервью российскому телевидению главный начальник страны рассказал о своей стратегии в Сирии. Первое, что несколько удивляет: путинские выводы делаются на совершенно ложных посылках. Причем Путин не может не знать, что посылки ложные. Он явно рассчитывает на то, что мозги россиян благодаря Соловьеву и прочим размягчились до такой степени, что они не способны вспомнить, что происходило в течение последних пятнадцати лет.

Ну вот например: «Мы заранее предупредили всех наших партнеров, особенно страны региона, о наших намерениях и о наших планах. Кто-то говорит, что мы сделали это слишком поздно. Но хочу обратить ваше внимание на то, что нас вообще никто и никогда при планировании и в начале операций подобного рода не предупреждает».

Владимир Владимирович, ау. А про разворот Примакова над Атлантикой, которого предупредили о начале натовской операции в Югославии, не помните? Поставки российского оружия Северному альянсу накануне американской операции в Афганистане осуществлялись уже по указанию Путина, который конечно же знал дату начала вторжения. А что насчет поездки Примакова к Саддаму накануне войны?

Та же цена путинским жалобам о том, что западные «партнеры», ну, никак не желают передать России данные по целям «Исламского государства»: «В ответ на упреки в наш адрес, что мы наносим удары по умеренной оппозиции, а не по ИГИЛ и другим террористическим организациям, мы отвечаем: допустим, вы знаете лучше ситуацию на территории, вы там присутствуете больше года незаконно, дайте нам цели, мы их отработаем».

Любой, кто даст себе труд чуть внимательнее приглядеться к картам, коими «Красная звезда» и «Московский комсомолец» иллюстрируют тексты про войну в Сирии, с удивлением обнаружит: пресловутая ИГ не находится в непосредственном соприкосновении с войсками Асада. Стало быть, российская авиация поддерживает наступление этих войск отнюдь не против ИГ. Чего же упрекать Запад в нежелании предоставить данные, которыми Россия и не собиралась пользоваться? Кроме того, Путин предпочел умолчать о том, почему силы западной коалиции не желают обмениваться информацией с нашими военными. США и их союзники считают режим Асада причиной гражданской войны. Россия, наоборот, рассматривает его в качестве источника стабильности. Стало быть, любая координация военных действий с Кремлем (за исключением договоренности о том, как не навредить друг другу) компрометирует позицию Запада. Поэтому он и отказывается от сотрудничества.

Один из самых интересных вопросов: Путин сознательно дурит подведомственное население или в какой-то момент он сам превратился в объект усилий своего министерства правды? Потому что его выводы о целях военной операции в чужой стране базируются на ложных сфальсифицированных посылках: «Я с самого начала сказал, что активная фаза нашей работы на территории Сирии будет ограничена по времени сроком наступательных операций самой сирийской армии. Наша задача заключается в том, чтобы стабилизировать законную власть и создать условия для поиска политического компромисса».

Итак, цель операции — вовсе не беспощадная война с международным терроризмом. Задача российских бомбежек — это, внимание, стабилизация режима и создание условий для поиска политического компромисса. Это утверждение полностью дезавуирует самое позитивное заявление Путина. Заявление о том, что он категорически исключает возможность наземной операции.

После вьетнамского позора в США были сформулированы принципы применения вооруженных сил за пределами государства, известные как «доктрина Пауэлла». Вооруженные силы должны применяться в случае, если затронуты коренные жизненные интересы страны и другого выхода нет. Войска следует применять массированно, обеспечив максимальное превосходство над противником. Перед армией должны быть поставлены конкретные цели, достижимые военным путем. После того как военные цели достигнуты, войска должны быть немедленно выведены.

Нетрудно заметить, что Россия проигнорировала все требования «доктрины Пауэлла». Нет никаких коренных жизненных интересов нашей страны в сирийской заварухе. Рассуждения Путина о том, что террористов надо бить именно там, в лучшем случае требуют доказательств. Кто сказал, что после разгрома экстремистских организаций, если таковой случится, вся эта террористическая нечисть не хлынет в Россию с желанием отомстить (если внимательно прочитать путинское интервью, выяснится, что и главный начальник не исключает возможность терактов и пытается заранее снять с себя ответственность за них)?

