Кого прикрывает правительство России, откладывая модернизацию здравоохранения?
***
Без объяснения причин правительство отложило на полгода старт программы модернизации первичного звена здравоохранения
Государство выделило огромные деньги на здравоохранение. Однако они сами по себе не обладают лечебным эффектом, а, наоборот, являются весьма заразным и весьма токсичным ресурсом.
Без объяснения причин правительство отложило на полгода старт программы модернизации первичного звена здравоохранения. Ковид — чего тут объяснять. Отраслевой центр компетенций и организации подготовки квалифицированных кадров для системы здравоохранения, патронируемый Минздравом РФ, разъяснил: «В связи с тяжелой эпидемиологической ситуацией и большими ресурсными затратами на борьбу с COVID-19». Запуск модернизационной программы отложен, но, получается, выделенные бюджетные деньги не ушли из сферы здравоохранения, а были переориентированы. Однако позже всплыла другая фраза из пояснительной записки к постановлению М. Мишустина. Перенос старта связан с другим. Деньги нужны для обеспечения «устойчивого развития экономики в условиях ухудшения ситуации в связи с распространением новой коронавирусной инфекции».
И что тут такого, спросите? И то, и другое объяснение — очень далеки от правды. Мягко говоря. Достаточно внимательно вчитаться в текст постановления, чтобы убедиться в этом. Это не просто, поскольку постановление сплошь буквенно-цифровое: «В позициях 1.1.1, 1.1.2 и 1.1.3 слова «15 ноября 2019 года» заменить словами «до 1 сентября 2020 года», и так далее. Разбор текста доказывает: в правительстве просто скрывают, что капитально ошиблись и в планах, и в расчетах, причем задолго до пандемии. Если бы дело было только в моменте начала трансферта денег для финансирования готовых программ модернизации первичного звена здравоохранения, объяснения о сложной эпидобстановке были бы обоснованы. И правительство было вправе принимать решение о переброске средств.
***
Сборная афиша анонсов и событий в вашей стране и в мире на ближайшую неделю:
Сфокусируйтесь на своем городе и изучайте.
Мы что-то пропустили? Присылайте, мы добавим!
***
На самом же деле решение о переносе сроков начала модернизации прикрывает полный срыв исполнения постановления правительства Российской Федерации от 9 октября 2019 г. № 1304 «Об утверждении принципов модернизации первичного звена здравоохранения Российской Федерации и Правил проведения экспертизы проектов региональных программ модернизации первичного звена здравоохранения, осуществления мониторинга и контроля за реализацией региональных программ модернизации первичного звена здравоохранения». То, что планировали сделать и должны были сделать еще год назад, то есть к 15 ноября 2019 года, что не требовало никаких финансовых затрат, кроме зарплатных, сделать не сумели. Не сделали все те, кто, между прочим, не ушел в отставку вслед за членами кабинета министров Д. Медведева и теперь попрятались за объективные обстоятельства.
Год назад должны были завершить всю предстартовую подготовку. Во-первых, завершить анализ того, как у нас в стране размещены районные больницы и фельдшерско-акушерские пункты. С учетом потребностей граждан, состояния дорог и перспективы мест, где живут люди. Вот точная формулировка того правительственного плана: к 15 ноября 2019 года «провести высшими исполнительными органами и органами государственной власти субъектов РФ анализ размещения объектов, на базе которых оказывается первичная медико-санитарная помощь населению, а также центральных районных и районных больниц в привязке к населенным пунктам, анализа численности проживающего в таких пунктах населения, развития транспортной инфраструктуры и коммуникаций с учетом требований к размещению медицинских организаций государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения исходя из потребности населения, включая перспективы развития населенного пункта».
В исправленном 6 июля плане пункт сохранили, но поменяли отчетные сроки — к 1 сентября 2020 года.
Год назад должны были определиться с кадрами. Прояснить обоснованность существующей штатной численности медицинских работников, включая анализ полномочий по принятию и согласованию решений, применения рекомендуемых штатных нормативов, установленных на федеральном уровне. Учесть региональные особенности, выяснить нагрузку на медицинский персонал и причины ее отклонения от нормы в разрезе основных категорий и должностей, административно-территориальных образований. Такая задача сверхизбыточна. В ней намешаны объективные и субъективные составляющие. Полезного результата для управленческого решения не получится. Субъекты РФ, конечно, пришлют данные, но в Москве их неминуемо упростят до таблицы умножения.
Для справки.
