Россия получила уникальную роль в Большой Евразии

Information
[-]

На Восточном экономическом форуме

Россия разворачивается от Европы к Азии и хочет создать большое евразийское пространство, объединяющее территорию от Атлантики до Тихого океана. Это не Европа от Лиссабона до Владивостока. А Евразия от Португалии до Индонезии. Процесс запущен – и эта континентальная интеграция будет идти, даже если Европа не найдет в себе силы включиться в данный процесс.

Индийский премьер Нарендра Моди не единственный высокопоставленный гость Восточного экономического форума. Но если Синдзо Абэ приезжает каждый год, то малазийский премьер, легендарный 94-летний Махатхир Мохамад прилетает впервые. Если в прошлые годы на форуме в основном присутствовали руководители дальневосточных стран (Японии, Кореи) и Китая, то сейчас подключается как Южная, так и Юго-Восточная Азия.

Скоро ожидается визит Путина в Индонезию: не просто седьмую по размеру экономику мира, но и крупнейшую мусульманскую страну. С официальным визитом в этой стране Путин был всего один раз и очень давно: в 2007 году (а в 2013-м приезжал на форум АТЭС). А ведь в 50-60-е годы Индонезия президента Сукарно была одним из самых близких партнеров нашей страны в Азии, немногим уступая Индии.

Президента давно ждут и в других странах ЮВА, включая и Филиппины, где он не был вообще ни разу. Отношения России и стран региона получили мощный импульс после состоявшегося в прошлом ноябре в Сингапуре саммита Россия – АСЕАН, но речь идет не просто о двусторонних отношениях. Страны Юго-Восточной Азии, объединенные в пока что экономический блок АСЕАН, проявляют все больший интерес к тем программам интеграции, что продвигают Россия и Китай. А Индия, которая все еще с опаской воспринимает усиление Китая в Азии через взаимодействие с Россией и участие в ШОС, также обращает все большее внимание на евразийский проект. Большой Евразийский проект.

Большая Евразия – вот что предлагает Россия всем азиатам

Европейцам, впрочем, тоже, но им вначале нужно определиться со своими атлантическими обязательствами. Восток же уже сегодня суверенней. И хотя формально он находится в роли догоняющего Запад, никто не сомневается в том, что наступает его эпоха.

Россия предлагает сопряжение нескольких уже существующих в Евразии экономических проектов. Как сказал, выступая на Восточном экономическом форуме заместитель министра иностранных дел России Игорь Моргулов, концепция Большого Евразийского партнерства открыта для всех стран и объединений:

«Мы видим, как возникают трансграничные, трансконтинентальные, трансинфраструктурные проекты. Все какими-то путями пытаются объединять это большое пространство… Сегодня вопрос стоит уже не столько в объединении пространства от Лиссабона до Владивостока, но о привлечении всей Евразии до ее южной оконечности, если посмотреть на карту, то это будут индонезийские острова – то есть от

Атлантики до Тихого океана. Это географические рамки той самой Большой Евразии, которая формируется на наших глазах…Что из себя представляет эта идея?

Первое, это зонтик – это зонтичная концепция, то есть Большое Евразийское партнерство включает в себя все интеграционные процессы, которые развиваются на этом пространстве. Иными словами – это интеграция интеграций.

Вторая отличительная черта концепции Большого Евразийства – в отличие от несостоявшегося Транстихоокеанского партнерства, где группа стран собралась, выработала правила и предложила их всем – партнерство строится принципиально иначе: мы никому ничего не навязываем и не говорим, как действовать. Это открытое, равноправное движение, учитывающее комфортность для каждого участника».

Россия считает главными точками сборки, ключевыми элементами Большой Евразии и российский Евразийский экономический союз, и китайскую программу «Один пояс, один путь», и общий рынок АСЕАН, и сближение экономик стран ШОС, и, при желании, Евросоюз. Но даже без Европы получается не просто огромный рынок, а самый мощный в мире блок. Сейчас он существует только в виде совещательного и посвященного в основном вопросам безопасности ШОС. Но если придать ему еще и экономическое измерение, и подключить к нему АСЕАН, а то и Японию с Кореей?

