Кризис глобализма подорвал саудовскую модель экономики и грозит новой войной в регионе

Опасный мираж Saudi Vision 2030 для Эр-Рияда

Cамая богатая монархия Ближнего Востока не вынесла бремени финансовых расходов. Это выдвигает на первый план вопрос возможных перспектив развития событий.

В отличие от многих других стран, Королевство является не просто одним из ведущих поставщиков энергоносителей на мировой рынок, оно оказалось теснейшим образом связано с итогами глобалистской экономической революции. В определенном смысле нынешние саудиты повторяют путь французских рантье конца XIX — начала ХХ века. Только тогда история глобализма еще только начиналась, а сегодня она находится на своем закате.

У Эр-Рияда существует план, обещающий возможность проведения коренной модернизации национальной экономики, гарантирующий сохранение лидирующих позиций на мировой арене. Что из него выйдет — становится вопросом, определяющим не только судьбу самой Саудовской Аравии, но и способным кардинальным образом повлиять на политические события на всем Ближнем Востоке.

Называется он Saudi Vision 2030 и был официально презентован в апреле 2016 года. Считается, что идея проекта принадлежит нынешнему кронпринцу Королевства Мохаммеду Бен Салману Аль Сауду. По замыслу авторов, через полтора десятка лет Саудовская Аравия намеревалась получить решительно диверсифицированную экономику, мало зависящую от нефтяных доходов, с абсолютным доминированием несырьевых, в том числе промышленных секторов экономики.

Добиться желаемого предполагалось путем взаимосвязанного решения нескольких базовых задач:

• Во-первых, кардинально расширить частный бизнес, доведя его долю в ВВП с 37 до 67%.
• Во-вторых, сократить вклад нефтяных доходов до трети от совокупных поступлений государства, при этом объем самой нефтегазовой выручки поднять в полтора раза.
• В-третьих, создать конкурентоспособный и экспортно эффективный промышленный кластер. В том числе способный производить «дома» по меньшей мере половину используемых страной систем вооружений (сегодня доля составляет всего 2%).
• В-четвертых, построить в стране (прежде всего на побережье) пять супермегасовременных городов на два миллиона жителей каждый, где все обеспечивающие функции станут выполняться компьютерами, автоматическими системами и роботами под управлением искусственного интеллекта.
• В-пятых, создать инновационный кластер производства передовых медицинских препаратов.
• В-шестых, стать центром ближневосточного туризма. Причем в двух видах. Туризм исламский, связанный с осуществлением хаджа и посещением священных для мусульман городов Мекка и Медина, должен расшириться с нынешних 2,5−3 млн паломников в год до по меньшей мере 10 млн. Кроме того, планировалось создать особую туристическую зону со значительными послаблениями норм шариата для иностранных туристов, в том числе с разрешением употребления алкоголя. По расчетам, это должно было привлечь в страну еще до 5 млн богатых и сверхбогатых туристов в год. Ну и прочее по мелочи, вроде расширения возможностей саудовских инвестиционных фондов, повышения уровня образования и даже предоставления дополнительных прав женщинам, в том числе права работать.

Теоретически, уже к концу 2020 года Королевство намеревалось «слезть с нефтяной иглы», сократить безработицу с 11,6 до 7% и создать не менее 2 млн новых рабочих мест, с перспективой к 2030 году валовый внутренний продукт по меньшей мере удвоить, доведя долю ненефтяного экспорта до 64%. До контрольного срока остается еще более десятка лет, но слишком многое указывает, что результат получится, скорее всего, полностью противоположным. По крайней мере, программа «Национальный поворот 2020», являющаяся своего рода первым ключевым этапом «большого плана», явно критично буксует.

На данный момент вообще ничего не слышно о каких-либо подвижках в развертывании на территории КСА производств корпораций Boeing и Lockheed Martin, анонсированных в качестве ключевых элементов будущего кластера высоких технологий. Аналогичным образом обстоят дела с заводами Intel, Apple и AMD. Принц Салман посещал штаб-квартиру Facebook, а также встречался с создателем Twitter, но, кроме общих выражений о сближении позиций и улучшения взаимопонимания, итоговые пресс-релизы не содержали больше ничего.