Минздравовская методика расчета потребностей в медицинском персонале опубликована 23 сентября 2019 года. В ней выведен только один показатель расчета необходимости во врачах, оказывающих медицинскую помощь в амбулаторных условиях — среднее число посещений в год на одну занятую врачебную должность. 5200 посещений, чтобы установить штатную должность акушера-гинеколога, 4315 — гастроэнтеролога, 5224 — педиатра, 3200 — стоматолога, 4211 — уролога, 5500 — хирурга, 3869 — эндокринолога и т.д. Добавлю, что в соответствии с приказами Минздрава России от 26 июня 2014 г. N322 и от 14 февраля 2018 г. N73 расчет прогнозной потребности во врачах и среднем медицинском персонале для государственных и муниципальных медицинских организаций в разрезе специальностей должен был быть произведен еще в 2018 году.
Год назад Минздрав России должен был от руководства территорий получить «оптимальные схемы размещения объектов здравоохранения, паспорта медицинских организаций с привязкой к кадровой укомплектованности». Оптимальные схемы — не более чем вкусовое понятие, понятие «по усмотрению начальства», а не математически точное или критериально оформленное требование. В постановлении это выражение используется вообще один раз, а в дальнейшем просто — схемы размещения. Схемы, а также сотни тысяч паспортов медицинских организаций с миллионами данных, обязательно «привязанных» к какой-то «кадровой укомплектованности», должны были быть направлены членам межведомственной рабочей группы. На согласование. Членам группы дано на всю работу 15 рабочих дней, а дальше к работе подключаются другие уровни. В конечном итоге согласованные проекты региональных программ на основе согласованных схем размещения и паспортов Минздрав должен был бы передать для рассмотрения и одобрения в проектный комитет по национальному проекту «Здравоохранение». И дальше — старт финансирования.
Короче говоря, ничего из запланированного к 19 ноября 2019 года, не исполнено. Пандемией объяснить управленческий провал не получится. Весь этот неприличный момент, конечно, спишут на огрехи правительства Д. Медведева и министра В.Скворцовой. Только кого мы водим за нос?
Новое постановление кабинета министров не только безосновательно отодвинуло срок начала реформы, но и концептуально переиначило взаимоотношения центра и регионов в этом процессе. Это ясно проявилось в вопросе о бюджете. Идеи, концепции, стандарты, нормативы и другие амбиции планов, написанные на бумаге, — это иллюзия. Они могут реализоваться, стать реальностью, но только в пределах имеющейся амуниции. Вся амуниция — в Москве. Прежде предполагалось финансирование региональных программ модернизации медицинской первички исключительно за счет трансфертов из федерального бюджета. Условие было одно: наличие бездефицитных территориальных программ государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи. Иначе говоря, субъекты РФ должны были сформировать и утвердить территориальные программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи без дефицита их финансового обеспечения, и только затем претендовать и получить трансферты на модернизацию первички. Теперь будут не трансферты, а субсидии, но не для финансирования программ, а для их софинансирования. При этом региональные программы модернизации первичного звена здравоохранения обязаны обеспечивать «достижение целей, показателей и результатов национального проекта «Здравоохранение». Это кажется просто абсурдом.
Для тех, кто особо не следит за ситуацией и кому не важны слова (главное — смысл), поясню. Нацпроект «Здравоохранение» состоит из федеральных проектов, первым из которых является федеральный проект «Развитие системы оказания первичной медико-санитарной помощи». Региональные программы являются главными условиями и формой его реализации. Таким образом, запись о важности программ для нацпроекта, частью которого они являются, пустая. Или перенадуманная для каких-то целей. Региональный чиновник, не осмеливающийся сказать центру, что король голый, сломает голову: дадут ли деньги или надо придумывать какие-то мероприятия, чтобы при модернизации первичного звена учесть цели других федеральных проектов, в том числе, например, федерального проекта «Развитие экспорта медицинских услуг». Он также является составной частью нацпроекта «Здравоохранение». И ведь придумает!