Понятно, что речь не идет о военном или даже политическом союзе, но о сближении стран Евразии, которое на самом деле отвечает их же интересам. Сколько бы не было между ними противоречий и споров, в том числе и территориальных, как между Индией и Пакистаном или Китаем и странами ЮВА, но общих интересов куда больше. Главный из которых – взять свою судьбу в свои руки, то есть самим определять правила игры и образ будущего. Вытеснить Запад, атлантистов из Евразии, то есть отказаться играть по их геополитическим, военным, идеологическим и финансовым сценариям. И не просто вытеснить, а заменить их правила игры своими, то есть выработанными совместными усилиями самих евразийцев или азиатов. Это сверхамбициозная и сверхсложная задача. Но так и цель небанальная.

Махатхир Мохамад уже давно предлагал мусульманским странам создать свою валюту для вытеснения доллара и европейских валют. Но не прислушивались, точнее боялись подступиться, понимая, что все рычаги в руках «хозяев казино», то есть создателей современной валютно-финансовой системы. Но сегодня вопрос перехода в последолларовую эпоху уже назрел и перезрел. И именно в Большой Евразии должна будет появиться новая расчетная единица.

Афганистан уже 40 лет служит источником напряженности не только для Центральной Азии, и кто, как не соседние с ним евразийские страны, должны положить конец афганской драме, обеспечив при этом уход оттуда не имеющих никакого отношения к Афганистану американцев. Только сами евразийцы могли бы решить надуманную корейскую ядерную проблему, возникшую как защитная реакция Пхеньяна на американские же угрозы. Может быть построен и мост между Сахалином и Хоккайдо, Россией и Японией. Но для этого нужно уменьшить зависимость Японии от США – то есть внешней по отношению к Евразии силы.

Роль России в создании Большой Евразии уникальна. Она не просто в нашем особом положении как единственной страны, располагающейся и в Европе, и в Азии, а в нашем желании выступать интегратором и примирителем различных противоречащих и даже враждующих интересов. Да, мы не можем решить китайско-вьетнамские споры из островов в Южно-Китайском море или индийско-пакистанские противоречия по Кашмиру. Но мы можем быть силой, объединяющей обе стороны в рамках ШОС или в общих инфраструктурных и экономических проектах.

В отличие от атлантистов, мы делаем ставку на снижение напряженности и сближение позиций соперников, а не на разжигание противоречий, перехода их в стадию конфронтации, ослабление обеих сторон и навязывание им своей воли и интересов. Конечно, вдобавок ко всему Россия самостоятельна, сильна духом и армией, богата недрами и имеет 300-летнюю традицию «большой игры». Но наша главная ценность для Евразии именно в нашей уникальной роли соединителя несоединимых. Именно поэтому Россия и нужна всем в Евразии, в этом и состоит сейчас наш главный геополитический козырь.

Сборка Большой Евразии невозможна усилиями одной России. Но именно Россия является тем ключевым элементом, который делает ее в принципе возможной.

Автор: Петр Акопов

https://www.discred.ru/2019/09/05/rossiya-poluchila-unikalnuyu-rol-v-bolshoj-evrazii/

***

Взгляд из Баку: Евразийскому проекту не хватает Китая

Идея евразийства, возникшая в 1920—1930-е годы, переживает в наше время второе рождение и противопоставляется евроатлантизму. Новые геополитические реалии диктуют необходимость создания новых политических и экономических союзов с учетом интересов всех участников процессов.

На страницах турецкого издания Аydinlik продолжается активная дискуссия вокруг якобы разрабатываемого Россией альтернативного западному проекту «Большой Ближний Восток» (ПББВ) Евразийского плана, о котором рассказал профессор Стамбульского университета Мехмет Перинчек в статье «Ближневосточный и североафриканский план Москвы. Цель: создание региональных альянсов». Проект противопоставляет поощряемому Западом ваххабизму традиционный ислам, а реализаторами его определены православная Россия, суннитская Турция и шиитский Иран. Мнения в экспертном сообществе звучат самые разные, как одобрительного, так и критического характера, выдвигаются новые предложения, делаются поправки, даются рекомендации.