Судя по активности, проявляемой руководством страны в привлечении к внутренним проектам иностранных компаний (кстати, включая российские), в базовых поведенческих принципах саудиты остаются верны своим старым традициям. Реализовывать всё заявленное великолепие предполагается, как и всегда, чужими руками. 85% рабочих мест в стране занято специально ввозимой иностранной рабочей силой, тогда как граждане КСА достойной для себя считают лишь службу в армии, среднее и высшее руководящее звено в частных компаниях, а также госслужбу.

В результате сложился заметный перекос, когда 5/6 из, на первый взгляд, не очень высокой (11,6%) безработицы в стране приходится преимущественно на молодежь, у которой безработица достигает четверти. Все создаваемые госпрограммами рабочие места, как правило, связаны с низкоквалифицированным трудом, традиционно неприемлемым для саудовцев.

Иными словами, апеллируя к Saudi Vision 2030, правящая верхушка Королевства на самом деле подспудно пытается свое будущее просто купить. Буквально. За деньги. И это создает тупик, чреватый распадом государства в перспективе ближайшей четверти века. По той простой причине, что у саудитов банально заканчиваются деньги.

Сначала слишком дорогим оказалось вторжение в Йемен. По данным Гарвардского университета, Эр-Рияд на него расходовал в среднем по 200 млн долларов в день. С апреля по декабрь 2015 года общая сумма затрат, по свидетельству журнала Форбс, составила 725 млрд, а к лету 2017 планка поднялась уже к 1,5 трлн долларов. Это при том, что дефицит бюджета КСА в 2015 году оценивался в 98 млрд, и со следующего года для финансирования бюджета стране пришлось прибегнуть к внешним займам.

Потом случилось «большое падение нефти». Существует несколько достаточно обоснованных мнений по поводу авторов и исполнителей процесса, но сейчас важно другое: в конечном итоге снижение котировок более чем в три раза очень больно ударило по доходам Королевства. Если в 2011 году король Абдалла бен Абдель Азиз сумел погасить рост внутреннего возмущения общества выделением более 121 млрд риалов на пособия бедным и безработным, то принц Салман сейчас вынужден действовать наоборот — через сокращение численности чиновников, снижение их зарплат, урезание бонусов и повышение внутренних цен на топливо (бензин подорожал в 1,8 раза), электричество и воду.

С новыми городами тоже как-то не задалось. Из пяти изначально заявленных на сегодняшний день в медийном пространстве пока еще поминается только один — NEOM — площадью в 26,5 тыс. кв. километров совокупной проектной сметой в 500 млрд долларов на северо-западном побережье Красного моря в заливе Акаба. Руководит проектом бывший глава Siemens AG Клаус Кляйнфельд, кстати, член руководящего комитета Бильдербергского клуба. Одно время он также возглавлял работу Американо-российского делового совета и входил в состав участников консультационного совета при премьер-министре КНР.

Помимо собственно города, кластер будет иметь собственное энергоснабжение от крупнейшей в мире солнечной электростанции и обеспечиваться пресной водой от опреснительных установок (возможно, АЭС, построенных при российском участии), а также высокотехнологическую зону по производству роботов, как для нужд самого города, так и на экспорт.

Первый этап строительных работ обещается закончить к 2025 году, то есть время еще как бы есть, однако хочется отметить, при безусловной красоте и авангардности заявленной цели, но пока на месте строительства по-прежнему гуляет ветер между вековыми барханами. Более того, еще в далеком 2006 году саудиты анонсировали очень похожий финансовый и деловой центр имени короля Абдаллы, куда меньшей стоимости — всего 10 млрд, — который тоже в конечном итоге забросили еще на этапе разговоров. Хотя тогда возможностей и денег у страны было не в пример больше нынешнего.

