Российский взгляд на будущее мира и страны

Information
[-]

***

Выступление президента России Владимира Путина на Всемирном экономическом форуме в Давосе.

Впервые за 12 лет президент России Владимир Путин принял приглашение поучаствовать в работе Всемирного экономического форума в Давосе.

И выступление российского лидера оказалось во всех смыслах не менее значимым, чем его знаменитая речь в 2007 году на Мюнхенской конференции по международной безопасности. Хотя в этот раз Владимир Путин использовал более мягкие формулировки, лежащий за ними смысл оказался еще более важным.

За прошедшие сорок лет, если считать по паритету покупательской способности, человечество удвоило уровень подушевого ВВП. Однако глобальный базовый кризис экономической системы подводит черту под эпохой всеобщего благоденствия. За четыре десятилетия ставший привычным поступательный рост доходов сменяется спадом. Причем не в какой-то отдельной стране локально, а во всем мире. Начался откат, который всегда становится причиной роста социального раздражения и популярности идеи поиска крайних для перекладывания на них вины за происходящее. Отсюда проистекает расконсервация всех былых конфликтов, обострение противоречий и их эскалация до прямого вооруженного противостояния.

***

Сборная афиша анонсов и событий в вашей стране и в мире на ближайшую неделю:  

 

Сфокусируйтесь на своем городе и изучайте.

Мы что-то пропустили? Присылайте, мы добавим!

***

Владимир Путин справедливо отметил схожесть нынешних реалий с развитием событий в 30-х годах прошлого века, в конечном счете закончившихся повторением мировой войны. Причиной тому является перекос социально-экономического механизма, вызванный стремлением транснациональных, особенно цифровых, корпораций к закреплению своего монопольного статуса в противостоянии с государством как институтом. Упомянутый выше системный экономический кризис является закономерным итогом сверхконцентрации доходов в руках ведущих корпораций вместе с параллельным превращением человека из смысла развития общества в банальный источник извлечения прибыли. Именно отсюда проистекает все прочее, включая накопление огромной массы невостребованных людей, для которых нет работы и потому у них нет доходов для обеспечения нормальной жизни.

Решить эти проблемы может только государство, способное обеспечить справедливое перераспределение прибыли в обществе, купировать разрыв между богатыми и бедными, а также добиться справедливого налогообложения корпоративных доходов. Тем самым глава государства фактически обрисовал основные контуры долгосрочной стратегической линии Российской Федерации. Направленной на противостояние корпоративному монополизму, особенно в цифровой и высокотехнологической сферах, а также на разрушение так называемого Вашингтонского консенсуса.

Последнее особенно важно, так как затрагивает минимум три фундаментальных аспекта: американскую глобальную гегемонию, финансовую систему долларового доминирования и однополярность западного мировосприятия. Именно из-за них мировая экономика пришла к глобальному кризису. Следовательно, и ее лечение надо начинать с устранения в первую очередь этих проблем. С прекращения надувания финансовых пузырей. С сокращения разрыва между реальной и виртуальной экономикой. И с ликвидации противостояния цифровых гигантов с институтом государства. Еще с сохранения фундаментальных культурных и морально-этических ценностей, формирующих основу общества, таких как, например, семья.

Победить всё это мир может только вместе. Если, конечно, он не хочет повторить пройденную историю не только 30-х, но и 40-х годов ХХ века.

Автор Елена Панина — директор Института РУССТРАТ

https://regnum.ru/news/polit/3175165.html

***

Путин выступил на Давосе как лидер СССР

Поддержав очередную, IV промышленную революцию и наряду с этим социальную справедливость в глобальном масштабе, раскритиковав жадность транснациональных компаний и подав надежду на новый, лучше устроенный мир, Владимир Путин перед давосской аудиторией впервые с такой ясностью обозначил свою политическую программу. Скорее всего, куда больше сторонников, чем среди слушателей в условной Швейцарии (форум проходит дистанционно), она найдет внутри страны.