Профессор Института философии Национальной академии наук Азербайджана Али Абасов полагает, что для полноты проекту возвращения Москвы, Анкары и Тегерана к своим традиционным корням и превращения «в центр трех духовных цивилизаций (православной, суннитской и шиитской), чтобы вместе противостоять Западу», явно не хватает конфуцианской и буддийской составляющих, которые могут быть внесены Китаем и Индией. В то же время, по его мнению, есть основание считать, что сенсация войдет в разряд однодневных, во всяком случае сейчас, когда для ее реализации нет объективных, да и субъективных причин. Это, однако, не снимает проект с повестки перспективной политики, поскольку борьба против однополярного мира приобретает зримые черты. По мнению азербайджанского ученого, статья профессора Перинчека является зондажем реакции и мнений мировых политических кругов на изложенные в ней идеи.

Востоковед и политолог Зардушт Ализаде считает подход к теме упрощенным, поскольку союз Москвы, Анкары и Тегерана в Астанинском формате исходил из тактических соображений, так как появился по совершенно конкретному поводу: частичному совпадению интересов трех государств в сирийском вопросе. То есть Иран, Турция и Россия сочли, что в трехстороннем формате они способны более эффективно защитить свои совпадающие интересы. «Астанинский формат позволил каждому из трех государств внешне обозначить себя более крупно, чем они в отдельности являются. В мировой политике, как говорится, «размер имеет значение», — говорит он. Россия поставляла оружие Ирану и Турции и без Астанинского формата. Другой вопрос, поможет ли этот формат России «открыть» более широко двери оружейного рынка Турции для себя? Позволит ли этот формат Ирану доступно и легко покупать более современное оружие у России? Позволит ли этот формат Турции и Ирану получить облегченный доступ к новым для себя передовым русским военным технологиям? Ответы на эти вопросы зависят не только от этих трех стран, но и от решения и позиции других мировых акторов.

Других крупных, кроме сирийского вопроса, более фундаментальных причин для более тесного партнерства России, Ирана и Турции эксперт не усматривает. Да, за сирийским кризисом знатоки различают длинные уши конкуренции за газовый рынок Европы, но в газовом вопросе Россия и Иран между собой в такой же степени конкуренты, как и союзники против других. Руководитель Центра исламских исследований Института инновационного развития Кирилл Семёнов полагает, что такой «Ближневосточный проект России» невозможен ввиду геополитических и конфессиональных факторов. Для Турции в глобальном смысле Иран — такой же конкурент, как и Саудовская Аравия, а может, даже и более серьезный. И нынешний альянс — временный для сирийского урегулирования. Объединить суннизм и шиизм под одной геополитической концепцией он считает невозможным. Новые стабильные и жизнестойкие политико-экономические и военные альянсы формируются вокруг одного (или двух) мощных в экономическом и военном отношении государств.

Но, по мнению Ализаде, ни Россия, ни Турция, ни Иран пока таковыми не являются. Да, они способны защитить себя тем, что способны нанести предполагаемому противнику существенный урон, и тем самым практически обезопасили себя от внешнего нападения, но они недостаточно стабильны внутренне. Их относительный вес в мировой экономике незначительный. И он полагает, что Астанинский формат сразу обрел бы более серьезный характер, если бы к этому виртуальному тройному союзу примкнул Китай. Но тогда возникнет вопрос: Китай вступает в альянс или альянс вступает в Китай? Обозначение альянса как триумвирата трех религиозно-культурно-политических течений также, по его словам, не выдерживает критики.

Во-первых, сейчас не Средневековье, когда религия была действенной оболочкой социально-политической начинки. Во-вторых, Россия не может считаться центром православия: от Московского патриархата отделилась сначала его прибалтийская часть, потом (политически) грузинская часть, совсем недавно отпала и продолжает отпадать украинская Церковь, отношения с Константинопольским патриархатом на уровне холодной войны, авторитет самого Московского патриархата крайне низкий среди мыслящей части русского общества. Что касается определения Турции как суннитского государства, то этот фактор никак не сказывается на ее политическом, экономическом и военном потенциале, между тем как членство Турции в НАТО имеет во сто раз большее значение в политическом и военном аспектах, чем суннизм. А фактор шиизма для Ирана играет сугубо вспомогательную и инструментальную роль. Намного более важны военно-технологические возможности страны, ее способность мобилизовывать людские массы для формирования боеспособных структур. «И это является сугубо собственностью Ирана, а к Астанинскому формату имеет опосредованное отношение», — убежден Ализаде.

