Зигзаги турецкого марша. Страна после неудавшегося путча военных
Зигзаги турецкого марша
Очевидно многие не раз слушали «Турецкий марш» Моцарта, написанный им в 1783 году. В то время эта мелодия приобрела в Австрии невероятную популярность, несмотря на то, что австрийцы и турки были давними врагами и воевали с перерывами с 1521 г. по 1791 г. В этот период между Австрией и Османской империей произошло 13 войн, в которых были убиты десятки, если не сотни тысяч турков и подданных Австрийской империи. Несмотря на такую длительную вражду, австрийцы проявляли большой интерес к турецкой культуре вообще, и к турецкой музыке в частности.
Примечательно, что музыку Моцарта очень любят и в Турции. В Стамбуле проводится ежегодный Фестиваль классической музыки имени Моцарта. Это что касается музыки. Однако совершенно другая ситуация наблюдается сегодня в политике. Так, в ответ на заявление канцлера Австрии Кристиана Керна о том, что переговоры о вступлении Турции в ЕС — это «дипломатическая фикция», министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу заявил, что современная Австрия — это «столица радикального расизма». Однако перепалки между австрийскими и турецкими политиками не мешают тысячам австрийцев отдыхать в Турции, а 300 тысячам турецких иммигрантов жить и работать в Австрии, где многие из них получают австрийское гражданство. В соседней Германии проживает около 3 млн этнических турков, ставших гражданами ФРН. Всего же в странах Европы проживает около 16 млн этнических турков, однако Турция уже 53 года ждет решения о её принятии в Евросоюз…
Турция после путча
21 июля по инициативе президента Р. Эрдогана в стране на 3 месяца введено чрезвычайное положение, приостановлено действие Европейской конвенции по правам человека, рассматривается возможность восстановления смертной казни, отмененной в 2004 году, что вызвало острую критику в странах ЕС. В настоящее время предпринимаются действия с целью внесения изменений в Конституцию, предусматривающих переход Турции от парламентской к президентской республике.
Волна репрессий охватила в основном те слои турецкого общества, которые являются интеллектуальной оппозицией. Министерство образования Турции отстранило от работы 15 тысяч учителей школ и частных учебных заведений, в отношении которых начато судебное расследование. Закрыто 1045 частных школ и около 300 частных поликлиник, 15 самых престижных частных вузов. Совет по высшему образованию постановил отправить в отставку 577 университетских деканов.
Вину за попытку переворота Р. Эрдоган возлагает на якобы существующую террористическую организацию проживающего в США проповедника и оппозиционера Фетхуллаха Гюлена (FETO или «параллельное государство»). На мой взгляд, отношения между Р. Эрдоганом и Ф. Гюленом напоминают противостояние между И. Сталиным и Л. Троцким. И Гюлен, и Эрдоган характеризуются специалистами-исламоведами как умеренные исламисты. Оба являются приверженцами политического ислама в той или иной форме, но разошлись в некоторых вопросах теории и методах её воплощения на практике. Присутствует также элемент личного соперничества этих лидеров, сотрудничавших и друживших в своей молодости.
Р. Эрдоган утверждает, что его Партия справедливости и развития — аналог европейских христианских демократов, выступающая за консервативные ценности. Говорят, что Ф. Гюлен проповедует диалог цивилизаций — христианской, иудейской и мусульманской, служение обществу и неприятие экстремизма в Исламе — салафизма. Ф. Гюлен осудил попытку переворота и поблагодарил своих сторонников — членов запрещенного в Турции движения «Хизмет» (Служение) — за то, что они остались верны идеологии ненасилия и пацифизма. Турецкие власти требуют от Вашингтона выдать Ф. Гюлена как «худшего турецкого террориста», однако американская администрация не видит для этого достаточных оснований.
После подавления попытки военного переворота 16 июля в Анкаре и Стамбуле почти ежедневно проходят манифестации лоялистов, на которых звучат бравурные турецкие марши, под которые люди не маршируют, а танцуют, радуясь победе над путчистами, оппозиционерами и несогласными, которых, по некоторым данным, набирается добрая половина 80-миллионного населения Турции.