Начиная с 2009 года в Давос от России ездил кто угодно, но только не Владимир Путин. От имени Кремля говорили вице-премьеры, а в 2020 году — и.о. главы Минэкономразвития Максим Орешкин. Однако нынешний форум, «первый в начавшемся третьем десятилетии XXI века», стал исключением — российский президент решил лично высказаться о назревших «глубинных переменах» в планетарном масштабе. Но «Давосская повестка» местами звучала и как российская. Возможно, таким образом Владимир Путин решил «обкатать» тезисы для послания Федеральному собранию, которое ожидают в середине февраля.

Так или иначе, основной посыл касался вызовов, о которых в последние месяцы президент говорит все чаще — социально-экономических. «Да, если судить по цифрам статистики, то даже несмотря на глубокие кризисы 2008-го и 2020 годов, период последних сорока лет можно назвать успешным или даже сверхуспешным для мировой экономики», — начал Владимир Путин. Возможно, потому он и не часто посещал Давос — все же было хорошо. Хотя, если присмотреться — не очень и не для всех.

Один процент

По словам российского лидера, ссылающегося на подсчеты Всемирного банка, количество людей с доходами ниже 5,5 долларов в сутки в России сократилось с 64 млн человек в 1999 году до сегодняшних 5 млн. Если же смотреть на ситуацию в глобальном масштабе, начиная с 1980 года мировой ВВП по паритету покупательной способности в реальном выражении на душу населения удвоился. Но тут российский лидер задал весьма «острый», особенно в свете последних событий, вопрос: «Каков был характер такого глобального роста, кто получил от этого основную выгоду»?

«В течение этого же периода глобализация привела к значительному увеличению прибыли крупных транснациональных, прежде всего американских и европейских компаний», — сам ответил на свой вопрос Путин, перечисляя бенефициаров. Конечно, в их числе оказались и развивающиеся страны, и, хотя и в меньшей мере, развитые. Но большинство людей при этом оказалось в рядах проигравших. «Но опять же, если говорить о прибыли компаний, кому достались доходы? Ответ известен, он очевиден — одному проценту населения», — подчеркнул российский президент, добавляя, что даже в богатых странах миллионы людей «перестали видеть перспективу прибавления своих доходов». «При этом перед ними встают проблемы, как сохранить здоровье себе и своим родителям, как обеспечить качественное образование детям», — добавил Путин.

Все это, по словам президента, — результат политики, проводившейся в 80-х годах прошлого века, «и проводившейся зачастую вульгарно и догматически». Всему виной «Вашингтонский консенсус», полагает Владимир Путин, «с его неписаными правилами, когда приоритет отдается росту экономики на базе частного долга в условиях дерегулирования и низких налогов на богатых и корпорации».

Пандемия поставила вопрос ребром

Консенсус так консенсус. Но если с вопросом «Кто виноват» разобрались, то пандемия сделала ключевым другой вопрос: «Что делать?». По словам Путина, во всем мире к июлю без работы остались 500 млн человек, а к концу 2020 года — 250 млн. «Это большая и очень тревожная цифра. Только за первые девять месяцев прошлого года потери трудового дохода в мире составили 3,5 триллиона долларов. И этот показатель продолжает расти. А значит, растет и социальная напряженность в обществе», — заявил президент РФ. А старые механизмы, та же стимулирующая макроэкономическая политика, уже не работают. Многие страны в долгах как в шелках.

«Все это делает стимулирование экономики традиционными инструментами за счет наращивания частного кредитования по сути невозможным. Так называемое количественное смягчение, которое только повышает, раздувает “пузырь” стоимости финансовых активов ведет к дальнейшему расслоению в обществе», — рассуждает Путин. Надеяться можно, разве что, на IV промышленную революцию. Но и она несет угрозу для рынка труда, в первую очередь — для среднего класса. Нивелировать ее, по мнению президента, может лишь государство. Причем курс оно должно взять не на латание дыр, а на устойчивое развитие. Для всех, а не для отдельно взятых групп.

«Абсолютно ясно, что мир не может идти по пути построения экономики, работающей на миллион человек или даже на ”золотой миллиард”. Это просто деструктивная позиция. Такая модель по определению неустойчива. Недавние события, в том числе миграционные кризисы, вновь это подтвердили», — заявил Владимир Путин. Ключевые направления по достижению той самой устойчивости, названные им, созвучны с российскими национальными целями и даже с конкретными нацпроектами: создание комфортной среды для жизни, устойчивый рост доходов населения параллельно с ростом занятости, качественное и эффективное медицинское обслуживание, достойное образование.

