К вопросу о споре о том, является ли Китай социалистической страной

Information
[-]

В чем несостоятельность инсинуаций о «китайском капитализме»?

Современный китайский социализм – это именно социализм, в котором просто затянулся период НЭПа, необходимость которого объяснялась изначально низким уровнем развития страны. Критерием «социалистичности» служат командные высоты в экономике у государства. Сохранение легальности буржуазного представительства в политической системе связано с усилением партийного контроля, принятие которого обеспечивает бизнесу государственную поддержку.

Спор о том, является ли Китай социалистической страной или прикрывается социализмом, как идеологическим догматом, оправдывающим власть КПК, которая ведет страну по капиталистическому пути развития, идет давно. В том числе в самом Китае, особенно в связи с принципом «одной страны — двух систем», применяемым в отношении возвращенных «домой» бывших колоний — Гонконга и Макао, нынешних Сянгана и Аомэня, а также Тайваня, которому при воссоединении с КНР прочат такой же статус экономического «заповедника» капитализма.

Вместе с тем, с приходом к власти в 2012 году нынешнего лидера Си Цзиньпина и с тех пор все более и более очевидным становится курс на «социализацию» страны. Так это выглядит в широком общественном мнении, прежде всего международном, потому что в самом Китае, за исключением автономий, существует консенсус относительно социалистического характера общественного строя, который обусловлен не столько фактором власти КПК, сколько структурой производства и распределения. Из теории марксизма известно, что основное противоречие капитализма пролегает между общественным характером производства и частной формой присвоения; разрешение его в условиях социализма предполагает переход к общественной форме распределения, и совершенно очевидно, что в Китае приоритетом является именно оно. Под жесткий контроль, в рамках которого действует частный бизнес, своевременно и задолго до Си Цзиньпина, еще в конце прошлого века, при Цзян Цзэмине, была подведена теоретическая база концепции «трех представительств». Если отбросить многоэтажные сложности формулировок, она заключается в дополнении рабочего и крестьянского общественного и властного представительства еще и управляемым буржуазным. Это то, на что так и не решилась наша Компартия — ни во времена НЭПа, ни при «развитом социализме», когда провозгласив науку «непосредственной производительной силой», то есть включив ее в список производительных сил, интеллигенцию, которая ее продвигает, не признали полноценным классом, а оставили прослойкой, лишив лифтовых перспектив и загнав в «кухонную» оппозицию советской власти. Между тем, то, что оказалось не по плечу запутавшейся в догматизме поздней КПСС, было, как видим, осуществлено в КНР. И очень быстро принесло плоды. Признание за интеллигенцией, как и за народившейся буржуазией, права на представительство, то есть видение их не инородным телом, а частью нации и народа, повлекло за собой и меры ответственности в виде партийного контроля над бизнесом. В сочетании с отсутствием приватизации, которое предотвратило распил общенародной социалистической собственности, вынудив предпринимателей строить частную экономику не вместо, а рядом с государственной, а также с развернутой при Си Цзиньпине антикоррупционной борьбой, было обеспечено быстрое и легальное развитие бизнеса при сохранении командных высот за государством. Современный китайский социализм — это именно социализм, в котором просто затянулся период НЭПа, необходимость которого объяснялась изначально очень низким уровнем развития страны, пережившей «сто лет унижений». И критерием «социалистичности», по В.И. Ленину, служат именно те самые командные высоты у государства. Бизнес поставлен в жесткие рамки: сохранение легальности буржуазного представительства в политической системе связано с усилением партийного контроля, принятие которого обеспечивает государственную поддержку бизнеса, а для тех, кто пытается от такого контроля освободиться, существуют Центральная комиссия КПК по проверке дисциплины (ЦКПД) и министерство контроля КНР.

