Преступный непрофессионализм: как власть добивает украинскую школу
Учреждения образования - в плачевном состоянии из-за карантинных ограничений
Когда в Украину пришла мировая пандемия коронавирусной инфекции, правительство ввело превентивные меры: в стране ещё фактически отсутствовали заболевшие, но уже был введён жёсткий карантин, едва не обрушивший экономику. Однако пострадал не только бизнес. Из-за карантинных ограничений в плачевном состоянии оказался важнейший из социальных институтов – институт образования. Проще говоря, школа, которая была абсолютно не готова к тому, что дети перестанут посещать занятия.
Дистанционное образование – фикция, уничтожающая саму суть школьного обучения
Для противодействия эпидемии власть решила ввести дистанционное обучение. Разумеется, оно попросту не в состоянии заменить полноценное пребывание в школе. Все эти Skype- и Zoom-конференции – профанация нормального учебного процесса. А про инициативу Всеукраинской онлайн-школы, когда детям в онлайн-режиме демонстрировали, как нужно надевать на голову кастрюлю и рассказывали сильно перекрученные исторические факты, при этом путаясь в датах и событиях, даже не хочется вспоминать. Подобное «обучение» не способно дать адекватную базу знаний, что приводит по итогу к фактической деградации и «дебилизации» наших детей.
Что такое, по сути, дистанционное образование? Это стресс для всех: и для ребёнка, и для педагога, и для родителя. Более 70% учащихся значительно снизили свою успеваемость за время пребывания на «дистанционке». У школьников пропадает возможность по-нормальному задать вопрос преподавателю, обсудить с ним и/или одноклассниками интересующую тему в режиме живого разговора, ведь все, кто хоть раз использовал формат видеоконференций, знают: когда там начинают говорить несколько человек сразу, все звуки сливаются в неразборчивую какофонию. В такие моменты становится уже не до вопросов и дискуссий.
Не каждый ребёнок может поддерживать мотивацию для самостоятельного обучения в условиях фактического отсутствия контроля со стороны преподавателя, который обычно имеет место на нормальном школьном занятии. Домашняя обстановка у компьютера расслабляет, и контроль за школьником в учебное время ложится на плечи родителей, которые в дневное время на работе. Ситуация в семьях накаляется до предела. Достаточно открыть любой родительский чат в Viber или Telegram, чтобы с первых сообщений уловить общую мысль: от дистанционной учёбы очен сильно нервничают все, и школьники, и их мамы с папами.
Говоря о том, как трудно детям, мало кто вспоминает, что у педагогов нагрузка выросла едва ли не в два раза. Помимо обычной учительской работы, теперь необходимо настраивать видеоконференции, менять всю структуру уроков таким образом, чтобы можно было провести их в онлайн-формате, создавать электронные тесты, вести интернет-журналы, и т.п. А ведь извечную бумажную волокиту со справками, отчётами, календарными планами, тетрадями и журналами тоже никто не отменял! Вот и получается, что учителю приходится пахать, как лошадь, при этом постоянно взаимодействуя как с непривыкшими к новым условиям детьми, так и с их шокированными от происходящего родителями.
Почему-то в Минобразе крайне неохотно говорят о том, а каким же способом технически обеспечить дистанционное обучение. Окей, допустим, в крупных областных центрах и в больших современных школах с молодым педсоставом (таких школ меньшинство) этой проблемы нет. Но что говорить о простой школе в райцентре или в далёком силе, где регулярно бывают перебои с Интернетом, а у некоторых его попросту нет? Десятки городов и сёл на западе и юге Украины попали в «красную зону» и дети там с 1 сентября остаются дома. При всём желании не получается представить, как пожилая учительница сельской школы настраивает на своём древнем компьютере (если он вообще у неё есть), не оборудованном даже видеокамерой, Zoom-конференцию с учениками, у которых сеть ловится через раз. Может, стоило бы для начала закрыть материальный вопрос? В Минобразе молчат. Да и что им сказать, если фонд в борьбы с Covid-19, в котором удалось собрать 66 миллиардов грн, сегодня фактически пуст. В случае дальнейшего разворачивания эпидемии (а всё к этому идёт) власть банально не сможет технически и финансово обеспечить дистанционку ни в школах, ни в ВУЗах, ни в садиках – нигде. Как говорится, «денег нет, но вы держитесь». А уж о том, что главная функция школы – социализация ребёнка, прививание ему навыков общения и взаимодействия в коллективе, что полностью убивается внеклассным образованием, не хочется даже упоминать. Дети не должны и не могут учиться вне школы, это – абсурд, который неизбежно приведёт к деградации системы образования.
