Украина: Шаг в правильном направлении. Конституция страны закрепила права человека

Украина: Шаг в правильном направлении 

Анализ показывает, что стабильная независимость любой страны базируется на трех системах «оптимальности»: оптимальное (для конкретной страны) административно-территориальное устройство, оптимальная экономическая система и оптимальная политическая система. Обоснованием и расчетами этого занимались многие поколения украинских государственников.

В этом контексте вспоминается, в частности, продолжительная дискуссия с Вячеславом Черноволом в 1993 году в городе Бонне, куда его вместе с Игорем Юхновским и Владимиром Лановым пригласил Фонд Конрада Аденауэра с тем, чтобы они рассказали на немецких «круглых столах» о только что возникшем новом государстве Украина. В основном, разговор велся об упомянутых трех «оптимальностях». Много внимания было уделено также ошибкам и проблемам внедрения в правоохранительной системе Украины львовского опыта «Муниципальной дружины», созданию украинских партий (тогда еще не было проблем с их финансированием олигархами, ибо олигархов как таковых тоже не было) и созданию украинской государственной службы.

С тех пор минуло 22 года. А мы едва приступили к реализации отдельных из указанных тем. Впрочем, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Можно надеяться, что еще придет время для других разработок. Кстати, все это нарабатывалось без копейки государственных денег: их просто не было, ведь авторы жили в империях.

Самым большим достижением за весь период нашей независимости можно считать, наверное, то, что в Конституции Украины закреплены права человека. Но часто ли они… исполняемы? Кроме того, нас приучили пренебрегать своим, отечественным, слепо верить сладким обещаниям, красивым словам, не стремиться анализировать реальные дела и обстоятельства, и др. А теперь некоторые эти вопросы настолько обострились, что наше государство без их решения обречено.

Позиция украинских активистов, в частности начала 1990-х годов, в вопросе занятости (безработицы) также заслуживает отдельного разговора. Если же очень коротко, то:

1. Необходимо, прежде всего, реформировать все еще сохранившуюся экономику УССР, сориентировав ее на выполнение актуальных задач независимого государства Украина, так как украинская экономика должна быть максимально замкнутой, т. е. самодостаточной. Украине неплохо вообще обходиться без импорта, который может конкурировать с национальной продукцией только на рыночных условиях.
2. Сокращение, в частности, госаппарата, не должно быть самоцелью. Хотя реформировать (а на самом деле — заново создавать) госслужбу Украины обязательно нужно с учетом того, что наша госслужба является имперским наследием. Этого в Украине так никогда и не выполнялось, в отличие от многих других стран, состоявших когда-то в соцлагере. Людей с «совковой» ментальностью, в основном составляющих антиукраинскую «пятую колонну», придется сокращать. Но сокращать их можно только тогда, когда будет создано достаточное количество привлекательных рабочих мест. И власть должна отвечать (вплоть до ответственности уголовной) за создание новых рабочих мест. В ином случае сокращенные специалисты вольются в ряды грамотных антигосударственников. В каждом регионе (области, районе) должен быть установлен граничный уровень безработицы, формирующийся только на рыночных условиях и ориентирующийся только на повышение качества продукции или услуг.

Также отдельно необходимо возобновить исследование темы этнических территорий Украины и голодомора 1932/33 гг. и донести полученные выводы украинскому народу и мировому сообществу. В этом контексте власть не должна замалчивать разницу в ментальности тех, для кого Украина является Родиной, и тех, для кого Украина — не Родина, а только территория. В первую очередь имеются ввиду потомки тех, кого когда-то доставили издалека и расселили на украинских землях после очередного истребления украинского духа в 1932/33 гг., и к ним примкнувших. Может быть, властям стоит подумать над тем, чтобы переселить украинофобов в другие государства? Да, это связано с огромными проблемами. Но ведь не проще тех событий, когда в 1945–1947 годах переселяли полмиллиона украинцев. А еще ранее — миллионы, в т. ч., как говорится, в мир иной. А на их место привозили иностранных граждан, в т. ч. для «создания колхозов», индустриализации и т. п. Конечно, сегодня такие процессы не могут проходить без США, ЕС и главного виновника — РФ. Этому должна предшествовать многолетняя работа с каждой из сторон.