Иллюзии «капиталистического перерождения» КНР сохраняются за счет идеологической безграмотности критиков, которые догматически противопоставляют рынок плану в то время, как на самом деле это не противоборствующие, а взаимодополняющие друг друга начала, отношения которых диктуются стратегическим значением планирования и тактическим — рыночных отношений, которые плану подчинены. По формуле, изложенной Си Цзиньпином еще в октябре 2012 года на XVIII съезде КПК: «Невидимая рука рынка должна дополняться видимой рукой правительства, в задачи которого входит поддержание макроэкономической стабильности, укрепление и оптимизация государственных услуг, обеспечение добросовестной конкуренции». Еще эти иллюзии держатся на некоторых особенностях внутриполитической борьбы в КНР, которая предшествовала XVIII съезду, когда претензии на власть «в нештатном режиме» заявила группировка Чжоу Юнкана — Бо Силая, во многом стоявшая на позициях «культурной революции». И поскольку на расхожем, бытовом уровне с социализмом нередко путалась именно она, то ее поражение было интерпретировано как «победа неокапиталистических сил». Представляется, что сторонники таких подходов и в КНР, и в России, где их неизмеримо больше, даже если они считают себя коммунистами, в коммунизме мало что понимают и не знают историю собственной советской Компартии. Как в СССР победа И.В. Сталина над троцкизмом была продолжением ленинского курса суверенного развития, свободного от участия в системе глобального капитализма, так и в КНР победа Си Цзиньпина над упомянутой группировкой «новой банды четырех» стала отрицанием не социализма, а его перегибов. И обеспечила Китаю подлинный суверенитет, идеологическим эквивалентом которого выступает формула социализма «с китайской спецификой», подкрепленная ленинским тезисом своеобразия социалистических революций в незападных странах. С позиций этого безусловного суверенитета КНР и осуществляет сегодня экспансию в глобальные институты, которая имеет целью навязать глобальному капитализму борьбу в его собственном логове.

Но почему так вдруг актуализировалась эта тема? Двух мнений быть не может: в Пекине не переоценивают «первого этапа» торгово-экономического соглашения с США, основные параметры которого согласованы в конце прошлого года, а подписание намечено уже на нынешний. Китайское руководство понимает, что столкновение с Вашингтоном — долгоиграющий фактор внутренней и внешней политики, который коренится в восприятии американской элитой Китая как угрозы США прежде всего ввиду эффективности его планово-рыночной системы, которая обладает несомненными достоинствами по сравнению с американской частной экономикой. И именно поэтому возникла необходимость объяснить населению преимущества социализма, ибо, развиваясь, Китай никогда не упускает из виду печальный опыт СССР, где такая работа в последние годы практически не велась, и население в своей основной массе поддержало антисоветский поворот к реставрации капитализма. В англоязычном издании The Global Times, газеты, издающейся центральным органом КПК «Жэньминь жибао», но отличающейся определенной самостоятельностью в выборе и освещении раскрываемых тем, на днях появилась редакционная статья «Капитализм теряет привлекательность для китайцев». В материале особое внимание привлечено как раз к системным преимуществам социализма, но не только, ибо авторы касаются как классово-идеологического, так и цивилизационного позиционирования КНР в мире.

Первый и весьма убедительный своей наглядностью тезис статьи — ограниченность и эксклюзивность преуспевания при капитализме, который обеспечивает быстрое развитие только для узкого круга стран, а многие отстающие ввергает в хаотизацию. Приводится пример Индии, которая на заре своей независимости, полученной практически тогда же, когда в Китае была провозглашена КНР, находилась примерно на одинаковом с ней уровне экономического и социального развития, а сейчас отстает, причем, существенно.