7 августа в Стамбуле прошла массовая манифестация в поддержку демократии, в которой приняли участие около 1 млн турецких граждан. Конечно, при желании и возможностях можно собрать на митинг и 5 миллионов лояльных манифестантов, но все же большинство населения останется за пределами митинга и очевидно далеко не все из них поддерживают митингующих и нынешнюю власть. В своем выступлении на митинге Р. Эрдоган подчеркнул, что подпишет закон о введении смертной казни, если это поддержит народ и одобрит парламент. Начальник генштаба вооруженных сил Турции Хулуси Акар поблагодарил гражданское население за его роль в подавлении переворота и подчеркнул, что национальная армия в полном составе защищала демократические устои турецкого общества.
Турция–Запад: разногласия нарастают
Отношения Турции с Западом (США и Европа) никогда не отличались стабильностью и полным взаимопониманием. Анкара всегда была трудным партнером для Запада. И сегодня многие европейские политики, государственные деятели и чиновники Евросоюза осуждают действия турецких властей за неоправданные репрессии против десятков тысяч инакомыслящих. По оценкам многих западных политологов, Турция сегодня движется в сторону укрепления авторитарного режима. Однако это не останавливает Р. Эрдогана, а рассматривается им как недружественная политика западных партнеров.
Чиновники Евросоюза пообещали Турции безвизовый режим в обмен на готовность Турции принять обратно нелегальных иммигрантов, прибывающих с ее территории. Обещая отменить визы, ЕС также потребовал, чтобы Турция изменила свои законы по борьбе с терроризмом, в соответствии с которыми было арестовано и осуждено большое количество журналистов и активистов. Однако Р. Эрдоган отказался это сделать.
Глава Свободной демократической партии Германии Кристиан Линднер сравнил Турцию в период правления президента Р. Эрдогана с нацистской Германией 1933 года. По мнению Линднера, попытка госпереворота в Турции была организована сверху, как и пожар Рейхстага в 1933 году, для ужесточения законов, отмены большинства конституционных прав и свобод и начала репрессий против представителей оппозиции. Поэтому, считает Линднер, турецкий президент «не может быть партнером для Европы». Он также подверг критике «бесхребетную» политику канцлера А. Меркель и выразил возмущение тем, что переговоры с Турцией о вступлении в ЕС до сих пор не прекращены.
Во многих заявлениях лояльных к президенту Р. Эрдогану политиков содержатся обвинения США и стран Евросоюза в том, что они не оказали нынешней турецкой власти достаточной, искренней и незамедлительной моральной поддержки в момент свершения попытки военного переворота, и на протяжении некоторого времени якобы даже «выжидали исхода противостояния путчистов и турецкой власти».
29 июля Р. Эрдоган обвинил некоторых американских генералов, в частности главу Центрального командования Вооруженных сил США Джозефа Вотела, в поддержке военного путча в Турции 16 июля. При этом он напомнил, что США приютили «главного вдохновителя путча» — Ф. Гюлена, экстрадиции которого добивается Анкара. 2 августа, выступая на экономическом форуме в Анкаре, Р. Эрдоган прямо обвинил западные страны в поддержке мятежников, заявив, что сценарий переворота был подготовлен на Западе.
Попытка военного переворота в Турции вышла за рамки внутренних событий и привела к изменению геополитических приоритетов: Путин снова друг, а США и страны НАТО — «ненадежные союзники», с которыми все чаще возникают разногласия и все меньше остается взаимопонимания. Рекомендации Запада о соблюдении демократических правил и законов раздражают Р. Эрдогана и попросту им игнорируются. В ответ на критику лидерами ЕС введения чрезвычайного положения в Турции, Р. Эрдоган ответил: «меня не интересует то, что говорят европейские лидеры, и я к ним не прислушиваюсь».
Р. Эрдоган обвинил чиновников Евросоюза в том, что они уже в течение 53 лет «продолжают морочить нам голову» по вопросу о вступлении в ЕС, постоянно выдвигая все новые условия и требования. По словам Р. Эрдогана, Турция за свой счет уже несколько лет содержит 3 млн иракских и сирийских беженцев, потратив на это около 20 млрд долл., без финансовой помощи со стороны ЕС. Р. Эрдоган обвинил Запад в том, что он «занимается подменой понятий, намекая на попытки Турции изменить свой светский характер».