Украинские патриоты ставили во главу угла вопрос децентрализации власти — то есть, смещения полномочий и ответственности от первых лиц к среднему и низовому звеньям. Об этом умалчивали практически все политсилы, приходившие к власти в Украине, начиная с 1991 г. Такое видение необратимой децентрализации власти является истинным. Все остальное — подмена понятий. Их можно очень оперативно упразднить.

Не секрет, что у нас, как было заведено в империях, все вопросы (и стратегические, и тактические, и технические) решает первое лицо (ведомства, организации и т. п.). В демократических же государствах четко разделены стратегические, тактические и технические вопросы. Там первые лица (например, министры, руководители служб и пр.) занимаются только вопросами стратегии, а тактическими и техническими — средние и низовые должностные лица. Решения по отдельным направлениям там принимаются только с учетом позиции уполномоченного по данному направлению специалиста (и никогда — вопреки!). А у нас же все решения принимаются только руководством и нередко без согласования с низовым звеном.

Такой подход (смещение ответственности «сверху вниз») обеспечил бы приближение «руководства к народу», чего, кстати, никогда не могло быть в СССР. А главное — реально повысил бы ответственность среднего и низового звеньев.

Такая форма реализации власти способствовала бы также и декоммунизации. Ведь не секрет, что, например, в СССР все руководство организаций или ведомств осуществляли представители компартии, а не формальные руководители. Иногда формальные руководители согласовывали свои решения с компартией, а секретари парткомов играли роль «смотрящих». То есть, при таком «демократическом централизме» было довольно легко внедрять «решения партии», хотя нередко они были абсурдными. Эти отдельные «черты», к сожалению, у нас тоже остались. А в условиях реальной демократии, когда нужно считаться с мнением специалистов, такое не проходит — так невозможно управлять ни организацией, ни ведомством или страной.

Смещение ответственности «сверху вниз» (децентрализация) также было бы системным механизмом в борьбе с коррупцией и «пятой колонной», сформировавшейся и замаскировано «сидящей» в централизованной власти. В условиях же децентрализации власти она была бы не эффективной. К сожалению, более 24-х лет в нашей стране не было эффективного механизма борьбы с «пятой колонной».

В связи с этим обращает на себя внимание то, что в последнее время часто появляются сообщения об аресте или нейтрализации коррупционеров или представителей «пятой колонны». Но никогда и никто не проанализировал много это или мало! К сожалению, все это напоминает проверенный временем процесс оправдания «задерживающих» своего наличия.

Нынче к «децентрализации», в частности, госслужбы, нужно добавить «деолигархизацию» и вопрос достойного финансирования. Только комплексное решение всех упомянутых вопросов даст шанс нашей стране для развития. В противном случае нас ждет коллапс.

Отдельного анализа заслуживает «децентрализация», «деолигархизация» и финансирование политических партий. Особенно — в свете недавно принятого Закона Украины о государственном финансировании партий, а также тенденции, когда формировать власть будут исключительно партии.

Вначале независимости украинские лидеры, опираясь на опыт и наработки предыдущих поколений, в частности СССР, Российской империи и Польши, полагали, что политические партии в Украине, в частности, должны финансироваться только за счет взносов их членов. При этом подразумевалось, что законодательно будут запрещены политическая реклама и пожертвования со стороны. А пожертвования членов партии будут четко ограничены небольшим процентом от доходов за год. Кроме этого, финансовая деятельность партии будет прозрачной и легко проверяемой, в т. ч. государственными фискальными органами. Исходили из того, что член партии инвестирует время, энергию, интеллект и др. — во имя реализации партийной идеологии. Поэтому оптимальные партийные финансовые взносы не являются ни приоритетом, ни каким-то отягощающим обстоятельством. А наоборот — будут способствовать его деятельности. Таким образом, в Украине, по убеждению украинских лидеров времен начала независимости, будут функционировать 5-8 политических партий правой, центристской и левой идеологий.