Прения продолжаются. Интерес к теме обусловлен тем, что идея евразийства, возникшая в 1920—1930-е гг., переживает в наше время второе рождение и противопоставляется евроатлантизму. Как бы то ни было, новые геополитические реалии диктуют необходимость создания новых политических и экономических союзов с учетом интересов всех участников процессов.

Автор: Мира Гасанова

https://regnum.ru/news/polit/2733435.html

***

Что думают в Турции о Евразийском проекте Москвы

Россия в силу многочисленности проживающего на ее территории мусульманского населения может сыграть конструктивную роль в будущем исламского мира в Азии. В этом смысле Турция и Россия с целью стратегического сотрудничества должны в перспективе объединить свой академический и интеллектуальный потенциал.

В Турции разгорелась серьезная дискуссия вокруг якобы разрабатываемого Россией альтернативного западному проекту «Большой Ближний Восток» (ПББВ) Евразийского плана, о котором в турецком издании Аydinlik поведал профессор Стамбульского университета Мехмет Перинчек в статье «Ближневосточный и североафриканский план Москвы. Цель: создание региональных альянсов».

Согласно утверждению Перинчека, Москва с целью нейтрализации США в регионе разрабатывает альтернативный потерпевшему крах американскому проекту «Большой Ближний Восток» евразийский план с участием Турции и Ирана, который основан на нескольких принципах: предотвращении реализации новых планов США на Ближнем Востоке и в Северной Африке; использовании провала американского ПББВ для реализации евразийского варианта в регионе; прекращении конфликтов между странами региона и объединении их против Соединенных Штатов; разрыве отношений Вашингтона с его союзниками. Ключом для решения сложного комплекса ближневосточных проблем видится достижение взаимопонимания между суннитами, шиитами и христианами, а реализовать проект должны будут три союзные державы региона — Россия, Турция и Иран как оплоты православия, суннизма и шиизма соответственно.

Проект вызвал неоднозначную реакцию в Турции. К объявленной Аydinlik дискуссии подключились известные турецкие политологи, ученые, дипломаты, журналисты, представители различных политических, этнических и конфессиональных групп. Все эксперты однозначно согласны с принципами проекта по борьбе c ваххабизмом, выступают в поддержку ликвидации межконфессиональных и этнических конфликтов между народами и странами региона. Сам Перинчек считает логику проекта правильной. С его точки зрения, очень важно объединить страны Ближнего Востока и Северной Африки против империалистической политики Запада, ликвидировать межконфессиональные и этнические конфликты между странами региона. Он также согласен с тем, что трем державам — России, Турции и Ирану — следует объединить усилия, чтобы воспрепятствовать новым американским проектам в регионе и нейтрализовать или привлечь на свою сторону союзников США. Также важно воспользоваться противоречиями между ваххабизмом и традиционным исламом в борьбе против террористов-фундаменталистов в регионе.

В одном он не согласен с Москвой: проект не должен навязываться ближневосточным и североафриканским странам, страны-участники проекта сами должны принимать участие в его разработке. Кроме того, проект не должен игнорировать кемалистские и светские силы в Турции и регионе. «Традиционно в Турции самые решительные антиимпериалистические силы являются кемалистами и социалистами, даже США во время холодной войны использовали исламистов против России, у них был проект «Зеленый пояс», исламисты играли главную роль на стороне Вашингтона, американцы даже хотели уничтожить светское государство в Турции», — говорит Перинчек. Т. е., по его мнению, следует учитывать особенности Турции с тем, чтобы реализация проекта не коснулась политического выбора страны. С ним согласен турецкий журналист Синан Байкент, по словам которого в проекте не говорится о месте в нем для стран, выбравших светскую модель развития. Будет ли у них право на свой путь, задается он вопросом, имея в виду в первую очередь Турцию.