Мотивы примирения Анкары и Москвы
Р. Эрдоган решил поступиться политическими амбициями ради возобновления взаимовыгодных экономических связей с Россией. Президенты РФ и ТР не раз заявляли о своем стремлении увеличить товарооборот между двумя странами до 100 млрд долл. В 2013 году товарооборот между Россией и Турцией составил 33 млрд долл., а впервой половине 2016 года всего 6 млрд долл. Турция потребляет около 60 % российского газа и около 30 % российской нефти от своих потребностей. До декабря 2015 года в России работало около 100 турецких строительных компаний. В 2014 году Турцию посетило около 5 млн российских туристов. В 2016 году их количество резко сократилось на 95 % по сравнению с прошлым годом, что нанесло ощутимый ущерб турецкой туристической индустрии.
Если до попытки переворота 16 июля в стремлении Р. Эрдогана нормализовать отношения с Москвой превалировали экономические мотивы, то после него возникли также геополитические мотивы на фоне ухудшения отношений между Турцией и Западом. Некоторые турецкие авторы (Эрдал Карагёль) утверждают, что встреча Р. Эрдогана с В. Путиным 9 августа в значительной степени произошла из-за «двуличной позиции западных друзей Турции после попытки переворота и необходимости показать, что она не одна и способна разрабатывать новые альтернативы в своей внешней политике». Проводя 9 августа «примиренческую» встречу с В. Путиным, Р. Эрдоган не в последнюю очередь хотел продемонстрировать Западу, что он не испытывает недостатка в альтернативных партнерах, которые не пытаются навязать ему свои условия взаимодействия.
Тюрколог Марина Воротнюк считает, что даже когда в ноябре 2015 года российско-турецкие отношения резко обострились из-за сбитого российского самолета Су-24, уже тогда можно было предсказать, что со временем они нормализуются. По её мнению, это была просто «игра мускулами» Москвы и Анкары, рассчитанная лишь на публику, и возвращение к «бизнесу как обычно» было неизбежным.
На наш взгляд, правящие режимы в России и Турции имеют много общего по своему характеру, что не позволяет им слишком долго враждовать. К тому же, конфликт имел лишь характер столкновения амбиций двух лидеров и по существу не является следствием глубинных противоречий и конфронтации на межгосударственном и межнациональном уровне.
8 августа накануне визитав РФ Р. Эрдоган дал интервью представителю ТАСС М. Гусману, в котором среди многих тем рассказал о своем видении путей восстановления дружественных отношений с Россией. Р. Эрдоган заявил, что его визит в Россию представляется ему «новой вехой в двусторонних отношениях, началом с чистого листа». Р. Эрдоган выразил признательность В. Путину, который, по его словам, один из первых мировых лидеров выразил ему поддержку на второй день после попытки переворота. Вместе с тем Р. Эрдоган назвал «безосновательными слухами» информацию о том, что российские спецслужбы якобы предупредили турецкое руководство о готовящемся перевороте.
И в этом интервью, и на следующий день в Санкт-Петербурге Р. Эрдоган пытался представить уничтожение российского бомбардировщика Су-24 как трагическую случайность, хотя, как известно, в конце июля турецкий экс-премьер-министр Ахмет Давутоглу публично заявил, что именно он отдал приказ сбить российский самолет. При этом Р. Эрдоган отметил, что «турецкий летчик, убивший российского пилота, в настоящий момент находится в тюрьме» и обвиняется в участии в попытке переворота.
Касаясь вопроса сирийского урегулирования, Р. Эрдоган отметил, что «именно Россия является основным, ключевым и важнейшим игроком в вопросе установления мира в Сирии» и заявил о необходимости «решать эту проблему с помощью совместных шагов России и Турции». Это совсем другая позиция Анкары по сравнению с той, которая была еще несколько месяцев назад. Все течет, все меняется и государственные позиции тоже.