К сожалению, сценарий украинских лидеров не осуществился. Сегодня в нашей стране функционирует почти 300 (!) партий. И не секрет, что все рейтинговые партии создавались и существуют по принципу «демократического централизма», как когда-то и КПСС. Глава партии является ее владельцем или имеет от него такие (официальные или неофициальные) полномочия. Он определяет все: и стратегию, и тактику, и технические вопросы. Как правило, идеология такой партии имеет только декларативное значение. Такая партия отстаивает интересы своего собственника или спонсора (спонсоров). То есть, сегодня в Украине действуют олигархические партии, непрозрачно финансирующиеся и отстаивающие интересы олигархов — в лучшем случае. В худшем — такие партии могут использоваться иностранными спецслужбами.

Исходя из этого, в частности, сейчас весьма актуальны следующие вопросы: сокращения партий, их «децентрализация», «деолигархизация», прозрачность их финансирования. Раньше это можно было сделать на стадии создания партий, чего не случилось. Потом, и до сей поры, это было практически невозможно, ибо не было осознания и готовности народа и власти.

Весьма перспективной является «децентрализация» партий, которая могла бы состоять в том, чтобы формально через уставы и реально повысить влияние и ответственность рядовых членов и руководящих органов партий и существенно снизить влияние ее руководства, которое может играть роль только спикеров партии.

«Децентрализация» партий указанным образом вылилась бы в потерю интереса к ним со стороны олигархов, что ограничило бы их финансирование и, в свою очередь, привела бы к их ликвидации, что весьма актуально в наших условиях.

Во многих демократических странах, а теперь и у нас (с принятием ВРУ законопроекта 2123а), много надежд возлагают (и не без обоснования) на госфинансирование партий. В этом контексте, возможно, имеет смысл законодательным путем закрепить принцип финансирования партий только посредством членских взносов и госбюджета, а также запретить (хотя бы временно, до полной нейтрализации олигархов в партиях) «пожертвования» со стороны, политическую рекламу и т. п. Ведь уже сейчас можно оценить, что двадцатитысячная партия только за счет членских взносов в 50 гривен в месяц может располагать суммой в 1 000 000 грн. в месяц, чего вполне достаточно для деятельности партии и даже для накоплений на всякого рода партийные акции, в т. ч. выборы. Вдобавок к этому — бюджетное финансирование будет существенно укреплять партию. Крупную — тем более. Партии помельче получат хороший стимул.

Во всяком случае, «децентрализация» партий и финансирование их за счет взносов (как предполагали украинские активисты) и госбюджета при запрете «пожертвований», политрекламы и т. п. — это был бы однозначный шанс для «деолигархизации» и искоренения политической коррупции.

С другой стороны, финансирование партий из госбюджета чревато «консервацией» политической активности. Ибо партии, получающие госфинансирование, сделают все, чтобы не развивались новые.

 В этом плане представляется целесообразным пересмотреть и законодательно ввести четкие критерии госфинансирования партий. В частности, установить от чего зависит объем госфинансирования. Может быть, целесообразно установить также, что госфинансирование получают только те партии, которые не противоречат концепции развития украинского государства, обеспечивают какой-то минимум поступлений от членских взносов, достигли какого-то минимума численности и т. п?

При этом всегда нужно помнить, что финансы для партии — это важно, но не только. В этом смысле вспоминаются первые демократические выборы в ВР Украины в 1990 году, когда еще не было спонсоров (олигархов). А избирательные кампании отдельным кандидатам стоили нескольких баков бензина для поездки на встречу с избирателями на собственном автомобиле (если таковой имелся), личных расходов и энтузиазма. Это несравнимо с нынешними многомиллионными бюджетами избирательных кампаний. С другой стороны, не смотря на сравнительно небольшие предвыборные расходы кандидатов в депутаты (или благодаря им), ВРУ первого демократического созыва была чуть ли не самая сильная из всех созывов. Во всяком случае, именно она провозгласила государственность Украины.

Словом, в Украине, как в других демократических государствах, должна произойти «децентрализация», «деолигархизация», начаться прозрачное финансирование и т. п. политических партий, формирующих власть.

