К вопросу о проблемах региональной политики в России

Information
[-]

***

Экономические связи между регионами: развитие или иллюзия?

Соглашения между регионами о совместных действиях в тех или иных сферах в последнее время всё чаще попадают в информационную повестку, но говорить о реальной заинтересованности субъектов в тесном взаимодействии друг с другом, похоже, ещё рано.

10 марта региональные власти Оренбургской и Самарской областей заключили соглашение о сотрудничестве, согласно которому предполагается координация действий двух субъектов в случае возникновения чрезвычайных ситуаций. Взаимодействие предполагает, прежде всего, совместные действия по уменьшению материального ущерба от чрезвычайных происшествий. Ранее подобные соглашения Оренбургская область заключила с ещё одним своим соседом по ПФО — Башкирией, а также с соседней Челябинской областью. Соглашения между регионами о совместных действиях в тех или иных сферах в последнее время всё чаще попадают в информационную повестку, но говорить о реальной заинтересованности субъектов в тесном взаимодействии друг с другом, похоже, ещё рано.

Экономическое взаимодействие

Согласно распространённому суждению, экономическое взаимодействие между регионами начинает давать сбои с крахом советской модели экономики. В 1990-х многие регионы оказались предоставлены сами себе, слом экономических цепочек, перестройка работы, а чаще всего закрытие предприятий приводили к тому, что экономические связи между субъектами прекращались или сводились к минимуму. Формирование новой российской экономической модели предполагало в числе прочего восстановление ранее разрушенных связей, но эксперты не спешат с оптимистичными выводами. Директор Агентства нестандартных политических и корпоративных ситуаций Марат Хамидуллин полагает:

«Говорить о том, что сегодня в России между регионами есть такие же экономические связи, как и в СССР, не приходится. Сейчас отношения между регионами — это не уровень государственной политики, а уровень местных и региональных холдингов и предпринимателей. Причем многие главы субъектов почему-то делают упор на внешние международные рынки, забывая про колоссальный потенциал рынков внутренних».

По мнению главы Центра урегулирования социальных конфликтов Олега Иванова, активность и эффективность субъектов Федерации в рамках межрегионального сотрудничества прямо пропорциональна экономическим возможностям регионов. «Депрессивным, дотационным регионам, как правило, особо нечем торговать с соседями. Как говорил дядя Федор из Простоквашино, «чтобы продать что-нибудь ненужное, нужно сначала купить что-нибудь ненужное, а у нас денег нет». При этом разброс экономических возможностей регионов очень велик. Страна у нас большая, поэтому географические, демографические, экологические, геологические условия и ресурсы у регионов очень разные», — отмечает эксперт.

Социолог, руководитель центра «Региональные исследования» Дмитрий Лобойко считает, что взаимодействие между регионами России может и должно быть более активным и содержательным. «Сегодня ограничены и экономические, и социальные, и политические связи внутри страны. Главные и наиболее очевидные причины в пространственной, экономической и политической централизации. Пассажирское сообщение до сих пор осуществляется преимущественно через столицу. Часто и логистические маршруты товаров прокладываются через столицу без очевидной надобности. И даже товары из Китая, когда идут в европейскую часть России, то направляются не напрямую, скажем, в Уфу, а чаще сначала заезжают в Златоглавую. Эта особенность транспортных сетей, заложенная ещё в советские годы, сегодня существенно увеличивает стоимость любого товара и загружает транспортные узлы. А для развития регионов необходимо увеличение мобильности, которое невозможно без распределенной системы, с сетью региональных дорог и множеством логистических центров — хотя бы по одному-два в каждом федеральном округе, а лучше — в каждом крупном региональном центре», — отмечает Лобойко.

Генеральный директор коммуникационного агентства Actor Дмитрий Еловский, напротив, считает, что многие экономические связи между предприятиями в регионах остались неизменными с советских времен, и это как раз проблема. «Например, северный завоз до сих пор осуществляется по советским схемам. Появились и новые цепочки межрегиональной кооперации. Но нужно понимать, что это цепочки не между регионами, а между хозяйствующими субъектами. Если говорить о политическом и административном руководстве регионов, то тут успехи намного скромнее», — считает Дмитрий Еловский.

Лидеры межрегионального сотрудничества

Между тем ряд регионов в последнее время старается использовать потенциал взаимодействия с другими субъектами. Так, делегация Башкирии недавно посетила Санкт-Петербург, где договорилась о сотрудничестве сразу по нескольким направлениям. Это цифровизация, туризм, промышленность. Ранее эта же республика заключила соглашение с соседней Челябинской областью об обмене опытом в сфере промышленности. Соглашение о сотрудничестве с Северной столицей имеет и ещё одна крупная республика Поволжья — Татария. Казань также активно развивает сотрудничество с Кировской областью. Сотрудничество касается не только экономических вопросов, но и широкого круга социальных направлений — образования, науки, культуры. Пермский край достиг принципиальных договорённостей со Свердловской областью о реализации совместных проектов к 300-летию региональных столиц, которые будут отмечаться в 2023 году. Кроме того, регионы договорились о сотрудничестве в сфере туризма, культуры и спорта.