11-й визит Р. Эрдогана в Россию
«Примиренческий» визит президента Турецкой Республики Р. Эрдогана занял всего лишь вторую половину дня 9 августа. Это был его 11-й визит в Россию, начиная с 2005 года. Главной задачей этого визита было возобновление российско-турецкого диалога и согласование планов как двухстороннего сотрудничества, так и взаимодействия на международной арене, в частности на Ближнем Востоке и особенно в Сирии. Визит Р. Эрдогана в Санкт-Петербург был лишь первым шагом на пути восстановления двусторонних отношений, который, как дал понять В. Путин, будет достаточно долгим и сложным.
То обстоятельство, что В. Путин 8-го августа встретился в Баку с президентами Азербайджана и Ирана, а 10-го в Москве с президентом Армении свидетельствует о том, что переговоры Р. Эрдогана и В. Путина в Санкт-Петербурге имели также и определенную геополитическую составляющую антизападной направленности, которая для российского президента возможно была главной накануне саммита G-20 4-5 сентября в Китае и парламентских выборов в России 18 сентября.
Думается, что на переговорах в Санкт-Петербурге геополитические амбиции занимали Р. Эрдогана в значительно меньшей мере, тем более, что у Москвы и Анкары в этом отношении были и останутся различные подходы. Нормализация отношений с Россией для Р. Эрдогана важна прежде всего в экономическом плане, а в политическом — для укрепления своих позиций при решении спорных или сложных вопросов с США и Евросоюзом. В. Путину нормализация отношений с Анкарой также важна для усиления российских позиций на Кавказе и в Центральной Азии, поиска компромисса по Сирии, удержания Ирана в сфере своего влияния, а также для оказания давления на те же США и ЕС.
После двухчасовой беседы Р. Эрдогана и В. Путина в формате тет-а-тет, переговоры продолжились в расширенном формате с участием нескольких министров и высокопоставленных чиновников с российской и турецкой сторон. Оба лидера заявили о стремлении своих стран как можно скорее выйти на докризисный уровень экономического сотрудничества. По словам В. Путина, Россия планирует до конца 2016 года поэтапно отменить ограничения в отношении деятельности турецких компаний. В частности, в ближайшее время будут сняты запреты на работу турецких строительных фирм в России.
Стороны договорились о возобновлении корпорацией «Росатом» строительства в Турции АЭС «Аккую» в соответствии с соглашением, подписанным ещё в 2010 году. По словам Р. Эрдогана, турецкая сторона предоставила этому проекту статус стратегической инвестиции. В. Путин и Р. Эрдоган решили также реанимировать проект газопровода «Турецкий поток», анонсированный президентом РФ во время его визита в Турцию 1 декабря 2014 года. Следует отметить, что параллельно «Газпром» возобновил переговоры также и с Болгарией по вопросу строительства газопровода «Южный поток», который практически является аналогом «Турецкого потока».
На правительственном уровне планируется принятие специальной программы торгово-экономического, научно-технического и культурного сотрудничества с Турцией на 2016-2019 годы. Осенью 2016 года решено провести сессию смешанной Межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, а в первой половине 2017 года провести встречу совместной группы стратегического планирования в рамках Совета сотрудничества высшего уровня.
Выступая перед представителями деловых кругов РФ и ТР, В. Путин назвал турецко-российское сотрудничество в строительной области «одним из локомотивов двусторонних экономических связей». По его словам, на протяжении двух последних десятилетий турецкие строительные компании реализовали в России свыше 1,5 тысяч проектов стоимостью 55 млрд долл.
В рамках визита Р. Эрдогана Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) и турецкая компания Ronesans Holding подписали инвестиционное соглашение на общую сумму 400 млн долл., предусматривающее сотрудничество в сфере здравоохранения, строительства, инфраструктуры и недвижимости. По словам В. Путина, взаимные инвестиции РФ и ТР в высокотехнологичных секторах экономик составили по 10 млрд долл. Стороны решили выйти на докризисный объём туристического потока — 5 млн российских туристов в год и для этого возобновить чартерные авиасообщения.