Все для блага человека

Все упирается, если использовать популярный термин, в понятие «человеческого капитала», о котором, кстати, регулярно напоминает глава Счетной палаты РФ Алексей Кудрин. Он, правда, указывает, что вкладывается в этот капитал недостаточно, что расходы на образование и здравоохранение снижаются. Но Владимир Путин подчеркнул, что в России приоритеты построены «вокруг человека, его семьи». «Мы работаем над тем, чтобы создать условия для достойного и эффективного труда и успешного предпринимательства, обеспечить цифровую трансформацию как основу технологического уклада будущего всей страны, а не узкой группы компаний. На этих задачах намерены концентрировать усилия государства, бизнеса, гражданского общества, выстраивать стимулирующую бюджетную политику в предстоящие годы», — заявил президент России.

Он добавил красок, говоря о рисках нарастания конфликтов, напряженности и даже угрозе «потерять целые цивилизационные и культурные материки». Все это станет возможным, если мировое сообщество прямо сейчас не отложит в сторону старые распри и не займется трансформацией имеющегося порядка.

«Нам предстоит заняться укреплением и развитием универсальных институтов, на которых лежит особая ответственность за обеспечение стабильности и безопасности в мире, за выработку правил поведения и в глобальной экономике, в торговле», — резюмировал Владимир Путин, отметив, что все это предполагает «широкое поле для совместной работы».

Модернизм с опорой на традицию

Итак, с одной стороны Владимир Путин поддерживает умеренную финансовую политику, критикуя количественные смягчения, с другой — промышленное развитие (предпочтя для ее обозначения давосский концепт IV промышленной революции). Еще одна грань — ярко выраженная установка на социальную справедливость, плюс — оппонирование империалистической форме капитализма (инвективы по поводу прибылей ТНК), и еще один плюс: глобальное переустройство, «трансформацией имеющегося порядка». Вряд ли давосские слушатели «считали со слуха» этот комплекс идей в его целостности, которая становится особенно отчетлива, если понять ее исторические корни. Вообще говоря, это ни что иное, как курс СССР его «классического периода».

Сам Союз не был капиталистической страной в рамках тогдашнего разделения на два лагеря (и в силу формального отсутствия в стране частной собственности). Но он активно участвовал в капиталистической по своему характеру международной экономической конкуренции (вспомним концепцию капиталистической мир-системы Иммануила Валлерстайна), много лет выступая в ней весьма и весьма успешно. Его также называют страной государственного капитализма. А в частности, можно упомянуть особое сочетание жесткой финансовой политики и стремительной индустриализации было присуще нашей стране в 30-е годы, и тогдашнего лидера Сталина даже характеризуют как «самого последовательного монетариста» (так назвал его известный экономист Жак Сапир).

Владимир Путин тоже последователен в проведении именно той линии, которая, по сути, старается подхватить динамику советского периода, возродив его лучшие черты без возврата к худшим или просто анахроничным. Советское позиционирование в мире современная Россия возвращает себе открыто, в том числе, как защитника справедливости и, как прежде говорили, угнетенных. Так вышло, что для Давоса эта политика оказалась сформулирована наиболее выпукло, хотя она довольно-таки ясно прочитывалась и в прежних программных выступлениях и находит, а отчасти еще ищет себе практическую реализацию.

Революционная речь, конечно. СССР, кстати, несмотря на внешнюю косность в предфинальный период, был одной из стран, что законсервировали революционность в своей идейной традиции (как и Франция или США). Неужели Владимир Путин решил ее расконсервировать?

Авторы Ирина Сидорина, Михаил Рогожников

https://expert.ru/2021/01/27/putin-vistupil-na-davose-kak-lider-sssr/

***

Комментарий. Лучшее у России— позади, худшее – впереди: прогнозы российского экономиста Михаила Дмитриева

Известный экономист, президент партнерства «Новый экономический рост» Михаил Дмитриев прогнозирует России мрачные времена, в случае, если страна не поспешит с увеличением доходов населения.