Олег Иванов отмечает, что в структуре экономики России ПФО выделяется высокой долей топливной промышленности, нефтехимии и химии, машиностроения. Значительные рудные месторождения имеются в приуральских регионах (Башкирия, Оренбургская и Пермская области). «Наиболее крупные производители нефти — республики Татарстан и Башкортостан, Самарская, Оренбургская и Пермская области. Крупным производителем газа является Оренбургская область. Эти регионы, очевидно, активно развивают сотрудничество с другими субъектами России.

Например, у Самарской области самый крупный экспортный потенциал, самый крупный российский автозавод в Тольятти и значительные объемы переработки нефти. У Пермской области сильными сторонами являются многопрофильная промышленность и близость к Свердловской области — крупнейшей по величине экономики области Урала. Татарстан выделяется объемами добычи нефти, центральным положением в ПФО, положением в узле крупнейших воднотранспортных путей России, объемами привлекаемых российских и иностранных инвестиций. Башкортостан характеризуется высокой долей топливной промышленности в объеме промышленного производства и наибольшими объемами переработки нефти среди российских регионов.

И совсем другая ситуация в слаборазвитых и депрессивных регионах, для которых характерны такие черты, как неблагоприятное транспортно-географическое положение, высокая доля в структуре экономики сельского хозяйства и, как следствие, слабое участие во внешнеэкономических связях. Их развитие сдерживается в том числе тем, что инвестиции направляются прежде всего в экономически более привлекательные регионы», — полагает Олег Иванов.

По мнению Марата Хамидуллина, среди регионов, которые ведут активную политику по выстраиванию экономических связей с другими регионами, лидером является Татария. «Руководство региона одновременно умудряется работать и на внешних рынках, и на внутренних. Одно то, что у Татарстана насчитывается порядка восьми своих представительств в других регионах, говорит уже о многом. Только в прошлом году правительством республики было проведено порядка 60 межрегиональных мероприятий, связанных с торговлей, экономикой, а Минниханов сам лично посетил минимум четыре области с визитами. Сегодня ни один регион, кроме Москвы и Санкт-Петербурга, наверное, не может похвастаться такой работой. Да, в Москве у почти каждого региона есть свое представительство, но чем они занимаются и насколько они эффективны — никто сказать не может», — отмечает эксперт.

Дмитрий Лобойко обращает внимание на тот факт, что в российских регионах в результате борьбы за централизацию практически не осталось сильных игроков, заинтересованных в развитии территорий: «Наиболее устойчивыми остались не столько экономические и политические связи между различными территориями, сколько традиционные связи. Например, национальные, религиозные и клановые. Благодаря им неофициальным лидером ПФО и в экономике, и в политике остается Татарстан, который успешно взаимодействует и с соседними регионами, периодически зарабатывая в соседних регионах даже на бюджете (пример — ПСО «Казань», строившая стадион «Самара-Арена»), а также и с иностранными государствами (в частности, через Ассоциацию исламского бизнеса и другие институции). Развитие регионов и усиление межрегионального сотрудничества нередко представляется лицам, принимающим решения в Центре, угрозой «федерализации».

Тем не менее, несмотря на объективные сложности, связи между регионами продолжают развиваться. Станет ли это основой для формирования в России развитой и разнообразной экономической среды или останется не более чем попыткой отдельных развитых субъектов найти дополнительные драйверы развития, покажет будущее.

Автор Кирилл Зотов

https://regnum.ru/news/economy/3211857.html

***

Планов громадьё, а реальности не видим: Почему Дальний Восток до сих пор не Калифорния

Президент России Владимир Путин 10 марта провёл совещание с правительством РФ по вопросу развития Дальнего Востока и Арктики. Заслушав доклады и предложения, глава государства напомнил, что задачи, которые ранее ставили перед собой, не достигли результата.

Путин отметил, что для развития Дальнего Востока сделано немало, но «мы должны объективно всё оценивать». «И понимать, какие наши действия приносят результат, а какие не приносят ожидаемых результатов. Понимать, почему это происходит, делать выводы соответствующие. Не просто строить планов громадьё, не понимая, что происходит в реальной жизни», — сказал президент. Он рассказал о принятой ещё в 2017 году концепции демографической политики Дальнего Востока до 2025 года, в которой ставились задачи по стабилизации численности населения, повышению суммарного коэффициента рождаемости, снижению смертности, и поручил «провести анализ причин недостижения показателей». А также актуализировать мероприятия и целевые показатели второго этапа реализации концепции на 2021—2025 годы. Президент обратил внимание на серьёзный дефицит на рынке жилья и на отсутствие проектов комплексной застройки. Он поручил и в целом разработать меры по повышению предложения на рынке жилья.