Это, понятно, домыслы. Современная аппаратная практика такова, что мало кто из исполнителей или подписывающих читает тексты буквально и выискивает смысл и замысел в каждом из мероприятий. Чаще бывает такая ситуация, как с Исинбаевой, которая прочитала Конституцию, когда ее позвали в редакционную комиссию по правке Конституции. Никому не придет мысль в голову сказать, что «старт» и «охрана здоровья» — понятия никак не совместные. Как гений и злодейство. У модернизации здравоохранения не может быть ни старта, ни финиша. Это не забег на стометровку по сдаче норм ГТО. Или масстарт типа «Лыжня зовет». Это всегда процесс. Как-то уже приводил такой пример. Чтобы вести автоколонну на высоких средних скоростях в ее голову выстраивают наиболее тяжелые автомобили, а легкие и быстроходные — в хвост. Только так не будет больших разрывов между машинами и отставания тихоходного транспорта. У нас система здравоохранения выстроена ровно наоборот, с ориентацией на скороходов. С иллюзией, что функцию карданного вала, передающего энергию ведущего к ведомым, выполнит система управления.
Ковидная ситуация самым ярким образом подтвердила, что в здравоохранении всё решает тот факт, где человеку случилось родиться: в Москве или не в Москве, в губернском центре или на окраине. Хотя, казалось бы, мы живем уже почти тридцать лет в лучшем по сравнению со всеми предшествующими укладами государстве. Меры, которые предпринимаются правительством после суперуказа президента для выравнивания ситуации с охраной здоровья в стране, даже в среднесрочной перспективе не изменят дисбаланс между регионами, сложившийся за десятилетия. Как ни считай расходы в расчете на одного жителя: то ли по средствам обязательного медицинского страхования, то ли по консолидированному бюджету субъекта РФ, многолетняя дифференциация в фактических расходах на здравоохранение в расчете на душу населения — в 12 раз — отразилась на всём. Денежными коэффициентами на выравнивание уже не поправить ситуацию, сложившуюся за десятилетия. Деньгами упущенное здоровье не поправишь, даже если они все дойдут по назначению.
Необходимо менять структуру управления здравоохранением. Докладывая президенту, министр М. Мурашко заявил, что система здравоохранения России работает в настоящее время по принципам военной медицины. Это понятно применительно к сегодняшней ситуации. Но охрану здоровья и в другое время надо обеспечивать так же, как и оборону страны — на самых дальних рубежах и в глубинке. Если для этого по каким-то причинам невозможно скорректировать Конституцию Российской Федерации, то следовало бы продолжать укрупнять субъекты РФ для увеличения их потенциала возможностей. Если и этого нельзя, можно обсуждать тему возврата долгов за счет Фонда национального благосостояния из-за неверной государственной политики в сфере здравоохранения в предшествующие десятилетия в отношении бюджетов субъектов РФ. Или начать с пересмотра федерального законодательства с одной целью и по одному критерию — для принципиального выравнивания социально-экономического неравенства регионов в области сохранения здоровья народа. И не доводить дело до такого состояния, чтобы весь пафосный пар уходил в чиновничий гудок.
Государство выделило огромные деньги на здравоохранение. Однако они сами по себе не обладают лечебным эффектом, а, наоборот, являются весьма заразным и весьма токсичным ресурсом. Поэтому здравоохранение как сфера, куда направляются денежные эшелоны, должна быть транспарентной, а решения — в постоянной критической зоне общественного внимания.
Источник - https://regnum.ru/news/3140048.html
***
Комментарий. Почему в провинциальной России врачей нет и не будет. Сельская медицина: апокалипсис или есть надежда?
Только 16,5 процента из 17 836 аккредитованных после окончания вузов врачей-терапевтов и лишь 28,6 процента из 5777 врачей-педиатров трудоустроены на эти должности. А сколько врачей за это же время отрасль теряет? Сколько врачей «выгорает»?
В Амурской области с начала пандемии из системы здравоохранения ушли 400 врачей, а трудоустроились 200 человек. Чтобы увидеть всю картину, надо сопоставлять и то, и другое. Потому что и у того, и другого есть свои причины, и они — не одинаковые. Чтобы хватало врачей, надо не столько наращивать цифры приема в вузы, сколько — для начала — прекратить их терять.
В Минздраве не скрывают цифры дефицита медиков в стране, но тем самым лишь констатируют многолетнюю беспомощность ведомства. У дисбаланса — объективные причины, однако главные, решающие причины носят субъективный и надведомственный характер. Отрасль рада была бы вернуться к государственному распределению выпускников вузов, обучившихся на народные деньги. Не позволяют. Дескать, государственное распределение противоречит смыслу 37-й статьи Конституции, где закреплено право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Дискуссии на эту тему не приветствуются. Ставку делают на целевой прием и целевое обучение. Решение «как бы» и государственное, и рыночное. Оно позволяет работодателю набирать выпускников для необходимых программ и направлений подготовки. Теоретически механизм классный, но практически — ржавый. Нет такого «работодателя», который будет семь лет дожидаться врача, кроме самого государства. Но за семь лет обучения будущего доктора в вузе и ординатуре сменится не один губернатор и не один региональный министр здравоохранения. А у районной больницы нет ни денег, ни времени, чтобы направить, а потом дождаться специалиста нужной специальности, ни соответствующих полномочий, ни ресурса. Например, жилья.