Известный экономист, президент партнерства «Новый экономический рост» Михаил Дмитриев прогнозирует России мрачные времена, в случае, если страна не поспешит с увеличением доходов населения. «Россиянам очень повезет, — говорит он, — если к 2030 году их доходы будут сопоставимы с уровнем 2013-го, но это выглядит все менее вероятным». Основная причина, которую можно выделить из большого интервью экономиста изданию «БИЗНЕС Online», — набирающие силу мировые тренды, способные поставить крест на российском экспорте. Речь идет о новых технологиях — от электромобилей и искусственной еды, в конечном итоге — неприспособленности российской экономики к работе в новой постуглеродной эпохе. При этом все-таки первое время, то есть в самой ближайшей перспективе, российская экономика имеет неплохие шансы оживиться, а основной же «точкой кипения» после пандемийного кризиса станет экономика Китая, которая как бы и будет тем самым мотором, тянущим за собой все остальные страны мира.

Но в том-то и дело, что, как полагает Дмитриев, этот первый постпандемийный успех или рывок, который станет возможным благодаря запуску вакцинации, будет, в частности для России, краткосрочным. Возникающий рост спроса при растущей экономике Китая вызовет рост потребностей в углеродных ресурсах, тем самым в первую очередь вновь откроет для России возможность наращивания такого вида экспорта, потянув за собой вверх цены на энергоресурсы, которые в среднесрочной и долгосрочной перспективе все больше будут превращаться в пережитки прошлого. Главный же фактор, который может загнать Россию в окончательный тупик, — это, так сказать, самонадеянность или самоуспокоение в расчете на прежние успехи продвижения энергоресурсов за счет имеющихся шансов к росту цен.

Дмитриев проводит аналогию развития событий в 2021 году с 1998 годом, отмечая, что для России ситуация на коротком промежутке времени будет благоприятной. Как и 23 года назад, после кризиса этот год будет годом быстрого отскока: 1998-й был последним годом затяжного кризиса российской экономики, после чего в 1999-м начался ошеломляющий рост, которого Россия не знала за всю свою тысячелетнюю историю, он продолжался почти десять лет — до 2008 года. «Это было беспрецедентно, особенно для доходов населения: они выросли в 2,5 раза, а зарплаты — в три раза», — подчеркивает экономист.

Однако на отскоке практически все аналогии с 98-м годом и заканчиваются: «выход на траекторию устойчивого экономического роста», по словам Дмитриева, «нам не светит». Как отмечает экономист, мировые рынки после этого кризиса будут устроены строго противоположно. Тогда благодаря взрывному росту экономики Китая резко поднялся мировой спрос на главные статьи российского экспорта, и это двигало нашу экономику, обеспечивая повышение покупательной способности рубля по отношению к импорту и стремительный подъем уровня жизни в нулевые годы. Сейчас все наоборот: многие эксперты считают, что, поскольку пандемия ускорила развитие альтернативной энергетики и электромобилей, которые делают нефть менее востребованной и конкурентоспособной, пик мирового потребления нефти мир прошел в 2019 году. Это значит, что даже быстрое восстановление мировой экономики уже не даст такого увеличения цен на нефть, которое ждало российскую экономику в нулевые годы.

Кроме того, к середине этого десятилетия будут накапливаться дополнительные риски для рынка углеродов: многие крупные страны — потребители энергии в пандемию принимают все более жесткие программы минимизации углеродных выбросов. И опять же в нулевые годы Россия вступила с сильно девальвированным рублем. Если бы не это движение курса рубля, то никакого взрывного роста уровня жизни населения и доходов не произошло бы. Сейчас нас ждет обратный процесс: «после короткого восстановительного периода, который последует за завершением пандемии», по словам экономиста, «доходы России от экспорта углеродного сырья (50 процентов нашего экспорта сейчас приходится на нефть и газ) в лучшем случае не будут расти до 2030 года, а в худшем станут сжиматься, особенно это касается нефти и угля, соответственно, и стоимость нашего экспорта в процентах к нашему ВВП начнет стагнировать или снижаться».