Ключевым следует признать второй тезис, комплексное изложение которого выглядит следующим образом: «Мы живем в высоко идеологическом мире, где политическая система — это базовая структура, разработанная каждой страной, причем, конкуренция между государствами высвечивает отрицание политических систем друг друга, превращая их в инструмент борьбы». У этой достаточно глубокой мысли несколько срезов. Главный: политическая система любой страны отражает с помощью идеологии ее цивилизационные особенности, институционально оформляя единство нации перед лицом вызовов со стороны других стран и цивилизаций. Из этого следует, что социализм отвечает цивилизационному коду китайского народа, обеспечивая эффективное развитие, позволившее в короткие по историческим меркам сроки существенно сократить отставание и почти догнать ведущие капиталистические страны. Которые, как подчеркивается в статье, «заморозили» свои политические системы, превратившиеся в тормоз развития. Эквивалентом тупика, в котором оказался Запад, в материале The Global Times справедливо называется приверженность Запада модели «конца истории». Которая, добавим, связана не только с одноименным, исполненным внутренних противоречий, произведением Фрэнсиса Фукуямы, от которого он сам неоднократно то отказывался, то к нему возвращался. А с изоляцией Запада от остальных мировых цивилизаций, ибо ни одна из них, в отличие от Запада, концепцию «конца истории» не выдвигает и не продвигает.

Трудно не увидеть здесь прямого указания на тупик капитализма и его обреченность во всемирно-историческом плане. Причем, навязывая капитализм в глобальном масштабе, США и Запад сами себя загнали в ловушку. Концептуальная власть там принадлежит крупной олигархической буржуазии, точнее, ее сплаву с черной аристократией и секуляризованными кругами Ватикана. И все идет к тому, что попытка ответить на вызовы времени, предъявляемые быстрым ростом незападных стран, прежде всего Китая, приведет к перегрузке западных политических систем, которые не могут ни отказаться, ни даже скорректировать олигархические интересы, ибо находятся под их полным и всеобъемлющим контролем. В этом плане весьма наглядным является пример США: несмотря на популистские инаугурационные заявления о «возврате власти народу», дальше слов дело не пошло. Разрываясь между предвыборными обещаниями и реальностью, Дональд Трамп все более обнаруживает несостоятельность в их сочетании между собой, и не по причине собственной слабости, а ввиду того, что согласовать их без применения социалистических методов планирования и подчинения им рыночной стихии попросту невозможно. Частная форма присвоения себя исчерпала, но поменять ее на общественную естественным путем, обычными средствами не получится. Ибо это означает спилить сук, на котором сидит и правит олигархический капитализм. И именно поэтому лозунги о реиндустриализации и возврате в США из стран Востока промышленных производств повисают в воздухе, а там, где они возвращаются, это не ведет к созданию новых рабочих мест для американцев, ибо хозяева пользуются передислокацией для их роботизации, заменяющей человека машиной. Как «овцы съели людей» при мануфактурном производстве, так сейчас людей «едят» роботы, а частная форма распределения не обеспечивает социальной справедливости научно-технического прогресса, выгоду от которого получают единицы, а страдают, теряя работу, сотни тысяч и десятки миллионов.

Китайская модель социалистической рыночной экономики, говорится в статье, состоит в том, что тактика рынка ограничивает свою компетенцию распределением и перераспределением ресурсов (на это обратил внимание и Си Цзиньпин в докладе XIX съезду КПК в октябре 2017 г.). В то же время макрорегулированием всей системы занимается государство, и рыночные субъекты частной инициативы подлежат этому регулированию в той же мере, что и государственные. В материале подчеркивается приверженность именно социализму патриарха китайской политики реформ и открытости Дэн Сяопина, чей пассаж относительно «неважности цвета кошки» для «ловли мышей» интерпретируется комментаторами однобоко и с капиталистических позиций. Ядром социалистической системы, повторим это еще раз, теперь в привязке к тому, о чем пишет The Global Times, именуется общественная собственность на средства производства, удельный вес которой в экономике КНР, и без того запредельный, во времена Си Цзиньпина продолжает укрепляться. Это и понятно: созидательная инерция развития укоренилась, государство в Китае окрепло, а экономика и технологии развились настолько, что актуальность НЭПа снижается. Реализация же задач следующего этапа после строительства к 2021 году общества «среднего достатка», нацеленных в 2049 год, к столетию КНР, когда страна должна достичь уровня высокоразвитой социалистической державы, связана с консолидацией управления. И не случайно, что этот вопрос совсем недавно, в октябре 2019 года, обсуждался пленумом ЦК КПК. Вместе с этим, восстановление единства страны, связанное с принципом «одной страны — двух систем», а также участие КНР в международном разделении труда в рамках курса реформ и открытости требует сохранения многоукладности. Одновременно это повышает требования к управлению динамикой развития. И как следует из статьи, в партийно-государственном руководстве это осознается.