Процесс «перезагрузки» российско-турецких отношений должен затронуть и сирийский кризис, по которому стороны очевидно выработают какую-то общую позицию. Скорее всего, турецкое руководство примет сторону России в сирийском конфликте и возможно «помирится» также с сирийским лидером Башаром Асадом. В этом направлении уже предпринимаются определенные шаги. Так, 30 июля Турция закрыла пограничный переход Баб аль-Хава, которым пользовались боевики «Свободной сирийской армии» для перехода в Сирию. Как сообщалось, в рамках визита Р. Эрдогана стороны рассмотрели вопрос о полном перекрытии турецко-сирийской границы, чтобы «остановить поток террористов и оружия».
Многие наблюдатели обратили внимание, что во время совместной пресс-конференции с В. Путиным президент Турции несколько раз назвал его «дорогим другом», хотя сам российский лидер не снизошел до такого «панибратства» или просто морально не был ещё готов. Как видим, бывают случаи когда от ненависти до дружбы всего один шаг, особенно при условии если это очень надо…
Украина в контексте российско-турецкого сближения
Столь стремительное примирение Р. Эрдогана с его «дорогим другом» В. Путиным, который ещё вчера был недругом, вызвало опасения в украинской экспертной среде относительно возможного негативного влияния реанимированного российско-турецкого тандема на украинско-турецкие отношения. Действительно, нынешний резкий переход от вражды до «братания» между лидерами РФ и ТР, с одной стороны, вызывает сомнения в его (братании) искренности и естественности, а с другой, вызывает опасения, что Турция может действовать по принципу: враг моего друга — мой враг. Как бы там ни было, но для Турции очевидно будет нелегко и непросто одинаково дружески взаимодействовать с двумя странами — Россией и Украиной, которые находятся в состоянии войны.
Очевидно, для того чтобы сохранить одинаково дружественные отношения с Киевом и Москвой, Анкаре придется проявить чудеса политической эквилибристики, что уже сегодня можно наблюдать. Так, глава пресс-службы турецкого президента Ибрагим Калын 28 июня сообщил, что Турция, стремясь к сближению и нормализации отношений с РФ, тем не менее, не собирается изменять своё отношение к вопросам Донбасса, Крымского полуострова и Сирии, по которым турецкое правительство «кардинально не согласно с политикой России и придерживается принципиально иной позиции». Однако складывается такое впечатление, что «кардинальных несогласий» между Москвой и Анкарой становится с каждым днем все меньше. И это естественно для стратегических партнеров.
Посол Турции в Украине Йонет Джан Тезел также неоднократно заявлял, что позиция Турции о непризнании аннексии Крыма Россией никогда не изменится. По его словам, «Турция заинтересована в том, чтобы Украина была сильной, независимой, хорошо реформированной, демократической и интегрированной с Европой, которая сохраняет свою национальную целостность, включая Крым, сохраняет свою независимость и суверенитет».
Прежде чем представить наш прогноз о том, каким образом нормализация отношений между Турцией и Россией может повлиять на украинско-турецкие отношения, следует напомнить, что в последние годы сотрудничество между Украиной и Турцией успешно развивалось как в экономической, так и в политической сфере. Официальный визит президента Украины в Турцию 9-10 марта с. г. стал чрезвычайно важным событием в двусторонних украинско-турецких отношениях. В ходе этого визита президенты Украины и Турции выразили намерение содействовать развитию двустороннего экономического сотрудничества, увеличению объемов двусторонней торговли, развитию транспортной, телекоммуникационной и производственной инфраструктуры, а также активизировать взаимодействие в реализации совместных проектов в сфере космоса, авиастроения и оборонной промышленности. Киев и Анкара также обязались способствовать укреплению механизмов региональной безопасности в Черном море, наращивать сотрудничество в рамках НАТО, осуществлять совместные шаги, направленные на деоккупацию Крыма.