Более того, если другие страны мира, в частности Европа, да и сам Китай, оставившие Россию с точки зрения развития технологий далеко позади, готовы в долгосрочной перспективе наиболее безболезненно перейти в новую постуглеродную эпоху, то России будущего, причем самого ближайшего будущего, по большому счету станет нечего экспортировать. И даже зерновой, по мнению Дмитриева, может перестать быть для страны одной из основных статей экспорта, потому как даже в этой сфере уже существуют технологии, способные заменить такое сырье в производстве других продуктов питания по сути своей более дешевыми и высокопроизводительными аналогами.

Если принять столь мрачный прогноз Дмитриева за истину, то с точки зрения спроса на главные ресурсы страны — нефть и газ — он может оказаться еще куда мрачнее. В прошедшем, 2020 году в СМИ сообщалось, что в мае и июне китайские компании воспользовались падением цен и закупили за рубежом рекордные объемы нефти. Вместе с тем Пекин стимулирует и собственную добычу, то есть одновременно диверсифицируя источники поставок благодаря наколенным запасам. В итоге Китай получил возможность влиять на мировой рынок нефти, осуществляя уже экспорт нефти из хранилищ INE (Шанхайской международной энергетической биржи). А 9 декабря Интерфакс писал, что китайская компания Zhejiang Petroleum & Chemical начала экспортировать и нефтепродукты, отправив в Сингапур судно с более чем 37 тыс. тонн бензина. При этом Zhejiang Petroleum & Chemical расположена в Чжэцзянской пилотной зоне свободной торговли (ЗСТ), которая считается крупнейшим кластером нефтегазовых предприятийы Китая.

В конце марта Госсовет КНР одобрил для этой ЗСТ ряд мер по развитию полной производственной цепочки в нефтегазовом секторе, включая экспортное направление. В мае прошлого года «Российская газета» сообщала, что Китайская национальная нефтегазовая корпорация (China National Petroleum Corporation, CNPC) объявила, что в округе Суйнин провинции Сычуань на юго-западе страны обнаружено крупное месторождение природного газа. По оценкам компании, запасы газа могут оказаться более 1 триллиона кубометров. В конце 2019 года объем добычи природного газа в КНР по данным, обнародованным на Всекитайском совещании по энергетике 16 декабря 2019 года, достиг 173,3 миллиарда кубометров в год. Согласно ранее составленным планам, в 2020 году Китай планировал увеличить добычу газа до 360 миллиардов кубометров в год. Однако при этом КНР все еще остается крупнейшим импортером природного газа и нефти в мире. Но, судя по всему, пребывать в этой роли долго Китай не намерен. Правда, непонятно, каким образом страна будет обходить общемировые тренды по уменьшению, так сказать, климатических рисков на планете. Видимо, рассчитывает на свое глобальное превосходство и, соответственно, право первого слова. Хотя с так называемыми климатическими рисками стране уже приходится и сталкиваться, и противостоять им (мысли о противостоянии возможны, конечно, если не фантазировать о возможности собственно проецирования климатических рисков с целью расширения доступа к ресурсам, но об этом к слову).

Еще в середине 2017 года ИА REGNUM сообщало, что власти китайской провинции Сычуань объявили об успешном переселении 580 тыс. местных жителей из 10 тыс. населенных пунктов, находящихся в сейсмически опасной зоне. Программа по переселению граждан КНР из опасных районов началась в 2014 году, спустя несколько лет после разрушительных землетрясений, зарегистрированных на территории провинции Сычуань в 2008 и 2013 годах. Всего за два года численность граждан, проживающих в сейсмически опасных районах КНР, сократилась с 2,2 млн до 1,62 млн человек. На тот момент велась речь о том, что власти КНР намерены переселить всех граждан, чьи дома могут пострадать в результате землетрясений и прочих природных катастроф. Но вот что интересно, именно здесь, в провинции Сычуань, как объявлялось китайской национальной нефтегазовой корпорацией уже в прошлом году, и было найдено крупное месторождение природного газа. Вот такое вот совпадение. Поэтому, помимо заявлений Китая о наращивании добычи нефтегазовых ресурсов, стоит также обратить внимание на начатую в 2017 году работу китайских властей над 12 тыс. проектов переселения, о чем сообщал «Рамблер» со ссылкой на данные ИА Синьхуа. Обоснование такой работы самое что ни на есть благодушное — реализация проектов призвана избавить граждан от нищеты. В целом, действительно, строительство нового жилья всегда являлось точкой роста экономики. Но в то же время на фоне развития событий в Сычуане подобное благочестивое обоснование реализации проектов по переселению граждан может трактоваться уже не столь однозначно. Если Китай нацелен на расширение объемов добычи нефти и газа и обретение полной суверенности от импорта таковых, то России действительно в этом смысле предстоят не самые лучшие времена в случае, если до 2030 года не произойдет диверсификации экономики.