Таким образом, из всех заявленных мечтаний у Саудовской Аравии остается единственный потенциальный источник будущего благосостояния — инвестиционные фонды, накопившие прилично денег во времена нефтяного благополучия. И это всё, чем сегодня располагает Королевство. Причем решимость, с которой принц Салман выколачивал деньги «в фонд Saudi Vision 2030» во время большой зачистки среди остальных принцев (было арестовано и, если так можно выразиться, «раскулачено» более семнадцати членов королевской семьи), говорит о том, что денег в фондах на самом деле не так уж и много.

Тем более что главный источник потенциального финансирования — IPO Saudi Aramco — в конечном итоге так и не состоялось. Как говорят в деловых кругах, приглашенные для подготовки первичного размещения влиятельные международные аудиторы оценили актив примерно в три раза ниже минимальной цены, обозначенной Королевством.

В конечном итоге Саудовская Аравия остается пусть пока еще не бедным, но все-таки самым обыкновенным рантье. К тому же с деньгами, вложенными в слабо управляемые и нередко даже слабо подконтрольные активы. Например, шантажом «разрешить гражданам Америки подавать иски против КСА за «теракт 11 сентября 2001 года» Трамп уже выбил из саудитов больше 120 млрд долларов на закупки совершенно им не нужного американского оружия только за последние полтора года и не намерен останавливаться на достигнутом.

Одним из итогов визита Помпео в Эр-Рияд стало заявление о том, что Королевство профинансирует восстановление экономики и инфраструктуры разрушенной войной Сирии. Только делать это должны будут саудовские фонды из США, то есть инвестиционный доход пойдет сначала в Америку и только потом, что останется — саудитам.

Впрочем, главный риск заключается в другом. Эпоха глобализма заканчивается. Даже делавший на него ставку Китай вынужден задумываться над серьезным пересмотром планов. А уж выстраивающий собственный замкнутый кластер Америка всех своих иностранных инвесторов вообще откровенно грабит. Разве что беглые российские олигархи в очереди на раскулачивание оказались перед саудитами.

Стало быть, в предстоящее десятилетие объем рентных поступлений неизбежно будет падать, и это поставит последнюю крупнейшую абсолютную монархию планеты перед сложной перспективой глубокого внутреннего кризиса. В сущности, они там могут у себя строить сколько угодно «самых высоких в мире небоскребов», но единственной основой, удерживающей местные кланы в составе единого государства саудитов, была и остается нефть. Пока она там еще есть, Саудовская Аравия существует. Ее исчерпание станет концом всего саудовского королевства.

Хотя случится это, конечно, еще не завтра. Пока скважины нефть давать продолжают. Другой вопрос, как долго всё это продлится. Достоверность саудовских официальных цифр по имеющимся запасам становится всё более сомнительной. Но суть в другом. Как известно, политика всегда является концентрированным выражением экономики и прямо зависит от размеров доступных финансовых ресурсов. Величина былого влияния КСА на Ближнем Востоке в конце девяностых — начале нулевых годов опиралась на обширные запасы капитала, обеспеченного нефтью. Сейчас их денежное озеро явно существенно пересыхает, что неизбежно ведет к кардинальным переменам в общем балансе сил в регионе.

Дело даже может обернуться войной, так как собственное ослабление Саудовской Аравии и неоднозначное положение Турции ведет к существенному возвышению Ирана. А любое значительное политическое усиление одной из сторон там всегда традиционно оборачивалось попыткой обмена политического веса на контроль над соседними территориями, что не обходилось без применения оружия. А тут еще нерешенная проблема Израиля на горизонте маячит.

Автор: Александр Запольскис

https://regnum.ru/news/economy/2554593.html

***

Комментарий: Эр-Рияд играет в опасные игры

По мнению многих американских политиков, Саудовская Аравия сильно рискует, лавируя между Вашингтоном и Москвой.

Несмотря на давние и крепкие союзнические отношения между США и Саудовской Аравией (достаточно вспомнить, как Трамп защищал саудитов после убийства журналиста Кашогги), в Америке многие недовольны геополитическими играми, в которые играет Эр-Рияд. Саудовская Аравия (КСА), с одной стороны, продолжает тесную дружбу с Вашингтоном, а с другой, строит новые отношения с Москвой, в основном базирующиеся на сотрудничестве в энергетической сфере.