Байкент напоминает: Турция создавалась как независимая республика, после попытки государственного переворота 2016 года ей удалось выйти из-под американской опеки, но после подключения к российскому проекту не получится ли так, что Анкара «сменит одного куратора на другого»? Со своей стороны Перинчек сомневается в том, что превратившиеся сегодня в коммерческие структуры и потерявшие свою традиционную суть и роль в Турции секты можно будет использовать при реализации проекта, поскольку они уже не имеют никакого отношения к Юнусу Эмре, Джелаледдину Руми и Гаджи Бекташи Вели, к традициям которых призывает обратиться проект. А бывший турецкий дипломат, посол в отставке Улудж Озулкер признает — влияние и вес Москвы на Ближнем Востоке растет, чему свидетельством является тот факт, что в 2018 году премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху совершил семь визитов в Россию. Тем не менее, считает он, пока Россия не может противостоять Америке как в финансовом отношении, так и в плане вооружений, а посему не может быть угрозой присутствию США на Ближнем Востоке.

Профессор Кемаль Учюнджю согласен с тем, что Россия в силу многочисленности проживающего на ее территории мусульманского населения может сыграть конструктивную роль в будущем исламского мира в Азии. В этом смысле Турция и Россия с целью стратегического сотрудничества должны в перспективе объединить свой академический и интеллектуальный потенциал. Депутат от оппозиционной Республиканской народной партии (CHP) Али Озгюндюз считает, что к проекту следует подключить и Египет, поскольку влияние Турции на арабский мир ограничено. Многие эксперты полагают, что Россия не должна уподобляться США и навязывать свой проект, а должна привлечь к работе все заинтересованные страны, вместе с ними разрабатывать проект и определять его принципы.

Прошло менее недели со дня публикации основных тезисов Евразийского проекта, в Турции к нему отнеслись весьма серьезно, полемика продолжается, но уже можно констатировать: план Москвы вызвал большой интерес, звучат доводы за и против, есть как поддержка, так и критика. Есть и вопросы, на которые важно ответить — не направлен ли проект против светского государства, каковы инструментарии для его реализации, может ли грозить свержение правительству той страны, которая будет против проекта. Самые большие опасения в том, как бы Турция, освобождающаяся из-под опеки США, не попала в новую зависимость. Но турецкая общественность согласна: альянс с Россией и Ираном может быть противовесом Западу на Ближнем Востоке и в Северной Африке, чему свидетельством является успешность Астанинского процесса по Сирии.

26 сентября 2019

Автор: Мира Гасанова

https://regnum.ru/news/polit/2730324.html

***

Россия нашла многомиллиардный рынок для своей нефти и газа

Россия и Индия давно сотрудничают в сфере атомной энергетики. Индусы также закупают российские вооружения. А вот в нефтегазовой сфере отношения двух стран не складывались. Например, проекты строительства газопровода и нефтепровода в Индию так и остались на бумаге. Но ситуация кардинально изменится уже в ближайшие годы.

Премьер-министр Индии Нарендра Моди на русском языке опубликовал в Twitter благодарность президенту России Владимиру Путину.  Моди написал, что «глубоко тронут щедрым жестом со стороны президента Путина посетить вместе со мной судостроительный комплекс «Звезда», который будет вносить огромный вклад в развитие судоходства в Арктике».

Моди показали, где будет строиться новый ледокольный флот для Северного морского пути, по которому Россия собирается возить как СПГ, так и нефть в восточном направлении. Когда Моди показали макеты судов, Владимир Путин обратил внимание на модель самого крупного атомного ледокола в мире. «Этот ледокол сможет ломать льды практически любой толщины: до четырех метров. Принято решение о строительстве этих кораблей ледокольного класса для обеспечения круглогодичной проводки судов по северному маршруту», — рассказал президент. Никто в мире такие корабли строить не умеет.

Индию интересует Северный морской путь неспроста. По словам помощника президента России Юрия Ушакова, в перспективе построенные здесь суда «будут использоваться для доставки российской нефти и сжиженного природного газа на мировые рынке, в том числе и в Индию». Россия и Индия изучат возможность поставок российской нефти по Севморпути и через трубопроводы, говорится в совместном заявлении по итогам двустороннего саммита «Через доверие и партнерство — к новым вершинам сотрудничества».

«Мы очень хотим увеличить потребление нефти из России, наши крупнейшие компании ведут переговоры об этом с коллегами из «Роснефти». Сейчас индийские компании закупают российскую нефть в основном по спотовым ценам, но мы намерены диверсифицировать закупки, компании изучают возможности импорта российской нефти по долгосрочным контрактам», –  заявил министр нефти, газа и металлургии Индии Дхармендра Прадхана. Что касается СПГ, то российская частная компания «Новатэк» подписала с индийской H-Energy меморандум о долгосрочных поставках СПГ в Индию. Партнеры готовы вместе вкладываться в российские СПГ-проекты и в индийские СПГ-терминалы (для приема сжиженного газа).