Здесь бы стоило задаться вопросом, что мешало в лучшие (нулевые) для российской экономики годы, когда цена на нефть била все рекорды и положение рубля, как подчеркивает Дмитриев, способствовало росту уровня жизни граждан и страны, диверсифицировать экономику?! Однако ныне президент партнерства «Новый экономический рост» Михаил Дмитриев, в нулевые годы являющийся сначала первым заместителем министра экономического развития и торговли России, затем научным руководителем фонда «Центр стратегических разработок», а позднее — вплоть до 2014 года — президентом данного фонда, отмечает, что высокий рост цен на ресурсы и мешал, мол, не возникало особой надобности. Видимо, мешала эйфория от размышлений, что продлиться это может долго. Сегодня же, по словам экономиста, «адаптироваться к самым тяжелым вариантам развития событий российская экономика уже не сможет — времени для этого практически не осталось, подобным надо было активнее заниматься еще в благополучные нулевые годы, но тогда всем хватало растущих доходов от нефти, и стимулов для диверсификации не возникало». Хотя, заметим и напомним, есть еще одно такое обстоятельство, как госдолг. Именно с 2014 года чистый госдолг страны впервые стал отрицательным. Между тем сейчас, вероятно, Дмитриев и настаивает на том, чтобы предположительный в 2021 году постпандемийный отскок экономики не превратился в очередную эйфорию. Правда, своими прогнозами не оставляя поводов даже для помышлений об этом.

Самым оптимистичным сценарием развития экономики страны экономист считает вялый рост, близкий к стагнации. Мол, хорошо, если к 2030 году доходы населения достигнут уровня 2013-го. Все остальные варианты сценариев — мрачные. «Теоретически мы крупные экспортеры атомных станций и вооружения, но все-таки в структуре нашего экспорта это небольшая доля по сравнению с углеводородами. Заменить последние чем-то другим в ближайшие десять лет физически будет невозможно. Это может запустить новый затяжной период структурного шока и болезненной адаптации, типа того, который пережила российская экономика в 1990-е годы. Что бы ни делалось, быстро выкарабкаться из такого кризиса было практически невозможно», — подчеркивает Дмитриев, отмечая, что новые технологии сошлись в одной точке, совпав в своем ускоренном развитии с началом форсированной декарбонизации мировой экономики. Эти факторы способны нанести удар сразу по нескольким рынкам: не только углеводородным, но и по экспорту сельскохозяйственной продукции. Однако не факт, что все эти технологии сработают на 100 процентов, считает Дмитриев, но в любом случае они будут развиваться, что российской экономике, фундаментом которой является экспорт углеводородов и немного сельскохозяйственного сырья, не сулит ничего хорошего.

Между тем конкретных советов по выходу из возможных сценариев развития экономики экономист не дает. Всё больше сводится к тому, что что бы ни делалось, дела в гору не пойдут, во всяком случае быстро и эффективно. Можно было бы завести речь о необходимости активной диверсификации экономики, но, увы, как таковой прицельной речи на эту тему не зашло. Да и любые резкие «телодвижения» экономики, судя по всему, могут привести к неприятным, а главное, неожиданным последствиям, например, инфляции, росту ключевой ставки и банкротству компаний. Так что будем жить и наблюдать. Тем более что, несмотря на развитие технологий, мировая экономика, в отличие от российской, слишком уж сильно обросла долгами.

Автор Галина Смирнова

https://regnum.ru/news/economy/3159337.html

***

Приложение. Новые санкции и отказ от ископаемого топлива – главные угрозы для РФ

Самые большие экономические угрозы для РФ связаны сегодня не столько с санкциями, сколько с экологической трансформацией развитых стран и их отказом от традиционного ископаемого топлива. Введение в Евросоюзе углеродного налога сократит доходы российской экономики от экспорта традиционного сырья, отмечается в новом отчете Института международных финансов (IIF).