Последний на данный момент «ход» в этой игре Эр-Рияд сделал в Давосе, когда представители Saudi Aramco заявили о желании купить газовые активы в США и инвестировать в этот проект миллиарды долларов, чтобы стать большим игроком в газовом секторе.

Aramco в последнее время диверсифицирует свои активы во многих странах. Сейчас аравийскому нефтяному гиганту, например, принадлежит крупнейший в Америке НПЗ - Motiva в Техасе. Президент Saudi Aramco Амин Нассер рассказал корреспонденту Reuters, что компания намерена вложить в Motiva еще 10 миллиардов долларов. «У нас хороший аппетит для дополнительных инвестиций в США,- сказал Нассер.- У газовой команды Aramco имеется разрешение на приобретение газовых активов всей цепочки поставок. Мы дали им для этого значительные финансы, измеряемые миллиардами долларов». Представители Saudi Aramco уже не первый раз говорят о намерении выйти на рынок газа как природного, так и сжиженного (LNG). Однако процесс этот – от первого и до последнего шага, конечно, длительный.

Несмотря на давние связи КСА с США, которые берут начало при администрации Ф. Рузвельта в годы Второй мировой войны, Эр-Рияд сейчас также, подчеркивает Oil Price, активно строит отношения и со своим в недавнем прошлом противником – Москвой. Необходимость в создании таких отношений вызвана сложной ситуацией на нефтяных рынках в последние годы. КСА и Россия договорились в 2016 году снизить добычу нефти, чтобы ослабить затоваренность рынка и поднять цены на «черное золото». Так появился новый формат отношений между нефтедобывающими странами – ОПЕК+, возглавляемый Саудовской Аравией и Россией.

В прошлом году Эр-Рияд и Москва согласились еще раз снизить добычу нефти. Цель та же – ослабить затоваренность, которая, однако, сейчас спровоцирована, главным образом, торговой войной между США и КНР, а также слабостью развивающихся экономик, особенно проявившейся во время рекордно высокой добычи тремя главными производителями нефти: КСА, РФ и США.

На волне успеха предыдущего соглашения, выполнившего свою задачу, Саудовская Аравия и Россия собираются распространить сотрудничество и на газовый сектор. Эр-Рияд хочет стать главным инвестором в стремительно развивающемся секторе российского сжиженного газа, в котором, строит планы президент Владимир Путин, Россия со временем будет конкурировать с Катаром, Австралией и США, главными игроками на рынке LNG.

Однако расширяя сотрудничество в нефтяном и газовом секторах, а также совместно контролируя цены на нефть, Эр-Рияд и Москва, отмечает Oil Price, создают и укрепляют союзнические отношения и в геополитической сфере. Причем, в этой сфере львиная доля сотрудничества и отношений приходится на Ближний Восток, где у США и у России обычно противоположные интересы и задачи. Последний пример этого многолетнего соперничества – гражданская война в Сирии.

Конечно, на создание полноценного геополитического союза могут уйти годы, но в любой момент может возникнуть ситуация, когда Эр-Рияду, не исключено, придется выбирать между американскими интересами и быстро растущими амбициями и авторитетом России в регионе. Скорее всего, этот очень трудный выбор, который может определить состояние нефтяного и газового рынков и повлиять на стабильность на Ближнем Востоке на многие годы, придется делать кронпринцу Мухаммеду бен Салману. Каким он будет, сказать сейчас трудно. Чем дальше по времени этот выбор будет отодвинут от сегодняшнего дня, тем больше шансов, учитывая нынешние темпы развития сотрудничества между Аравией и Россией, у Москвы оказать реальную конкуренцию Вашингтону в борьбе за расположение Саудовской Аравии.

Автор: Сергей Мануков «Expert Online» 2019      

http://expert.ru/2019/01/30/er-riyad-igraet-v-opasnyie-igryi/

***

Приложение. О военной политике и военном строительстве в Саудовской Аравии

Руководство Саудовской Аравии в условиях перманентно сложной и конфликтной военно-политической обстановки в зоне Персидского залива и на Ближнем Востоке уделяет повышенное внимание укреплению обороноспособности страны и повышению боеспособности ее вооруженных сил.