Никакой массированной концентрации войск не получится, география не позволит России слишком глубоко увязнуть в этом болоте: крупная переброска войск, слава богу, ограничена лишь морскими и воздушными перевозками.

И наконец, главное: российским генералам не поставлены стратегические задачи, которые могут быть решены военным путем. Задача «стабилизации режима» уж точно к таковым не относится.

Путин обещает ограничить российское военное участие поддержкой наступления правительственных войск. Однако он не определил, в какой именно момент он решит, что цели этой «поддержки» достигнуты. Когда линия фронта будет отодвинута на 30-40 километров? Когда силы оппозиции будут разгромлены и иракская армия вступит наконец в бой с ИГ и уничтожит его? Или когда оппозиция под российскими авиаударами решит начать переговоры с Асадом? А что произойдет, если наступление будет неудачным? Путин что, согласится с потерей лица и отдаст приказ об эвакуации базы?

Увы, точно в соответствии с доктриной Пауэлла размытая цель вмешательства делает и перспективы российских действий в Сирии чрезвычайно неопределенными. И, добавлю, потенциально опасными…

***

Война по распоряжению

В общем, Сирию можно было бы уже и не бомбить. Потому что задачи этой военной операции были выполнены заранее. Как я уже писал, развертывание российских боевых самолетов на спешно обустроенной базе Латакии было предпринято с единственной целью — заставить президента США Барака Обаму встретиться с Путиным.

После того как глава американского государства пожал руку главному российскому начальнику и сквозь зубы с ним поговорил, к самой операции лучше было бы и не приступать. Однако деваться было некуда: если размахнулись, надо бить. Десять минут потребовалось Совету Федерации, члены коего избраны для защиты интересов нашего многонационального народа, чтобы дать разрешение президенту ввязаться в новую войну. Подозреваю, больше времени народным избранникам не отпустили, так как Путин уже отдал приказ о нанесении бомбовых ударах по сирийской территории.

Но если у совфедовцев хотя бы запросили формальное разрешение, то американцев кинули самым грубым образом. Воздушные удары были начаты без каких-либо консультаций между российскими и американскими военными, о чем, собственно, вроде бы и договаривались министры обороны США и России, а потом и президенты. Глава Пентагона отреагировал мгновенно, заявив, что разочарован вопиющим непрофессионализмом российских военных, которые начали боевые действия, так и не договорившись с американцами о мерах по предотвращению возможных инцидентов в воздушном пространстве.

Результаты авиаударов, как военные, так и дипломатические, тоже оказались более чем сомнительными. Российские самолеты атаковали районы, где террористов из ИГ вроде бы не было. Более того, представители так называемой умеренной оппозиции уже сообщили, что под удары попали и мирные жители. Наконец, вопреки заявлениям Путина, что он провел переговоры со всеми заинтересованными сторонами, Саудовская Аравия заявила резкий протест и потребовала прекратить бомбежки.

Всего этого конечно же следовало ожидать. Пытаясь склонить Запад к диалогу с помощью развертывания военных сил в Сирии, Москва влезла в чрезвычайно сложный, очень запутанный конфликт. С самого начала было очевидно: даже символическая поддержка войск Асада неизбежно вызовет крайне отрицательную реакцию у других участников этой гражданской войны.

Логично задать вопрос: а достигла ли Россия не тактических (заставить Обаму встретиться с Путиным), а стратегических целей, объявленных российским президентом в ООН? То есть продвинули ли ни с кем не согласованные авиаудары создание максимально широкой антитеррористической коалиции. Судя по реакции США и Саудовской Аравии — нет. Более того, Москва, похоже, не слишком продвинулась и в преодолении международной изоляции. По крайней мере, американский министр обороны сформулировал это предельно конкретно: «В то время как мы настаиваем на переговорах с российскими военными по Сирии, я хочу совершенно ясно указать, что эти переговоры ни в коем случае не отменяют нашего решительного осуждения российской агрессии на Украине и наших санкций».