Все годы своего существования Министерство здравоохранения Российской Федерации пыталось восполнить кадровый дефицит. Писало планы и разрабатывало меры. Сейчас они соединены в федеральном проекте «Обеспечение медицинских организаций системы здравоохранения квалифицированными кадрами». Название утверждающее, оптимистическое, но — риторическое и безнадежное: проекту задана объективно короткая жизнь и по нему система не будет полностью обеспечена кадрами. Даже по планам проекта штат врачей и среднего медперсонала составит не 100 процентов, а «не менее 95% от потребности». При этом расчет сделан с коэффициентом совместительства в 1,2. Т. е. 95 процентов укомплектованности штатного расписания состоится, если каждые пять врачей будут замещать 6 штатных ставок. Таков план. Кого дурим?
Федеральный проект переполнен мероприятиями, которые придуманы по принципу «там и тогда», вместо того, чтобы решать проблемы кадров врачей «здесь и сейчас». Врачи и управленцы вынуждены будут заниматься профориентацией школьников, бумажным кадровым резервом, налаживанием «вахтового метода работы» с предоставлением медицинским работникам служебного жилья и особых условий оплаты, внедрением системы непрерывного образования медицинских работников, в том числе с использованием дистанционных образовательных технологий. А вот мероприятия, которые имеют самое непосредственное отношение к проблеме, в федеральный проект не вошли. Например, программы «Земский доктор» и «Земский фельдшер». Их вообще обкорнали, сузили до финансовой составляющей и без использования названия включили частными мероприятиями в структуру ведомственной целевой программы «Управление кадровыми ресурсами здравоохранения».
Название программ заимствовано регионами из нашего исторического прошлого ради звонкого словца, но историческим содержанием понятия «земства» пренебрегли. Понятие — фундаментальное. Раньше оно использовалось применительно и к земским соборам, утверждавшим русских царей, и к земской реформе, состоявшейся после отмены крепостного права, и к земствам как к органам местного самоуправления, просуществовавшим вплоть до 1918 года. До земской реформы 1864 года медицинская помощь сельскому населению России практически не оказывалась. Главным же достижением по итогам земской реформы можно считать то, что 40% земского бюджета уходило на здравоохранение. И расходы с каждым годом росли. Если в 1871‑м расходовалось 4,5 копейки на душу населения, то в 1904‑м — уже 56 копеек. В 1912‑м из 181 миллиона рублей на здравоохранение 65 миллионов пришлись на счет земств. С начала реформы, т. е. за шесть лет, в 1870 г. в земствах было уже 613 врачей и 175 земских лечебниц на 1500 коек. Лишь к 1912 г. расходы земств на народное образование стали превышать затраты на попечение о народном здравии.
Профессиональному росту сельских медиков помогала безвозмездная или льготная рассылка из столицы медицинских журналов и газет, постоянный обмен опытом на сотнях межврачебных конференций. Земские врачи боролись за лечебную помощь крестьянам за счет земства, так как даже минимальная плата резко снижала обращаемость населения и увеличивало распространение опасных болезней. Благодаря усилиям земских врачей к началу XX в. в 215 из 359 уездов земской России плата за стационарную помощь была отменена. Жалование врача напрямую зависело от уровня образования и стажа работы в уезде. В среднем, жалование земского врача в России составляло от 900 до 1500 руб. в год. Суммы колоссальные.
Диву даешься, какие изменения произошли тогда, к примеру, в абсолютно глухом Бельском уезде Смоленской губернии (теперь Тверской области). 13 января 1873 года в уезд был приглашен на службу первый земской врач и медфельдшер. К началу ХХ века уезд был уже разделен на 11 врачебных участков, в которые входили 4 земских врачебных пункта, 4 фельдшерско-акушерских пункта. Весь участковый земский персонал состоял из 13 врачей, 9 фельдшеров-акушеров, 12 фельдшеров и 9 акушеров. В среднем из каждой тысячи населения уезда обращалось за медицинской помощью около 500 человек. Половина. Коечным лечением пользовались 1981 человек. Так об этом рассказывается на сайте Бельской центральной районной больницы.