К числу наиболее опасных вызовов внешней безопасности государства в Эр-Рияде относят:

(1) противостояние с Ираном, острое соперничество с ним за влияние в странах Ближнего Востока, поступательное наращивание иранской военной мощи, включая возможность создания ядерного оружия; (2) угрозу со стороны йеменских шиитских мятежников-хоуситов, поддерживаемых Ираном;

(3) конфликты в Ираке и Сирии;

(4) деятельность террористических группировок в странах региона;

(5) конфликт с соседним Катаром. Сохраняется потенциальная угроза от арабо-израильского и индийско-пакистанского конфликтов в случае их перехода в военную стадию.

Необходимость наращивания военной мощи страны в Эр-Рияде обусловливают и стремлением утвердить саудовское лидерство на Аравийском полуострове, в зоне Персидского залива, в арабском и исламском мире; желанием продемонстрировать военную мощь КСА; престижными соображениями. В Эр-Рияде считают, что безопасность в регионе Персидского залива зависит, прежде всего, от сильной Саудовской Аравии, а также от степени военной интеграции стран-членов ССАГПЗ, хотя в настоящее время военный союз аравийских монархий является «больше символом, чем реальностью».

Традиционно саудовские военно-доктринальные установки носили оборонительный характер. Официально говорилось о неприемлемости «использование силы как инструмента осуществления внешнеполитических задач», что вовсе не означает отказа королевства «от законной самообороны» или «использования военного аспекта» для защиты своих национальных интересов. Оборонительный характер военной политики КСА связан и с малочисленностью и невысоким качеством людских ресурсов, которые могут быть задействованы для службы в армии; недостаточно высоким престижем военной службы в стране и практически полной зависимостью королевства от поставок современных вооружений из-за рубежа. В итоге до недавнего времени Эр-Рияд стремился решать противоречия, существовавшие в отношениях с соседними странами, преимущественно политическими и дипломатическими методами, прибегая к угрозе силы и или прямому силовому воздействию лишь в крайнем случае. Учитывая собственную военную слабость, руководство КСА в случае необходимости для отражения внешней агрессии не исключает возможность обратиться за прямой военной помощью к США. Именно это обстоятельство в значительной степени определяет прочность саудовско-американских отношений, несмотря на имеющиеся между двумя странами политические и иные разногласия.

Вместе с тем, в последние годы саудовцы чаще используют военную силу для достижения политических целей. Это — подавление антиправительственных выступлений в Бахрейне (2011 г.), война в Йемене (с 2015 г.), участие в авиаударах западной коалиции по боевикам «Исламского государства» (запрещено в РФ) на территории Сирии (с 2014 г.), оказание военной помощи сирийской исламистской оппозиции в ее борьбе с режимом Б. Асада. Важную роль в корректировке военно-доктринальных установок сыграли изменения, происходящие в расстановке региональных сил. В Эр-Рияде пришли к выводу о малой вероятности возникновения полномасштабной войны с Ираном с использованием «традиционных сил и средств». Наиболее вероятными саудовцы считают вооруженные конфликты средней и низкой интенсивности. При этом активная роль «для проведения подрывных операций и создания необходимого перевеса в балансе сил в том или ином государстве» отводится подконтрольным КСА джихадистским группировкам, что мы видим на примере той же Сирии. Новый «агрессивно-наступательный» курс Эр-Рияда часто называют «доктриной Сальмана» (короля), хотя ее основным автором стал сын нынешнего саудовского монарха, наследный принц Мухаммед  бен Сальман.