Официальные данные российских властей о падении экономики в прошлом году пока не опубликованы. Но в Институте международных финансов (IIF) предполагают, что российский ВВП сократился за 2020 год на 3,6%. В наступившем году российская экономика может прибавить 2,9%, прогнозируют эксперты IIF. На фоне других стран снижение российского ВВП не выглядит катастрофическим. Российская экономика сегодня чувствует себя лучше, чем многие развивающиеся и развитые рынки, признают в Институте международных финансов. Относительная стабильность макроэкономических показателей – это сильная сторона российской экономики. «Мы ожидаем, что инфляция останется незначительно выше целевого уровня в 4% в ближайшие месяцы, в результате чего ЦБ сохранит ставку на текущем уровне 4,25%», – прогнозируют эксперты IIF.

Суверенный долг страны также остается на довольно низком уровне – всего 19% ВВП, это самый низкий показатель среди развитых и развивающихся стран. «Внешняя уязвимость страны также остается низкой. Внешний долг составляет 35% ВВП, а резервы на рекордно высоком уровне в 597 млрд долл. В случае сохранения среднегодовых нефтяных цен на уровне 47 долл. за баррель рубль может укрепиться в 2021 году на 10% к марту прошлого года. Но главные опасности для российской экономики не связаны со снижением государственных резервов, с высокой инфляцией или сильным падением ВВП. Более сильное давление на Россию будут оказывать геополитические риски. В частности, такие как новое расширение антироссийских санкций.

Не так давно США расширили санкции против проекта российского газопровода «Северный поток – 2» через закон об оборонном бюджете на 2021 финансовый год (National Defense Authorization Act, NDAA). «Неудача в завершении СП-2 приведет к списанию 11 млрд долл. понесенных затрат на этот проект «Газпрома», – предполагают в Институте международных финансов. А новая администрация Джозефа Байдена может пойти на ужесточение антироссийских мер. «Последние сообщения свидетельствуют о том, что уходящая администрация США уведомила европейские компании о том, что они столкнутся с риском дальнейших санкций, и призвала их выйти из проекта», – напоминают в IIF.

Во вторник в «Газпроме» признали политические риски для таких экспортных проектов, как «Турецкий поток» и «Северный поток – 2». «Мы сталкивались и продолжаем сталкиваться с рисками, связанными с изменением политической ситуации в различных регионах, что приводит к напряжению между странами и изменению позиций наших партнеров и регулирующих органов по отношению к различным аспектам проектов, – отмечается в меморандуме «Газпрома» к новому размещению бондов холдинга. – В некоторых случаях такие изменения могут привести к тому, что реализация проекта станет невозможной или нецелесообразной, а значит, приведет к приостановке или отмене проекта».

Как сказали в компании, проект «Северного потока – 2» «находится под сильным санкционным давлением». Но в холдинге подтвердили, что «Газпром» «намерен завершить этот проект, построить газопровод и поставлять по нему газ своим европейским потребителям». Иностранные аналитики даже в связи с санкциями против СП-2 не видят препятствий для поставок российского газа в Европу. «Для этого существуют достаточные мощности через Украину, Белоруссию, поставки по газопроводу «Северный поток», – напоминают в IIF. Кроме того, до недавнего времени почти 40% поставок голубого топлива в ЕС приходилось именно на РФ, продолжают они. Схожая картина отмечается по нефти и бензину: около трети европейского импорта приходится на поставки из РФ.

Но именно в этой зависимости России от европейских закупок и кроется значительный риск. «РФ является крупнейшим поставщиком энергии в Европу, а планируемое введение ЕС углеродного налога на импорт может оказать существенное влияние на российский экспорт, особенно в области нефти, газа и металлов», – полагают эксперты, подчеркивая, что в среднесрочной перспективе «зеленая сделка» ЕС может представлять значительный риск для России.