Больница расположена в 234 километрах от Твери в городе Белый. В 2017 году городу Белому присвоено звание Города воинской доблести. В годы Великой Отечественной войны на территории современного Бельского района около 20 месяцев шли жестокие бои. Здесь действовало более полусотни воинских частей и соединений, несколько партизанских отрядов, в том числе легендарный отряд «Смерть фашизму». Сражения под Белым сыграли большую роль в успехе битвы за Москву, стали важным вкладом в Великую Победу. На территории района находится множество воинских захоронений и мемориалов, крупнейший из которых — Мемориал славы воинам-сибирякам 6-го сибирского добровольческого стрелкового корпуса в деревне Плоское, где покоятся 12,5 тысячи бойцов.
Апокалиптикой сегодня кажется, что больнице новоиспеченного Города воинской доблести и восстановленного из абсолютных руин требуется главный врач, врач-стоматолог, врач-невролог, врач общей практики, врач акушер-гинеколог и другие специалисты. Никаких дополнительных требований. Главное, чтобы все были с дипломом и без судимости. Минимальная зарплата — 11 280 рублей, максимально обещанная — 25 000 рублей. Жилья нет. Полноценного главного врача у больницы нет с 5 декабря 2016 года с момента увольнения по собственному желанию бывшего руководителя. Исполняющим обязанности главного врача с того времени и до сих пор является фельдшер скорой помощи с доплатой 50% от должностного оклада главного врача. Как было сказано в приказе Минздрава области — «до решения вопроса о назначении главного врача» (кстати, великая благодарность этому фельдшеру, что продолжает трудиться). Вопрос так и не решен. Медицинскую помощь в Бельском районе оказывают 9 сертифицированных врачей, но не имеющих высшей квалификационной категории. Из 47 средних медицинских работника имеют высшую квалификационную категорию 28 человек, первую квалификационную категорию — 3 чел., вторую квалификационную категорию — 1 чел.
Итак, четыре года в больнице нет главного врача и врачей важных специальностей. По положению у руководителя медицинской организации, его заместителей, ответственных за осуществление медицинской деятельности обязательно наличие высшего медицинского образования, послевузовского и (или) дополнительного профессионального образования, сертификата специалиста, а также дополнительного профессионального образования и сертификата специалиста по специальности «организация здравоохранения и общественное здоровье». Получается, что еще 4 года назад у больницы должна была быть отозвана лицензия на осуществление медицинской деятельности.
Какой-либо медиа информации о больнице практически нет. Единственный ресурс разместил две информации двухгодичной давности. О том, что в Бельском районе перед судом предстала бывшая главврач Бельской ЦРБ по обвинению в преступлении по ч. 3 ст. 160 УК РФ («Растрата, то есть хищение чужого имущества, с использованием своего служебного положения, в крупном размере»). Оказалось, что женщина, работая в должности главного врача ЦРБ, на средства больницы, полученные за оказание платных медицинских услуг, организовала вечеринки для коллектива в честь празднования Нового года и Дня медицинского работника в ресторане г. Белого. На праздники были приглашены артисты местного дома культуры. Таким образом, подсудимая растратила почти 167 000 рублей. За что её и обвинили в преступлении коррупционной направленности, как сообщает прокуратура Тверской области. Бельский районный суд признал бывшего главврача виновной и приговорил к штрафу 25 000 руб.
И вторая информация от 13 декабря 2018 года о том, что Бельский районный суд рассмотрел гражданское дело по иску прокурора к Бельской центральной районной больнице о возложении обязанности оснастить автомобиль скорой помощи в соответствии со Стандартом оснащения станций скорой медицинской помощи. Также прокурор подал иск к министерству здравоохранения Тверской области, чтобы ведомство выделило деньги ЦРБ на оснащение скорой необходимым оборудованием. Автомашина скорой — «буханка», как ее до сих пор называют. Трижды за последние годы губернатор распределял автомашины по районам области, но Бельского района в перечне так и не обнаружилось.