Владимир Путин пригласил индийские компании принять участие в российских проектах по сжижению газа – «Дальневосточном СПГ» (проект Роснефти) и «Арктик СПГ-2» (проект Новатэка). В последний проект уже вошли китайские и японские компании, которые купили в общей сложности 30% в «Арктик-СПГ-2», что говорит о высоком интересе Азии в российском СПГ.

«Индия представляет собой один из крупнейших и быстрорастущих рынков СПГ, и в будущем она станет одним из основных источников роста мирового спроса на природный газ», — уверен глава «Новатэка» Леонид Михельсон. Индия, безусловно, является интересным рынком сбыта для России. «С точки зрения роста спроса на углеводороды сегодня есть два основных перспективных рынка. Про один все знают – это Китай, где потребление газа растет на 40 млрд кубометров в год. Но многие забывают про Индию. Хотя с точки зрения энергетики, Индия фактически брат-близнец Китая», – говорит гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

Еще недавно Китай сам себя обеспечивал ресурсами, но теперь показывает фанстастические цифры по импорту. Индия тоже стала импортером. Основу энергобаланса Индии – как и Китая – составляет уголь. Очевидно, что Дели будет сокращать долю угля, а газ является естественной альтернативой, уверен эксперт.

Индия многое копирует с Китая и даже проекты по развитию зеленой энергетики, ветряков и солнечных батарей. Впрочем, это не мешает Пекину ставить новые рекорды по импорту традиционных углеводородов и выдавать самое большое число разрешений на новые шахты, чем когда-либо. «За пять последних лет рост потребления нефти в Индии составил 55 млн тонн. Это очень большая цифра на фоне всех тех прогнозов, что потребление нефти в мире сокращается. Вот Индия – это страна, где оно растет», – говорит Симонов.

По газу ситуация несколько иная. «Индия за последний год прибавила только 5 млрд кубов, это немного. Годовой объем потребления 60 млрд кубов – это явно низкий уровень для страны с почти  полуторамиллиардным населением. Но потенциал роста в стране просто огромный. В Китае было то же самое – сначала потребления газа было небольшим, а сейчас китайцы потребляют под 300 млрд кубометров голубого топлива. Пекин удвоил потребление за семь лет: еще в 2012 году было 150 млрд кубов. Индия пойдет по китайскому пути – в этом у меня нет ни малейших сомнений. Пройдет пять лет, и потребление газа в Индии будет далеко за 100 млрд кубометров», – считает глава ФНЭБ. Индия поставила цель увеличить долю газа в первичном энергетическом миксе до 15% к 2022 году. По экспертным оценкам, взлет на этот уровень будет означать рост годового потребления газа с 50 млрд млрд кубометров до 200 млрд кубометров.

Почему же до сих пор Россия не может похвастаться серьезными объемами поставок нефти и газа в Индию? Особенно учитывая, насколько давнее и тесное взаимодействие существует между двумя странами по другим линиям – по атомной энергетике и в военно-технической сфере. Дело в том, что раньше Россия специализировалась исключительно на трубопроводных поставках газа. Иной логистическкой возможности для поставки газа в Индию у России не было. А проекты газопроводов, которые обсуждались десятилетиями, так и не были реализованы. В частности, годами рассматривался проект газопровода из России через Иран и Пакистан в Индию. А в последние годы появилась идея протянуть газопровод из Китая в Индию – как продолжение газопровода «Сила Сибири».

«Все эти истории про газопроводы в Индию можно забывать. Никакие газопроводы в Индию проложить невозможно. И это касается также любых других газопроводов, например, из Туркмении в Индию. Невозможно проложить трубу через Афганистан, Пакистан в Индию так, чтобы эта труба не была взорвана и уничтожена», – говорит Константин Симонов. «Проект газопровода из России в Индию тяжелейший как с точки зрения геологии – это будет золотая труба в гималайских горах, так и с политической точки зрения. Если тащить трубу через Китай, то можно избежать Афганистана с Пакистаном, но у Индии с Китаем тоже сложная политическая история. Даже политики без географии хватит выше крыши, чтобы понять, что газопроводов не будет. А в данном случае политика с географией  — это убойная смесь», – считает эксперт.

