Правительство — не решение проблемы. Это сама проблема. На примере России

Берегись бюрократа

Про таких либералов, как я, полагающихся в экономике преимущественно на рыночные силы, а не на государство, часто думают, будто мы наивно недооцениваем провалы рынка. Это, конечно, миф. Дело здесь в другом.

Провалов у рынка полно, и хорошо было бы их исправить с помощью государства. Беда в том, что государство проваливается не реже. Во-первых, потому, что госслужащие, имеющие возможность принимать решения на крупные суммы, действуют часто в своих интересах, а не в наших. Во-вторых, потому, что госаппарат ошибается в своих оценках потребностей общества даже в том случае, когда желает работать на него. Следовательно, в государствах с запредельно коррумпированными и во многих случаях малокомпетентными чиновниками (вроде России) регулировать экономику надо поменьше. Провалы государства будут хуже провалов рынка.

Суть спора либералов с государственниками в широком смысле состоит в том, можно ли рассматривать экономику изолированно от политологии и социологии. Либералы полагают, что нельзя, поскольку экономика по-разному работает при разных правилах игры (институтах), заданных государством. Перефразируя известную поговорку, можно сказать: что немцу здорово, то русскому карачун (из-за разных правил игры в Германии и России, а не потому, что немцы, мол, лучше нас).

***

Сборная афиша анонсов и событий в вашей стране и в мире на ближайшую неделю:  

Сфокусируйтесь на своем городе и изучайте.

Мы что-то пропустили? Присылайте, мы добавим!

***

И еще одно известное выражение я бы перефразировал. Разным крупным политикам приписывают фразу: «Война — слишком серьезное дело, чтобы доверять ее генералам». Я бы сказал, что экономика — слишком серьезное дело, чтобы доверять ее экономистам. Мы, экономисты, с высоты своей науки видим обычно лишь часть проблемы. Без нас нельзя управлять, как нельзя воевать без генералов. Но так же, как война — это не только сражения, но и снабжение, финансы и работа тыла, экономика — это еще группы интересов, лоббизм, коррупция.

Впрочем, если нам удастся в будущем поставить аппарат под демократический контроль общества, госрегулирование, возможно, в ряде случаев окажется эффективно. Но далеко не всегда. Фразу, вынесенную в подзаголовок, произнес в свое время Рональд Рейган — президент самой экономически развитой страны мира. Есть много проблем, которые государство плохо решает даже там. Скажем, бизнес часто не видит перспективы развития и боится вкладывать деньги в опасные начинания. Это верно.

Но почему государственный служащий лучше видит перспективы, чем предприниматель? Он лучше образован? Вряд ли. Все менеджеры из одних университетов выходят. Он имеет больший штат исследователей? Вряд ли. Бизнес тоже сегодня имеет свои исследовательские структуры, да к тому же может просто покупать аналитику в любых «конторах», как государственных, так и частных. Скорее всего, дело не в том, что государство лучше рынка оценивает перспективы, а в том, что чиновник легче расстается с деньгами: они ведь не свои, а государственные. Можно рискнуть миллиончиком-другим. Не жалко.

Про успехи госрегулирования всегда интересно рассказывать, но вот про то, сколько государственных денег утонуло в нелепых проектах, говорят меньше. А ведь эти деньги берутся не с неба. Они изымаются в виде налогов у того же самого бизнеса. Для того чтобы дать какую-то сумму Илону Маску, надо сначала отнять какую-то сумму у Илона Маска и у тысяч маленьких илонов масков, некоторые из которых могли бы развиться в больших, если бы не отдавали свои деньги «всемогущему правительству». Каждый раз, когда оно говорит, как помогло развитию, следует помнить, что перед этим оно развитию помешало. Оно изъяло средства у предпринимателей, сократило их возможности для осуществления инвестиций, сделало бизнес более робким в отношении оставшихся денег.

Да, государство может вмешиваться в экономику. Вряд ли сегодня реалистично ожидать, что она будет существовать лишь на рыночной основе. Но государственное регулирование следует считать не само собой разумеющимся делом, а чем-то экстраординарным. Чиновник должен доказать обществу, что имеет право распорядиться деньгами, которые ему не принадлежат. Бюрократия должна убедить политиков, прессу, гражданских активистов в том, что имеет право взять миллиончик-другой и отправить их на поддержку той или иной деятельности. Должны быть убедительные доказательства того, что эта поддержка не имеет коррупционного характера, что данное направление действительно перспективно и что на финансовом рынке (с помощью кредитов и эмиссии ценных бумаг) невозможно получить средства для соответствующего проекта развития.