Теперь обратимся к собственно военной стороне дела. Действия развернутого в Латакии авиаполка явно неспособны принести существенный перелом в боевых действиях. Три десятка самолетов могут совершить 20-40 боевых вылетов в день. Для сравнения напомним: силы возглавляемой Вашингтоном коалиции за все время операции совершили 7200 боевых вылетов. Что, заметим, вовсе не остановило боевиков «Исламского государства». Вряд ли в этой ситуации российская авиация обладает некими существенными преимуществами, которые привели бы к победе на поле боя. Скорее наоборот, у западных стран есть как минимум космическая разведка. Их самолеты взлетают с аэродромов дружественных государств или с авианосцев. Вопрос об обеспечении боеприпасами не стоит.

Перед российскими же военными встают непростые задачи. Сомневаюсь, что они обладают эффективной разведкой в этом регионе. Стало быть, им придется полагаться в основном на данные асадовских генералов, у которых могут быть свои интересы. В частности, не исключено, что они попытаются использовать российскую авиаподдержку в боевых действиях не против ИГ, а в противостоянии так называемой умеренной оппозиции. Что и вызовет жесткую реакцию сил западной коалиции.

Нашим военным также предстоит (в случае если авиаудары будут интенсивными) доставлять в Латакию многие тонны боеприпасов. А это можно сделать исключительно морским путем. Ясно, что три-четыре старых десантных корабля, которые осуществляли доставку всего необходимого на этапе развертывания базы, с этой задачей не справятся. Необходимо будет использовать гражданские суда, которые могут стать объектами террористических атак. Да и сама база находится в нескольких десятках километров от зоны боевых действий. Нельзя исключать, что антиасадовские силы предпримут наступление с целью захвата базы и уничтожения самолетов. Далеко не факт, что развернутой для ее защиты батальонной тактической группы будет достаточно для эффективной обороны. Придется либо спешно эвакуироваться, либо посылать еще войска. Последнее чревато втягиванием в наземные операции и, как следствие, большими потерями. Наконец, где гарантии того, что именно сейчас террористы из ИГ не вознамерятся перенести войну на российскую территорию и не начнут засылать к нам террористические группы?

На самом деле уже сейчас очевидно, что Россия втягивается в войну, в которой нет необходимости. В войну по распоряжению начальников. В этой войне нет ясных военных целей, потому что победить в ней невозможно. Сил явно недостаточно для того, чтобы решить даже тактические задачи. В общем, все условия для того, чтобы эта война была долгой и бессмысленной…

***

Историческая реконструкция

Четыре корабля Каспийской флотилии осуществили 20 пусков крылатых ракет «Калибр» новейшей модификации по свежеразведанным  террористическим объектам в Сирии. Военные обозреватели просто захлебнулись от восторга. Россия впервые в истории своих Вооруженных сил применила крылатые ракеты большой дальности, поразившие цели на расстоянии в 1500 километров. Вот она, «длинная рука Москвы», долгожданная способность к «проекции силы». Правда, вдохновленные успехом аналитики начинают запинаться и мямлить при попытке объяснить, а какой, собственно, военной необходимостью были вызваны эти ракетные удары.

Понятно, почему наносились удары крылатыми ракетами в ходе американских операций в Югославии и Ираке. Цель воздушно-космической операции — использовать всю имеющуюся в распоряжении военную мощь для того, чтобы привести противника в замешательство, уничтожить резервы, прервать коммуникации, лишить всякой воли к сопротивлению.

Российская воздушная операция протекает иначе. Размещенный в Сирии авиаполк осуществляет весьма ограниченные удары по целям, определенным, скорее всего, правительственной армией. Интенсивность операции, мягко говоря, невысокая. Целей, которые были бы недоступны для авиации, нет. Стало быть, не было никакой необходимости наносить удар крылатыми ракетами. Разве что Шойгу, мечтающий, как на следующем путинском дне рождения ему разрешат забросить уже не одну, а две или даже три шайбы, решил порадовать главного начальника демонстрацией огромной военной мощи.

То, что мы наблюдали, было по сути исторической реконструкцией американской операции против Ирака. Могу представить чувство унижения, которое испытал Путин 12 лет назад, когда видел, как залп за залпом проклятые пиндосы отправляют свои ракеты на цели, находящиеся в тысячах километров. Вот Путину и показали аккуратную реконструкцию американской операции. Мы, мол, не хуже. А под вашим прозорливым командованием, может, даже и лучше.