В 2012 году в стране стартовала программа «Земский доктор» и «Земский фельдшер». Десятки специалистов в Тверской области получили материальное вспомоществование по этим программам. Однако со 2 марта 2015 года на сайте вакансий Минздрава висят безответные просьбы Фировской ЦРБ о враче-хирурге и враче-офтальмологе. С 14 апреля 2015 года Сонковская ЦРБ ждет терапевта, офтальмолога и оториноларинголога. С 15 декабря 2015 года Центральная районная больница Лесного района нуждается во врач общей практики (семейный врач), враче акушере-гинекологе, враче-стоматологе, акушере и фельдшере. Другие вакансии — из 932-х — образовались в 2018 и 2019 годах, но сохраняются до сих пор. Что не так в Тверской области и в стране с программами «Земский врач» и «Земский фельдшер»? К чему они, если программы есть, а врачей нет?
Конечно, если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдёт не так, говорит закон Мерфи. Это — про нас? Попробуем разобраться.
Источник - https://regnum.ru/news/polit/3145946.html
***
Рожденный ползать летать не может, или «Земский доктор» в России
Почему сельский врач превращается в «умирающий вид».
Треть населения страны живет в деревнях и поселках, но их обеспеченность врачами на 40% ниже, чем в целом по стране. И ежегодно уменьшается. С учителями на селе ситуация получше, но тоже тревожная. Чтобы хоть как-то восполнить дефицит кадров сельской интеллигенции, Минздрав и Минпрос запустили программы под названием «Земский доктор, фельдшер, учитель».
В сфере образования эта программа действует с января, но благодаря оперативно разработанному информационному порталу «Земский учитель» уже вышла в режим работы по принципу одного окна. Портал сконструирован так, что каждое новое предложение открывается соискателю навигатором — счетчиком километров до будущей работы и подробной характеристикой места будущей работы. Рекомендуемый срок подачи заявок единый — до 15 апреля, хотя окончательно дату каждый регион определяет самостоятельно. Обязательное условие для участников программы — дальнейшая работа в школе не менее пяти лет при нагрузке не менее 18 часов в неделю. Единовременная компенсационная выплата — в размере 1 млн рублей (в Дальневосточном федеральном округе — 2 млн рублей). В 2020 году единовременные выплаты получат более 1,8 тысячи учителей, в 2021 году — более 1,3 тысячи, в 2022 году — более 1,2 тысячи. Желающих оказалось гораздо больше, чем заявленных вакансий, но у каждого соискателя есть право и возможность заявить свой интерес сразу на несколько из них.
С программой «Земский доктор» ситуация совсем иная. Она запущена десять лет назад, но до портала, аналогичного «Земскому учителю», дело так и не дошло. Вовсе не по техническим причинам. Условия участия в программе менялись ежегодно, продолжают изменяться и зависеть от возможностей региона. Размер единовременной компенсационной выплаты в 1 млн рублей — такой же, как и для учителей, но обязательства по ее выплате через год после начала программы решили поменять и разделить поровну между федеральным бюджетом и бюджетом субъекта РФ. Иначе говоря, федеральное финансирование сменилось принципом софинансирования. Это сразу же сказалось на результатах и цифрах, потому что у субъектов РФ достаточных средств на реализацию программы не оказалось. Самодостаточных регионов в России всего ничего. К тому же стала нарастать закредитованность регионов. От программы стали отказываться то здесь, то там.
Специалисты, приехавшие на село, стали всё чаще возвращать полученный миллион и уезжать из-за условий работы, никудышного оборудования в больницах, отсутствия обещанного жилья. «Беглецов» не останавливали даже случаи уголовных преследований молодых специалистов. В общем, у многих выпускников медвузов желания за миллион рублей потратить пять лет на жизнь в деревне поубавилось.
Власть, вместо того, чтобы взглянуть на ситуацию в комплексе, качественно, продолжала настаивать на продолжении прежних подходов, каждый год внося в программу изменения:
- ставка на молодежь сменилась ориентацией на средний возраст. Предельный возраст участников был повышен сначала до 40 лет, потом до 50 лет, а теперь возрастной ценз снят полностью;
- расширен перечень муниципальных образований, переезд в которые гарантировал получение миллиона подъемных рублей. В него добавлены рабочие поселки и поселки городского типа. Сейчас список подходящих населенных пунктов пополнен городами с населением до 50 тыс. человек;
- к врачам, фельдшерам как к искомым специалистам добавили еще и медсестер;
- последняя новация этого года — освобождение единовременных компенсационных выплат земским врачам и учителям от НДФЛ независимо от их размера.