В аудиторской компании KPMG ранее прогнозировали, что введение в ЕС углеродного налога обойдется российским экспортерам в 30–50 млрд долл. в период до 2030 года. При этом больше всего от нового налога пострадают поставщики газа, никеля и меди: углеродоемкость их продукции превышает европейский бенчмарк в два-три раза. В то время как производство нефти, продукции нефтехимии, калийных удобрений и других экспортируемых товаров полностью укладывается в европейский эталон, подсчитали аудиторы.

Риски введения углеродного налога дополняются перспективой низкого спроса на традиционное ископаемое топливо и сокращения инвестиций в добычу. Мировые расходы на добычу нефти и газа как минимум до окончания 2025 года останутся ниже уровней, предшествовавших пандемии, предупреждали в консалтинговой компании Wood Mackenzie. По их оценкам, мировые расходы в нефтяном секторе в следующие пять лет составят чуть больше половины тех сумм, которые компании инвестировали в течение 2010–2015 годов. В прошлом году, по уточнению экспертов, объем инвестиций достиг минимума с 2005 года, причина – пандемия.

«Потребуется больше времени, чтобы спрос на нефть полностью восстановился, поскольку возобновившиеся локдауны в ряде стран оказывают давление на продажи топлива. Это привело к тому, что мы пересмотрели наш прогноз мирового спроса на нефть на 0,6 млн барр. в сутки в первом квартале 2021 года и на 0,3 млн барр. в сутки в целом на 2021 год», – рассказывают в Международном энергетическом агентстве (МЭА). Отрасли возобновляемой энергии могут привлечь 60% мировых инвестиций в энергетику в текущем десятилетии. Таким образом, 2020-е годы, возможно, станут последним десятилетием, когда мировой спрос на нефть будет расти (см. «НГ» от 19.01.21).

Одновременно западные аналитики убеждают потребителей, что климатический разворот экономики не потребует гигантских инвестиций и не приведет к существенному подорожанию конечной продукции. При снижении углеродного следа стоимость поставок массовых категорий товаров увеличится для конечных пользователей лишь на несколько процентов, говорится в исследовании Boston Consulting Group (BCG) и Всемирного экономического форума (ВЭФ). Эксперты проанализировали восемь глобальных логистических цепочек, на которые приходится более 50% мировых углеродных выбросов: продукты питания, строительство, мода, товары повседневного спроса, электроника, автомобили, профессиональные услуги и грузовые перевозки. Результаты исследования показали, что в среднесрочной перспективе их полная декарбонизация увеличила бы затраты для конечного потребителя всего на 1–4%. Так, автомобиль из стали с нулевым углеродным следом обойдется покупателю на 2% дороже. Хотя запуск производства такой стали может потребовать значительных инвестиций со стороны металлургов. Около 40% выбросов в рамках восьми основных цепочек поставок можно сократить за счет организационных мер или затрат в размере не более 10 евро на тонну выбросов эквивалентов углекислого газа.

Углеродная трансформация экономик развитых стран может создать сложности для российского бюджета, который наполняется за счет нефтегазовых поступлений. Большинство рисков для РФ лежит все же в сфере международной политики, признают эксперты «НГ». «Скорее всего продолжится история с попытками заморозить «Северный поток – 2», а также затруднить российский экспорт вооружений или иных значимых технологий», – рассуждает ведущий аналитик «Открытие Брокер» по глобальным исследованиям Андрей Кочетков. «Наиболее чувствительными были бы санкции на весь российский госдолг, блокировка долларовых активов и транзакций крупных банков, отключение от SWIFT», – говорит руководитель отдела макроэкономического анализа компании «Финам» Ольга Беленькая.

Центральным оставался и остается также фактор цен на энергоносители, отмечает начальник управления «БКС Мир инвестиций» Василий Карпунин. «В случае ухудшения ситуации с пандемией в мире – будь то новые штаммы или постоянное продление локдаунов, введение ограничений в Китае – и падением спроса цены на нефть могут оказаться под давлением, что вновь приведет к уровням, которые предполагают избыточную дефицитность бюджета, расходование резервов или наращивание госдолга», – перечисляет он.

Автор Ольга Соловьева

https://www.ng.ru/economics/2021-01-21/1_8063_economics2.html


Infos zum Autor
[-]

Datum: 29.01.2021. Aufrufe: 35

zagluwka
advanced
Absenden
Zur Startseite
Beta