Если кто-то захочет взять у вас большую сумму денег и направить на свои цели, вы наверняка возмутитесь. И вряд ли удовлетворитесь объяснениями «партнера», что ему лучше видно, что он, в отличие от вас, специалист и что все в мире так делают. Вы, возможно, дадите ему деньги, но лишь убедившись, что вас не разводят. А вот в случае с государством мы сплошь и рядом ограничиваемся именно подобными объяснениями. На налоги смотрим, как на пропавшие деньги. Государство тратит их как угодно, а нам лишь в общих словах говорит о пользе госрегулирования.

Автор Дмитрий Травин, руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета

https://novayagazeta.ru/articles/2020/09/26/87254-beregis-byurokrata

***

Мнение эксперта: Не рынком единым. Почему присутствие государства в экономике — это не всегда плохо

Многие считают чрезмерным вмешательство российского государства в экономику. К такому выводу легко прийти, посмотрев на количество отчетности, которое приходится формировать сотрудникам госучреждений, или на ограничения, список которых регулярно пополняет Государственная дума.

Такие наблюдения неизбежно наталкивают на вывод о том, что государственное регулирование как явление должно быть сведено к минимуму. При этом рыночная экономика в России достаточно сурова. Существуют целые сектора экономики, фактически занимающиеся скрытым мошенничеством. Например, компании, продающие по баснословным ценам бесполезные для лечения серьезных заболеваний БАДы, фирмы, которые убеждают людей срочно поменять счетчики учета воды или купить дешевый ширпотреб по завышенным ценам.

Тем, кто занимается подобным бизнесом, совершенно безразлична бедность, в которой живут многие российские семьи, включая пенсионеров. Они готовы отнять последнее, таким образом поставив людей на грань гуманитарной катастрофы. Однако государство часто не компенсирует, а лишь усугубляет подобные провалы рынка. Например, когда чиновники вступают в сговор с производителями подделок или с недобросовестными строительными компаниями. Или когда государство прямо встает на сторону нарушителя, как в случае трагедии в торговом центре «Зимняя вишня», произошедшей в том числе по вине недобросовестных регуляторов.

Парадокс в том, что в развитых странах государственного регулирования на самом деле ничуть не меньше, а может, и больше. В Германии, Нидерландах или Швеции регулирования предостаточно. Люди в этих странах не могут просто так вынести старую мебель на помойку или выставить постояльца из съемной квартиры. И соблюдать эти правила приходится довольно строго. Но при этом большинство людей не жалуются на несправедливость регулирования, потому что понимают, что оно осуществляется в общественных интересах.

Следовательно, проблема не в масштабах регулирования, а в его содержании. В развитых странах оно значительно чаще действует в общественных интересах и реализуется квалифицированными исполнителями. Приблизительно так же дела обстоят и с индустриальной политикой. Рыночная экономика нередко не справляется с задачей формирования новых рынков. Иногда частный сектор попросту не видит новых технологических направлений. Да, рынок использует систему цен для того, чтобы сигнализировать инвесторам о направлениях вложений. Капитал должен направляться туда, где цены выше из-за недостатка предложения.

Однако рыночная система цен действует в рамках существующих технологических парадигм. О существовании новых парадигм рынок может ничего не знать. И даже если он догадывается о них, то боится рисков, связанных с неизведанной технологической сферой. Поэтому роль первопроходца нередко приходится играть государству. Многие из прорывных изобретений, которые мы привыкли считать порождением частных инвестиций, на самом деле появились благодаря усилиям государства.

Интернет возник благодаря сети, использованной американскими военными, GPS также возник благодаря военным разработкам. Сенсорный экран стал результатом исследовательских усилий инженеров, начавших свои разработки в государственных организациях. IPhone, Кремниевая долина и многие другие триумфальные инновационные истории получили большую технологическую и финансовую поддержку от государства. В целом финансовую, исследовательскую и информационную помощь в развитых странах получают очень многие компании, исключениями из которых не являются даже проекты Илона Маска.

В России тоже достаточно историй успешной господдержки инновационных компаний. Однако даже в случаях, когда новые фирмы получают от государства квалифицированную экспертную помощь, на эти же компании потом заводятся уголовные дела из-за ошибок, допущенных при прохождении процедур оформления или заполнении конкурсной документации. В результате, помогая одной рукой, другой рукой государство создает бизнесу проблемы.

Различие между российской экономикой и экономикой многих развитых стран заключается не в масштабе регулирования, а в его содержании. Поэтому здесь на длительной дистанции предстоит решать проблемы высокого уровня коррупции и часто недостаточной квалификации тех, кто занимается госуправлением, а не искать выход в демонтаже регулирования.

Автор Иван Любимов, экономист

https://novayagazeta.ru/articles/2020/09/26/87253-ne-rynkom-edinym