 Как видим, ситуация очень напоминает состояние дел в украинской госслужбе. Первый шаг в направлении прозрачности финансирования партий и их «деолигархизации» сделан путем положительного голосования за законопроект 2123а. Этот закон исключительно положительный, правильный и пр. Но будем откровенны — он является компромиссным. В другом, более эффективном виде, законопроект вряд ли бы прошел через ВРУ. Он, может быть, немного запаздывает… Но нужно признать, что сам по себе он мало что изменит в политической атмосфере Украины. Это значит, что эффективным может быть только комплексное решение всех вопросов партийной жизни при нормальной работе правоохранительной и фискальной систем. Ведь упомянутый закон существенно ограничивает, но не исключает полностью влияние на партии олигархов. В частности, он же не исключает теневого финансирования.

Получается, что для нормализации партийной жизни в интересах народа еще многое предстоит сделать и парламенту, и самим партиям, и всему народу Украины.

Все упомянутые реформы в партийной жизни и в госслужбе по своему характеру системны и являются основой всех других преобразований. После их проведения все другие реформы осуществлялись бы легко, быстро и приемлемо для людей. В противном случае опять актуальной станет басня Крылова об оркестре…

С упомянутой «децентрализацией» часто не соглашаются многие из тех, кто формировался в советской среде или в условиях уважения к советской системе. Иногда даже искренние патриоты, государственники подсознательно отдают преимущество советскому опыту (сами того не подозревая), ибо так гораздо проще руководить, когда все решения безоговорочно выполняются. Это создает иллюзию полной подконтрольности. И не так важно, сколько сотрудников в данной структуре: несколько тысяч, сотен или десятков. Важно, чтобы кто-то поднес «начальнику» утренний чай или кофе, очередной раз напомнил о его величии, а средства обеспечивало бы государство. Ясно, что такое ведомство или организация неэффективны и бесполезны для государства и народа, а поэтому может бесконечно сокращаться по каждому очередному комсомольско-коммунистическому воззванию, формируя новые антиукраинские колонны. Собственно поэтому нужно, в частности, создавать новые, привлекательные рабочие места.

Как уже упоминалось, такими соображениями по децентрализации, госслужбе и финансированию руководствовались украинские государственники, в частности, формальные и неформальные лидеры Народного Руха Украины (сделавшего основной вклад в независимость) в 90-х годах пошлого века. Собственно, тогда они очень серьёзно относились к функциям власти — утверждали, что у руховцев нет правильного опыта руководства государством и поэтому «мы во власть не идем». Тогда, к сожалению, поверили тем, кто утверждал, что все это знает, и привели их к власти. Как итог, имеем абсурдную страну — с состоятельными олигархами и бедным народом.

Похоже, повелись и в 2005-м некоторые лидеры патриотических сил, когда новоизбранный глава государства, участвуя в формировании правительства, предлагал некоторым патриотам возглавить ряд министерств и ведомств, а те не согласились из-за якобы отсутствия опыта. На самом деле, их мотивация была иной — «мы не идем в исполнительную власть, ибо пойдем в парламент». Дескать, «пусть кто-то меняет страну, а не я».

В результате «имеем то, что имеем».

Хотелось бы еще отметить, что в данном материале несколько раз используется словосочетание «может быть». Объяснение простое: потому, что никто не имеет однозначной рекомендации или рецепта что и как нужно делать. Поэтому в каждом отдельном случае необходимы детальные исследования и принятие комплексных решений, с учетом причин и следствий.

Все изложенное лишний раз доказывает, что без упомянутых системных реформ (еще раз их перечислим: реформа административно-территориального устройства; реструктуризация экономики; децентрализация и деолигархизация власти и политики; оптимизация и прозрачность финансирования), всякие другие реформы будут косметическими.

 Получается, что практически все, чего не осуществили вначале 90-х, необходимо начинать заново. И отталкиваться нужно, прежде всего, от наработок украинских государственников, что не исключает привлечения иностранного опыта, выполняя, таким образом, один из заветов Т. Шевченко «і чужому научайтесь, й свого не цурайтесь». Теперь, в определенной степени, проще, ибо имеем свое государство.

Напоследок хотелось бы подчеркнуть также, что в упомянутых системах или органах, без привлечения сторонних украинских сил, настоящие преобразования не будут возможны. Все — и условия, и критерии, и пр. — должны разрабатываться специальной комиссией. Ей должен доверять народ Украины. А значит, такая комиссия теперь не может быть создана парламентом, Президентом Украины или Кабмином Украины. Возможно, — через установочное собрание.