В помощь сотрудникам правительства, анализирующим развитие Дальнего Востока, задам несколько вопросов. Хочется понять, почему восточные территории России упорно не становятся Калифорнией, которая когда-то, ещё век назад, была для США Диким Западом, а сейчас стала одним из центров всего мира.

Выбраться из капкана

Главный город Дальнего Востока, Владивосток, зажат на полуострове Муравьёва-Амурского между холмами и морем на небольшом куске земли. Может, для порта, бывшей крепости, вообще для города это неплохо. И в целом там красиво и оживлённо. Но как развиваться хотя бы на среднем российском уровне, где строить новое жильё, объекты инфраструктуры, где развернуть пригороды? Удивительный парадокс — Владивосток один из российских лидеров по ценам на квартиры. Видимо, многие хотят в нём жить, но не могут себе позволить. Такой перегретый рынок проглотит любые федеральные средства.

Как-то довелось пообщаться с семьёй, переехавшей из Владивостока в Саратов. Они объяснили свой странный выбор очень просто — продали квартиру за пять миллионов рублей, купили новую за 900 тысяч (цены примерно пятилетней давности), а на разницу спокойно жили, не работая. Благо до пенсии близко, рядом Волга, цены на продукты питания ниже.

Удешевить квадратный метр позволит массовая застройка. Может, следует выбрать территорию в Приморье, где её вести будет удобно, и заняться развитием этой местности как будущего центра Дальнего Востока?

Раздолье, но мы жмёмся

Правильно ли, что Дальний Восток предельно урбанизирован? Как известно, дальневосточные регионы — в лидерах по урбанизации, а Магаданская область и вовсе на первом месте, если не считать Москву, Санкт-Петербург и Севастополь. Почему так произошло, понятно — эта часть страны заселялась в годы, когда в обществе уже шли процессы урбанизации, и поселенцы приезжали сразу в города.

Но какой смысл сейчас открывать новые университеты и технологические долины в местах плотной застройки? Разве не удобнее создавать загородные кампусы или офисы и использовать их как центры развития территорий, подтягивая инфраструктуру и формируя рабочие места? Малоэтажная застройка — шире, позволяет лучше осваивать территории, комфортнее для жизни, а также положительно влияет на демографию.

Какая необходимость ютиться на клочке суши? Кампус Стэнфордского университета (Калифорния, США), где обучаются 17 тысяч студентов, раскинулся на 33 квадратных километрах. Кампус Дальневосточного федерального университета (Владивосток), где получают знания 23 тысячи студентов, уместился на площади 1,4 квадратного километра.

А какова площадь Кремниевой долины, можно ли её сравнивать с ТОРами и научными центрами, которые создают на востоке России? Ведь это несколько небольших городов, зона малоэтажного строительства вокруг офисов компаний.

Ненужный «гектар» и манящий гомстед

Не пора ли пересмотреть программу о «дальневосточном гектаре»? Дальнему Востоку нужен работающий механизм предоставления земли, который создаст спрос на жизнь в округе. Хотя бы как в США для заселения Дикого Запада. Американский «дальневосточный гектар» назывался гомстед, что было производным от Homestead Act — названия федерального закона, инициированного Авраамом Линкольном и принятого в 1862 году. Власти предоставляли надел из незанятых земель на Западе США. Причём участки выдавались как гражданам США, так и тем, кто намеревался пройти натурализацию. Земля «нарезалась» натурально, на местности и выдавалась за символические деньги.

Главным отличием от российского «дальневосточного гектара» является размер участка — примерно 65 гектаров на руки. В дальнейшем надел переходил в собственность. На Аляске система гомстедов действовала до 1986 года (!).Если бы сейчас раздали 89 тыс. участков (как за пять лет действия программы «дальневосточный гектар» в России) не по одному гектару, а по 65, они бы заняли территорию 57 тыс. кв. километров — менее десятой части Хабаровского края. Даже миллиона выданных участков не хватит, чтобы охватить территорию одного региона. Важен и простой принцип — поселенец приехал, визуально выбрал участок, на месте оформил. Пока же Дальний Восток скорее блокирует возможности для развития, чем находит их.

Автор Евгений Цоц

https://regnum.ru/news/polit/3211573.html


Infos zum Autor
[-]

Author: Кирилл Зотов, Евгений Цоц

Quelle: regnum.ru

Added:   venjamin.tolstonog


Datum: 30.03.2021. Aufrufe: 51

zagluwka
advanced
Absenden
Zur Startseite
Beta