При этом, однако, следует иметь в виду, что американская воздушная операция очевидным образом достигла цели: немедленно началось наземное наступление, в ходе которого иракская армия не смогла оказать сколько-нибудь существенного сопротивления. Армия Асада вместе с отрядами «Хезболлы» тоже пытается сейчас наступать в районах, где отбомбилась Россия. Но, похоже, без особого успеха. Так что пуски российских крылатых ракет могут остаться в истории как самый дорогой фейерверк ко дню рождения начальника…

***

 «Холодная война» на пороге

Ну и кто там говорил, что новая «холодная война» невозможна? В то время как российское телевидение демонстрирует бесконечный сериал, состоящий из съемок успешных бомбежек и победных реляций сирийских военных, в западной прессе публикуются совсем иные снимки. Кадры сожженных танков, которые Россия с таким трудом переправила в Сирию и передала асадовскому воинству. Командиры «умеренной оппозиции» (а именно на нее сейчас наступают иранские солдаты, отряды «Хезболлы» и правительственная армия) не стесняясь говорят о том, что бронетехника уничтожена новейшими американскими противотанковыми комплексами.

И вот «Нью-Йорк таймс» пишет о начале proxy-war (можно перевести, как «опосредованная война» или «война по поручению») между Россией и США.

Ангола, Мозамбик, Никарагуа… Во всех этих странах Москва и Вашингтон в 80-е годы прошлого века вооружали группировки, противоборствовавшие в бесчисленных гражданских войнах. Таким образом, две сверхдержавы выясняли отношения, не скатываясь в прямые военные действия друг против друга. Понимали, что непосредственная конфронтация чревата ядерной войной.

И вот сегодня новый российско-американский конфликт неизбежно принял форму, характерную для первой «холодной войны». Все совпадает даже в деталях. Появляется ощущение «дежа вю». Вот, например, газета «Вашингтон таймс» сообщила: высокопоставленные кубинские военные ведут переговоры о посылке своих военных специалистов в Сирию, так как те, мол, отлично умеют управлять российскими танками. Напомню, что именно кубинцы были главной ударной силой в наземных операциях в Анголе, Мозамбике, Никарагуа.

Добавим сюда и то, что дипломатия, точь-в-точь как в начале 80-х, становится все более «публичной». В том смысле, что представители конфликтующих сторон не видят смысла в непосредственном общении, а обмениваются оскорбительными замечаниями. Встреча между Обамой и Путиным на Генассамблее ООН, к проведению которой Москва просто вынудила Вашингтон, убедила американцев: такие контакты Россия использует исключительно для пропаганды, практического смысла в них нет. В результате Белый дом проигнорировал путинское предложение послать в США высокопоставленную делегацию во главе с премьер-министром (подозреваю, Медведева решили направить, чтобы можно было бы дезавуировать его обещания в случае необходимости). В ответ на такой афронт российский президент прилюдно сообщил, что у американских партнеров «каша в мозгах». За теми не заржавело. И вот пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест, комментируя отказ Вашингтона принять российскую делегацию во главе с премьером Дмитрием Медведевым, намеренно высказывается весьма оскорбительно: «Меня не удивило, что Владимир Путин, находясь в отчаянии, попытался отправить второе лицо в государстве в США, чтобы убедить нас присоединиться к ним. Однако реальность такова, что этот запрос проигнорирован». Глава Пентагона Эштон Картер идет еще дальше, заявляя, что Путин «окутал Россию саваном изоляции» от Камчатки до Средней Азии, от Кавказа до Прибалтики. При этом американский министр обороны фактически повторил знаменитую риторическую формулу фултонской речи Уинстона Черчилля. (Помните? «От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике, через весь континент, был опущен «железный занавес».) В 1946-м именно эта речь знаменовала собой начало той первой «холодной войны». Похоже, мы присутствуем при зарождении второй. Слова Картера не оставляют на сей счет сомнений: «Мы предпримем все необходимые шаги, чтобы сдержать вредное и дестабилизирующее влияние России, ее агрессию и принуждение». Тем, кто сегодня восхищается точностью российского бомбометания в Сирию, следует задуматься о его неизбежных последствиях…

 


Infos zum Autor
[-]

Author: Александр Гольц

Quelle: ej.ru

Added:   venjamin.tolstonog


Datum: 19.10.2015. Aufrufe: 513

zagluwka
advanced
Absenden
Zur Startseite
Beta