В упомянутом докладе Си Цзиньпина на XVIII съезде КПК (2012 г.) были отмечены три основных узких места рынка:

  • стихийность и ситуативный характер рыночного регулирования;
  • приоритет прибыли («рентабельности») перед общественно значимой проблематикой (общественный порядок, экология и т.д.);
  • неспособность рынка обеспечить баланс эффективности и справедливости, ибо свободная конкуренция при капитализме стремится к монополии.

Сам факт помещения в The Global Times этой статьи в настоящее время показывает, что теоретическая дискуссия в руководстве партии и страны не прекращается, продолжая обеспечивать стремительное развитие Китая. И торгово-тарифная война с США, в которой достигнуто скорее всего лишь временное перемирие — лишь один из факторов, углубляющих эту дискуссию и повышающих уровень ее ответственности. Другой, еще более важной стороной является разработка того, что в концептуальном управлении именуется исторической перспективой. Стратегический рубеж 2021 года по сути уже достигнут; но раньше того, чем об этом будет объявлено во всеуслышание, без раскачки, формируется повестка следующего этапа, который будет запущен уже на следующий день после подведения итогов, которое в Пекине приурочат к столетию КПК. Именно в этом залог успехов КНР, обеспеченных постоянным творческим обновлением марксизма, соединяющим теоретические достижения с практикой социалистического строительства.

Автор: Владимир Павленко

https://regnum.ru/news/polit/2823851.html

***

Приложение. Китай возвращает беглых чиновников тысячами в год

В Китае создана настоящая индустрия по возврату в страну беглых китайских чиновников и их капиталов. Эта китайская индустрия называется «Небесная сеть» (Sky Net), и она возвращает на родину в наручниках каждый день по пять-шесть человек вместе с миллиардами юаней.

Подобная индустрия борьбы с коррупционными чиновниками кажется невозможной. В лучшие годы Россия добивалась экстрадиции около 200 преступников всех мастей. Столь невысокие показатели Москва объясняет отсутствием соглашений о выдаче с рядом стран, однако Пекину аналогичные условия почему-то не мешают. Все механизмы для экстрадиции есть, но сами российские власти почему-то не всегда настаивают на возвращении разыскиваемых, отмечают эксперты.

Китайская Канцелярия по делам преследования беглых чиновников и возврата их незаконно нажитого имущества из-за границы сообщила, что только за 10 месяцев этого года в Поднебесную были возвращены 1634 беглых преступника. «Среди них 741 партийный член и государственный работник, четыре человека из «Красного циркуляра» (списка Интерпола. – «НГ»)», – объясняет китайская «Жэньминь жибао». Объем возвращенных украденных финансовых средств составил 2,954 млрд юаней, или 420 млн долл. Число сбежавших чиновников, которых власти вернули в КНР, выросло на 69%. Численность возвращенных членов Компартии и госслужащих увеличилась на 201%, а объем возвращенных украденных денежных средств вырос на 288%, сообщают китайцы.

Для сравнения: за весь прошлый год в Китай вернули 1335 беглецов. Вместе с ними было возвращено почти 520 млн долл. незаконно полученных доходов. Среди репатриированных китайцев было 307 членов партии или государственных служащих, пять служащих значились в списке 100 наиболее разыскиваемых китайских подозреваемых в коррупции, которые разыскиваются с привлечением Интерпола. В результате среди возвращенных в итоге оказались чиновники, которые бежали из Китая почти 20 лет назад. И, очевидно, страна не будет останавливаться на достигнутом. Так, по оценке Академии общественных наук КНР, из Китая за границу бежали около 18 тыс. нечистых на руку функционеров, которые незаконно присвоили около 131 млрд долл.