Поэтому вести речь о поставках газа в Индию стало возможно только с появлением серьезных объемов российского СПГ. А по прогнозу Минэкономразвития, Россия утроит объемы производства СПГ к 2024 году. Если изначально СПГ собирались продавать в Китай, то теперь появился новый покупатель – Индия. И для более взвешенных переговоров с китайцами появление альтернативного покупателя только благо.

С логистикой доставки нефти ситуация была более простая. В частности, был построен нефтепровод ВСТО (Восточная Сибирь-Тихий океан), по которому нефть транспортируется на экспорт в страны АТР через порт Козьмино и напрямую в КНР. Однако оказалось, что для Индии просто нет лишних объемов нефти, так как все как пылесос забирает Китай. «Сейчас очевиден тренд – поставки в Европу сокращаются, а в Азию растут. Но на востоке Китай забирает все объемы. Я даже не беру в расчет нефтепровод ВСТО, который идет прямо в Китай. Но из порта Козьмино, который изначально рассматривался для поставок в другие страны АТР, Китай здесь тоже забирает почти все объемы. По статистике, Японии с Кореей остается немного. Китай стал крупным монопотребителем нефти. Поэтому до Индии мало что добиралось», — говорит Симонов.

Дели понимает, что растущей Индии с амбициозными задачами потребуется много углеводородов. А как можно гарантировать себе их поставку? Самое лучшее войти в акционерный капитал проектов на уровне добычи. «Для Индии совпали хорошие условия. Потому что после введения в 2014 году санкций против России у нас был огромный расчет на китайцев. Но Китай решил торговаться, так как России некуда больше бежать. И он отказал нам в некоторых проектах, что было большим шоком, особенно, для Роснефти, которая очень рассчитывала на Пекин. В этом плане индусы проявили себя более сговорчивыми, поэтому с ними начинаются реальные крупные проекты», – говорит Симонов.

Так, в 2016 году несколько индийский компаний стали акционерами «Ванкорнефти», подразделения «Роснефти», которое разрабатывает Ванкорское нефтегазовое месторождение. Хотя изначально расчет был на китайцев. Ожидается, что индийский консорциум во главе с OVL – дочерняя структура ONGC – купит 49% акций в «Восточном кластере». В него войдут месторождения, расположенные вблизи Ванкора — Сузунском, Тагульском и Лодочном. По оценкам, ряд российских экспертов, совокупная добыча на месторождениях Ванкорского кластера к 2030 году может достичь 100 млн т/г. При этом ONGC может получить 26% в трех месторождениях, а консорциум Indian Oil Corporation, Oil Inida и Bharat PetroResources – 23% акций.

«Сейчас по ряду других проектах как партнеры рассматриваются опять же индусы. Они начинают заходить в акционерные капиталы российских нефтегазовых проектов.  Индия понимает, что если она хочет получить нефть на свой рынок, то надо помогать ее добывать, тогда шансы повышаются», — говорит отраслевой эксперт.

Интерес Индии к Северному морскому пути также понятен. Во-первых, по нему могут везти столь необходимый Дели российский СПГ. Во-вторых, по нему обещают возить и российскую нефть для индусов. «Думаю, что история с вхождением индусов в виде акционеров в проект Ванкора не случайна. Сечин предложил использовать Севморпуть для вывоза нефти с новых проектов Ванкорского месторождения, а это сухопутная нефть. Там много вопросов по проекту. Но если Индии будет предложена нефть по комфортным условиям, то им будет все равно каким путем она будет доставляться», – замечает Симонов.

Автор: Ольга Самофалова

https://www.discred.ru/2019/09/04/rossiya-nashla-mnogomilliardnyj-rynok-dlya-svoej-nefti-i-gaza/


Infos zum Autor
[-]

Author: Петр Акопов, Мира Гасанова, Ольга Самофалова

Quelle: discred.ru

Added:   venjamin.tolstonog


Datum: 01.10.2019. Aufrufe: 163

zagluwka
advanced
Absenden
Zur Startseite
Beta