В значительной мере это стало возможным благодаря усилиям Посольства Украины в Анкаре, которое до июня с. г. на протяжении 8 лет возглавлял посол Андрей Корсунский, заслуженный экономист Украины и доктор физико-математических наук. В интервью агентству УНН он сказал, что «всегда чувствовал дружеское отношение и поддержку со стороны политических лидеров, руководителей правительства, деловых кругов, представителей украинской и крымскотатарской диаспор Турции». При этом он отметил, что за восемь лет его дипломатической службы в Анкаре отношения между Украиной и Турцией приобрели характер стратегического партнёрства.
Тема Крыма и положения крымскотатарского народа на оккупированном полуострове практически публично не затрагивалась во время встречи Р. Эрдогана и В. Путина в Санкт-Петербурге за исключением короткой фразы президента Турции в ответ на вопрос одного из журналистов на пресс-конференции: «У нас есть некоторые разногласия по крымскотатарскому вопросу. Касательно этой проблемы мне ранее говорил уважаемый Владимир, что данный вопрос будет решен, и мне не стоит беспокоиться об этом». Возможно президент Турции и не будет беспокоиться по поводу того, что творит его «дорогой друг» в Крыму, но в Украине и в международном сообществе его действия вызывают все возрастающее беспокойство и неприятие, что в частности было продемонстрировано Советом Безопасности ООН на его заседании 11 августа с. г.
Выводы и прогнозы
Турция может себе позволить ссориться и мириться не только с Россией, но и с Западом, поскольку ни Россия, ни Запад от неё никогда не отвернутся, учитывая геополитическую и геоэкономическую уникальность этой крупнейшей региональной страны, находящейся в центре мира на стыке трех континентов — Азии, Африки и Европы. При этом Анкара традиционно выбирает ту линию поведения, которая наиболее соответствует её национальным интересам или интересам правящих политических сил. Так что европейцы, американцы, азиаты и африканцы всегда будут вынуждены прислушиваться к звукам «турецкого марша» и присматриваться к направлению движения великой турецкой нации со всеми её порой неожиданными зигзагами.
Сотрудничество с Западом и Россией очень важно для национальных интересов Турции, что позволяет ей балансировать между двумя геополитическим полюсами, получая дивиденды как с одной, так и с другой стороны и проводя независимую внешнюю политику. «Перетягивание» Турции в ЕАЭС и её выход из НАТО, по нашему мнению, исключено. ЕАЭС в силу своих весьма скромных экономических возможностей никогда не сможет заменить для Турции ЕС, США и НАТО. Турция может развивать широкомасштабное сотрудничество со странами ЕАЭС, ШОС и БРИКС, но не за счет разрыва с НАТО, которое будет оставаться главным элементом архитектуры геополитической безопасности Турции. С другой стороны, до 8-го ноября В. Путин не будет обострять отношения с США из-за Турции, надеясь на избрание президентом США «пророссийского» Д. Трампа, с которым он попытается «все порешать».
Пойдя на восстановление отношений с Россией, турецкое руководство прежде всего прагматично преследует национальные интересы на уровне взаимодействия двух стран и народов, а не только на уровне двух лидеров этих стран. Лидеры приходят и уходят, а страны и народы остаются. Несмотря на всю дипломатическую уважительную риторику, прежней искренней дружбы между Р. Эрдоганом и В. Путиным уже не будет и существующие противоречия на уровне региональной политики устранить или уменьшить будет весьма непросто. Проводя нормализацию отношений с Турцией, В. Путин одновременно попытается усилить позиции РФ в роли геополитического центра Евразии, что очевидно будет расцениваться в Анкаре весьма неоднозначно, особенно что касается несовпадающих интересов двух стран на Кавказе, в Центральной Азии и на Ближнем Востоке. Думается, что и Москва, и Анкара в будущем будут весьма осмотрительны и осторожны в определении приоритетов в своих двусторонних отношениях.
На наш взгляд, учитывая многолетний взаимовыгодный характер двусторонних добрососедских украинско-турецких отношений, а также учитывая многовекторный, гибкий и прагматический характер турецкой внешней политики, лозунгом которой являются слова — «ноль проблем с соседями», есть все основания полагать, что никому не удастся поссорить Турцию с Украиной, как бы это кому-то не хотелось. И главное — мы не должны следовать принципу: друг моего врага — мой враг. Не все так однозначно в этом гибридном мире.