Китай планомерно укрепляет международное антикоррупционное сотрудничество. Так, в 2014 году на саммите АТЭС в Пекине была оформлена договоренность о создании механизма антикоррупционной борьбы на пространстве всего Азиатско-Тихоокеанского региона. Сотрудники правоохранительных органов США, Канады, Австралии, Новой Зеландии и других стран оказывают поддержку китайским коллегам, отправляются в необходимые провинции для проведения совместных консультаций и расследования.

Возвращение беглецов и их незаконных доходов происходит в рамках действующей в стране кампании «Небесная сеть – 2019» (Sky Net 2019. – «НГ»), которая стартовала в 2015 году. Всего в рамках кампании было репатриировано почти 6,7 тыс. человек из более чем 120 стран. Часть из них была возвращена благодаря поддержке Интерпола. Сумма же возвращенных активов превысила 2 млрд долл. Масштабы арестов внутри страны также впечатляют. Так, только в прошлом году свыше 620 тыс. человек получили наказания за коррупцию, в том числе 51 чиновник из высших эшелонов власти, передает американский телеканал CNBC.

Отмечается также, что Поднебесная прибегает к довольно-таки изобретательным способам для экстрадиции своих коррупционеров. Например, беглецов убеждают вернуться в КНР или нанимают местных юристов, чтобы подать в суд на сбежавших чиновников, пишет китайская англоязычная газета Global Times. В итоге приговоры, а с ними и тюремные заключения в странах проживания стимулируют коррупционеров возвращать все незаконные активы Китаю. В отдельных случаях КНР даже готова предлагать вознаграждение за предоставление информации о китайских беглецах. Однако в большей степени это характерно для преступников, разыскиваемых не по экономическим статьям.

Кроме того, Поднебесная активно сотрудничает со множеством стран по выдаче своих преступников, несмотря на то что со многими из них у Китая нет договоренностей об экстрадиции. Так, осенью прошлого года КНР приняла закон о международной помощи в области уголовного правосудия. Закон обеспечивает «внутреннюю правовую основу для участия в судебном сотрудничестве с зарубежными коллегами в целях репатриации или выдачи коррумпированных беглецов, а также для изъятия или возврата их незаконно полученных активов».

«Репатриация беглецов все еще сталкивается с трудностями, поскольку подписание соглашений об экстрадиции с другими странами по-прежнему затруднено из-за различий в понимании верховенства закона», – обращает внимание профессор Школы государственного управления университета Бейхан Рен Цзяньмин.

И если Поднебесная возвращает примерно по пять беглецов в день, то Россия такой скоростью похвастаться не может. Так, в Генпрокуратуре РФ отмечали, что по запросам об экстрадиции в РФ из-за рубежа выдается примерно 200 человек в год, тогда как РФ экстрадирует в среднем около 800 человек. Прокуроры прямо признавали, что на решение о выдаче влияет не только наличие соглашений, но и политические отношения между странами.

Впрочем, нельзя сказать, что Россия так уж активно требует возврата российских беглецов на родину. К примеру, в 2008 году ведомство направило свыше 500 требований о выдаче, из которых менее 300 были удовлетворены. В 2015 году прокуратура требовала к выдаче уже свыше 300 граждан. Отметим, всего на сегодняшний день в российском сегменте базы Интерпола содержатся запросы на экстрадицию почти 3 тыс человек. Подчеркнем, в данных по РФ имеются в виду запросы на выдачу по множеству преступлений, а не только по преступлениям коррупционной направленности. В то же время отметим: Китай, несмотря на аналогичное отсутствие со многими странами соглашений об экстрадиции, добивается в вопросах выдачи куда больших успехов. Возвращать на родину беглых коррупционеров и тем более возвращать украденные ими деньги – дело, конечно, полезное, соглашаются эксперты «НГ».

Автор: Ольга Соловьева

http://www.ng.ru/economics/2019-12-11/4_7749_china.html


Infos zum Autor
[-]

Author: Владимир Павленко, Ольга Соловьева

Quelle: regnum.ru

Added:   venjamin.tolstonog


Datum: 17.01.2020. Aufrufe: 86

zagluwka
advanced
Absenden
Zur Startseite
Beta