Однако одни проблемы сменяются другими. Вот свежий пример из Астрахани. Врач с 16-летним стажем и обладатель почетной грамоты Минздрава России переехала из Саратовской области в Астраханскую область еще в ноябре 2018 года, но обещанный миллион рублей по программе «Земский доктор» ей упорно не давали. Объяснение было таким: конец года, деньги в местном минздраве кончились, передавать документы на оформление миллиона рублей будут в следующем году. Наступил новый год. Оказалось, что по утвержденному областным правительством порядку миллион можно было получать в год переезда, а не в новом году. Опираясь на этот утвержденный порядок, местное министерство легко оспорило в судебном порядке право врача на выплату. Районный суд доводы чиновников принял. Дальше — прокуратура. Вновь проверка и перепроверка. Прошел 2019 год и десять месяцев 2020 года. И спустя год и десять месяцев после переезда в астраханскую глубинку земский доктор наконец получила заслуженные деньги.
В Добрянке Пермской области двое врачей так и не получили выплаты по программе «Земский доктор», хотя приехали работать в центральную районную больницу не в конце года, а в январе, и не по своей прихоти, а по приглашению. Раньше эти врачи-хирурги Добрянской центральной районной больницы работали в МСЧ №7. Главный врач Добрянской ЦРБ предложил им поучаствовать в программе «Земский доктор», переехать в Добрянку и устроиться по той же специальности. Хирурги так и сделали. По условиям программы, при переезде они должны были получить по 1 млн рублей в течение 10 дней после утверждения их заявки. Однако из-за того, что программа наполовину федеральная, наполовину — региональная, федеральный минздрав не утвердил заявку Добрянской ЦРБ. В Минздраве РФ отказ обосновали минздравовским нормативом: при укомплектованности больницы хирургами больше чем на 50% медучреждение не признается нуждающимся в этих специалистах. Поэтому двум переехавшим врачам и еще 11 докторам в участии в программе отказали.
Практика программы «Земский доктор» оказалась еще и провокационной. Она привела главврача Забайкальской ЦРБ и двух его врачей к трем годам лишения свободы условно с испытательным сроком в три года. Руководитель ЦРБ оформил на двух врачей документы об увольнении с трудоустройством в Даурскую участковую больницу. Увольнение и трудоустройство были фиктивными. Этот особый случай так и не стал предметом отдельного разбирательства: почему самые дорогостоящие специалисты оказались в такой дикой ситуации уголовного преследования и почему нельзя было по-другому наказать правонарушителей?
В чём главные причины проблем в целом хорошего начинания с «Земским доктором», «Земским фельдшером»? Убежден — в изначальной концепции, не учитывающей огромную диспропорцию возможностей регионов по всестороннему обустройству прибывающих врачей. Ведь секрет успеха прост. Он зависит от того, что предлагают врачам местные власти помимо денег. Где-то — ничего не предлагают, а где-то — полный социальный пакет, возможность обучения в аспирантуре, жильё, земельный участок и даже автомобиль, стимулирующие региональные доплаты.
И вторая проблема — это проблема самотёка. Закон Мерфи гласит: предоставленные сами себе события имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему. Ни Минздрав, ни Минсельхоз, ни профильные ведомства в регионах активный и целенаправленный поиск специалистов не вели и не ведут. Зато в отчетах и выступлениях докладывают так: привлечено столько-то врачей. Кто и как привлек-то? Только сейчас при медицинских вузах будут организовываются центры содействия трудоустройству для поиска вакансий и мониторинга трудоустройства. Пока же будущему сельскому целителю предлагают самому искать место своей будущей работы через справочные ресурсы сети интернет, региональные биржи труда, официальные сайты больниц или местных подразделений Минздрава. Единого федерального портала наподобие «Земского учителя» нет. Подробную информацию о месте будущей работы и жительства в свободном поиске найти трудно. Тексты правоустанавливающих документов рассчитаны на прокурора, Счетную палату, бухгалтерию, но только не на самого соискателя.
За переезд на село дают миллион рублей, но если оно окажется «на удалённых и труднодоступных территориях», то миллион вырастает на пятьсот тысяч рублей. При переезде на Дальний Восток, Крайний Север или в Арктику врачам предлагается 2 млн рублей. И всё-таки — о каких населенных пунктах речь? Об Оймяконе, отдаленном на 960 км от Якутска и на 9000 км от Москвы? Или о Заокском поселке, что в Тульской области? От Москвы до Тулы 160 км. Поселок Заокский входит в перечень «удаленных и труднодоступных территорий» области, при переезде на работу в которые врачам представляются 1,5 млн рублей компенсационных выплат. В перечне еще 84 населенных пункта, в том числе многие райцентры. Заокский — административный центр одноименного района, расположенный в 63 км от Тулы и в 100 км от Москвы по отличной автотрассе в великолепном месте на берегу Оки. И тем не менее проблема с кадрами врачей не решается ни в Якутии, ни в Заокской центральной районной больнице Тульской области, которой сегодня требуются три врача, четыре фельдшера, 13 медсестер.