Учитывая недостаточность собственных возможностей для ведения военных операций в странах региона, в Эр-Рияде пытаются создавать под своим руководством военно-политические коалиции. Первым из таких альянсов стала «аравийская коалиция» для проведения военной операции в Йемене против повстанцев-хоуситов. В нее, помимо КСА, вошли другие аравийские монархии (кроме Омана), Египет, Марокко, Судан, Сенегал, Иордания и Мавритания. Однако силы коалиции и войска йеменского президента А. М. Хади так и не смогли добиться решительных успехов в войне. В марте 2015 г. Лига арабских государств с подачи КСА приняла решение о формировании арабских сил быстрого реагирования «для отражения внутренних и внешних угроз членам организации». Фактически речь шла о создании антииранской суннитской коалиции. В декабре 2015 г. саудовцы объявили о намерении создать под своим руководством исламскую антитеррористическую коалицию со штабом в Эр-Рияде в составе 34 государств. Однако оба эти проекта так и не вступили в стадию практической реализации.

Саудовское руководство считает, что оборону государства следует планировать на длительный период на основе «тщательного научного анализа грозящих опасностей». При этом национальные ВС призваны обеспечить оборону королевства от внешнего нападения и, как минимум, быть способными вести боевые действия по защите пограничных районов до прибытия подкреплений из глубины страны, или войск союзников. В то же время руководство КСА понимает невозможность оборонять границы государства по всему периметру. Поэтому с целью прикрытия наиболее важных пограничных районов в 1960-е – 1980-е гг. были построены военные базы, где разместили крупные силы войск: Табук – на северо-западе (израильско-иорданское направление), Хафр-эль-Батин – на севере (иракско-кувейтское направление), Хамис-Мушайт – на юге (йеменское направление). Крупные гарнизоны имеются на восточной границе в Даммаме (Катар, ОАЭ).

Основными направлениями военного строительства в КСА являются: оснащение ВВС современной авиационной техникой и оружием; повышение ударной и огневой мощи, мобильности сухопутных войск; дальнейшее развитие системы ПВО страны, постепенное увеличение и обновление корабельного состава флота. Совершенствуется оперативное оборудование территории КСА. Важной проблемой остается стандартизация и унификация вооружения и военной техники, так как их закупки ведутся в разных странах. Повышенное внимание уделяется вопросам борьбы с терроризмом, изучению и освоению особенностей ведения боевых действий в конфликтах низкой интенсивности. Большое значение придается практическому внедрению американской концепции «объединенности» (jointness) в сферу планирования и проведения операций с участием всех видов ВС. Создан Оперативный центр национальной обороны, предназначенный для координации деятельности в вопросах управления войсками, разведки и информации.

На сегодняшний день саудовцы достигли определенного прогресса в деле создания современной армии. Отмечаются отдельные положительные сдвиги в улучшении службы штабов, налаживании системы управления войсками. Появились и свои опытные кадры во многих областях военного дела.

Вместе с тем, саудовские вооруженные силы, обладая во многом новейшим оружием, реально имеют очень низкую боеспособность, что со всей очевидностью демонстрирует их участие в войне в Йемене. Слабыми остаются боевое управление, связь, разведка. Все еще невысок уровень боевой подготовки войск. Командные и штабные структуры ВС КСА не вполне подготовлены для успешного руководства войсками в условиях современной войны. Саудовское военное мышление и планирование во многом остается статичным. Сказывается отсутствие значительного боевого опыта и прочных военных традиций. Большие сложности имеются в освоении, эксплуатации и ремонте современной техники. Значительное количество вооружения хранится на складах или по причине низкого качества технического обслуживания и неумелой эксплуатации постоянно выходит из строя. Армия не в состоянии «переварить» то огромное количество оружия и техники, которые были закуплены и продолжают поступать в страну. Сохраняется сильная зависимость от иностранной помощи, особенно технических специалистов различного профиля. Саудовцы не могут достаточно эффективно использовать созданную в королевстве военную инфраструктуру, а оснащение национальной армии практически целиком зависит от импорта современной техники.

Таким образом, многолетние усилия руководства страны и громадные средства, израсходованные на военные нужды, не смогли решить проблему создания в КСА действительно сильной современной армии, довести военные возможности королевства до уровня, обеспечивающего надежную оборону страны от внешнего нападения и эффективную защиту от действий вооруженных формирований повстанческо-партизанского типа. И вряд ли эти цели будут достигнуты в обозримой перспективе.

Институт Ближнего Востока, Россия, Москва

Источник - http://www.iimes.ru/?p=52676#more-52676