Огромный плохо востребованный резерв — обучающиеся по целевому набору студенты медвузов и колледжей. Чтобы они «вернулись на родину», мало щелчка пальцев или — тем более — угроз. «Медик не батрак», как верно говорит Л. Рошаль. Нужно напрягаться, создавать условия, работать с каждым будущим врачом, а это мало кто хочет делать.
Только-только губернаторами утверждены программы модернизации первичного звена здравоохранения. Это — огромные талмуды из текстов и таблиц. В Нижегородской области такая программа насчитывает 2100 страниц. Выборочный анализ планов программ, касающихся земляков, обучающихся по целевым направлениям, показал следующее. В Тульской области лишь 20 процентов «целевиков» трудоустраиваются в медучреждения области, однако по губернаторскому плану к 2025 году эта цифра подрастет только до 40 процентов. Иначе говоря, если 80 врачей из 200 выпускников вернутся в область, план по валу будет считаться выполненным, а программа — успешно реализованной. Кстати, в области коэффициент совместительства врачей составляет 1,7, а в ряде тульских районов — 2,0, 2,1, 2,2, 2,3. Колоссальный дефицит врачей и дикий перегруз специалистов. Недавно президент именно на проблему с кадрами врачей публично обратил внимание тульского губернатора.
В Псковской области планируют «добиться» только 45%-го трудоустройства «целевиков».
В Приморском крае — поднять планку с 10 до 38%.
В Нижегородской области губернатора устраивает существующее положение дел. Сегодня показатель трудоустройства — 50%. Он таким сохранится и к 2025 году.
Социальное положение медиков ухудшается всё последнее время. Без закрепления за врачами особого статуса оно не изменится. То, что в программе «Земский доктор» сняты все возрастные ограничения, правильно. Только вслед за этим все сельские врачи, к которым прибыли сослуживцы, должны почувствовать, что и они не выпадают из зоны государственного внимания. Должны быть созданы социальные условия, возмещающие те потери, которые доктор несёт, если он не работает в большом городе. Законодательно закреплены обязанности органов местного самоуправления по обеспечению медицинских работников, которые не имеют жилья, служебными жилыми помещениями. Или выплачивать денежную компенсацию за наем.
Также необходимо, чтобы любой сельский врач мог взять на льготных условиях ипотечный кредит, увидеть перспективы профессионального роста и возможностей для качественного образования ребёнка.
Надо ввести льготы или специальные программы при поступлении детей сельских жителей в медицинские университеты. Среди участников программы значительную долю составляют те, кто ушёл в отпуск по уходу за ребёнком. Это надо учитывать и всячески приветствовать. Нужно решить проблему с призывом молодых врачей в армию, когда им приходится расторгать договор из-за ухода на службу. Надо убрать заявительный характер по выплате подъемных и чрезмерно обременительный характер документооборота. Достаточно возложить персональную ответственность за выплату на главврачей медучреждений. Чтобы они следили за тем, чтобы все документы на врачей по программе «Земский доктор» были оформлены своевременно.
В целом — поменьше звона и лженоваций. Губернатор Ульяновской области Сергей Морозов доложил президенту России на совещании с членами правительства, которое прошло в режиме видеоконференции, о том, что в области запускается новый проект под названием «Земский главный врач». «В качестве стимула жилищного строительства мы реализуем программы «Земский фельдшер», «Земский врач», а до конца года будет запущен еще один проект — «Земский главный врач», — так выразился губернатор. На самом деле получается, что не только врачи, но главврачи улетают из областей. Своего главврача до сих пор не может дождаться Бельская центральная районная больница Тверской области. Уже четыре года. Мы об этом писали.
2017 год был годом кино. 2018 год посвятили делу волонтерства, а 2019-й — театру. 2020 год стал Годом памяти и славы. Может, поможет отечественному здравоохранению, если провозгласить 2021 год Годом сельского врача? Это, конечно, тоже мероприятие, но с чего-то надо начинать.
Источник - https://regnum.ru/news/society/3152096.html