От непродуманных инициатив власти страдают простые учителя
Финансово-материальный вопрос в контексте обеспечения образовательной сферы в условиях пандемии является едва ли не самым животрепещущим. Как всегда, здесь не обходится без абсурдных правил и рекомендаций, выполнять которые либо бесполезно, либо попросту нереально. Таких случаев немало. К примеру, почему ученику достаточно одной маски в день, а учитель обязан менять её минимум трижды? Зачем нужно обклеивать коридоры скотчем, маркируя социальную дистанцию? Это дети, они не будут на перемене стоять по струнке в 1,5 м друг от друга – да и ни в одной школе нет столько места. Далеко не все уроки можно провести в спортзале или на улице, как это рекомендует Минобраз (к слову, за день до 1 сентября так и выдавший школам итоговые протоколы безопасности). Да и рекомендованный министерством воздухообмен можно обеспечить далеко не во всех кабинетах из-за старых, не поменянных с советских ещё времён окон, закрытых наглухо. Социальная дистанция на уроках невозможна (нет места), а рекомендацию сделать плавающее расписание по классам и параллелям (чтоб дети не пересекались на переменах) мог дать лишь тот, кто школу видел только на картинках.
Наконец, вишенка на торте: на уроках маски школьникам надевать не обязательно. Возникает резонный вопрос: неужели классы защищены каким-то особым образом и коронавирус может передаваться исключительно в коридорах и столовой, где носить маски как раз-таки необходимо? Кстати, вопрос, кто и в каких количествах обеспечит учебные заведения средствами защиты, санитайзерами и термометрами для температурного скрининга, остаётся открытым. Практика показывает, что нередко эта ответственность перекладывается на учителей с их более чем скромными зарплатами. А ведь никто не пообещал поднять оклад за работу в условиях пандемии, за риск заболеть и умереть.
Сначала сделай, потом подумай – кажется, именно этим девизом руководствовались власти, вводя «временную дистанционку», которая длится уже второй учебный сезон. Технически и материально обеспечить всё это невозможно. Но страдают обычные школы, вынужденные искать деньги, и простые учителя, на чьи плечи ложится гигантское бремя целой кучи дополнительных обязанностей без дополнительных финансовых поощрений. Наоборот, денег стало меньше. Надбавки за внеклассные мероприятия, ведение кружков и секций, проверку тетрадей, работу по классному руководству, премии – в теории всё это осталось, однако на практике учителя сталкиваются с проблемой урезания этих выплат задним числом. Причина проста: у школы нет денег. Из-за низких зарплат, к слову, многие педагоги подрабатывали после уроков репетиторством, занимаясь в своих кабинетах с детьми. Этой возможности – а, следовательно, и этих денег – немалое количество учителей также лишились.
Нельзя забывать, что учитель, так же как и медик, стоит на «передовой» опасности подхватить Covid-19. Ежедневно преподаватель общается с сотнями человек, он постоянно среди людей, ведь педагог – это социальная профессия. Тем прискорбнее осознавать, что важнейшая социальная профессия является одной из самых социально незащищённых. Где учитель должен брать средства защиты? Что ему делать, если он на работе заболеет? Кто оплатит больничный и кто понесёт ответственность в случае осложнений или, не дай Бог, смерти? Почему даже не обсуждается необходимость страхования учителей как людей, выполняющих важнейшую общественно полезную функцию – обучение и социализация будущих поколений?
На все эти вопросы ответов сегодня нет. Между тем, по различным оценкам, за время карантина доходы среднестатистического учителя, особенно если он живёт где-то в области и преподаёт в рядовой обычной школе, упали на 20-30%. Учить детей в школе – необходимая и социально значимая работа. Невозможно делать это дистанционно, ведь такая учёба превращается в фикцию. Неправильно и несправедливо, что люди, выполняющие столь важный труд (а учитель – это всегда про призвание, а не про заработок), оказываются по итогу в скотских условиях, не получая почти ничего ни от государства, ради будущего которого они и работают, ни от власти, которая как-то пообещала им зарплаты в 4 тысячи долларов.
Автор Никита Трачук, политолог
https://uiamp.org.ua/prestupnyy-neprofessionalizm-kak-vlast-dobivaet-ukrainskuyu-shkolu
***
Высшая школа в Украине: без доверия, репутации и автономии
Доверие, репутация и автономия — три столпа, на которых держится высшее образование. О громких, но бесполезных обещаниях инноваций в образовании.
Главная проблема украинского образования — регулирование там, где это не нужно и отсутствие контроля в самых критически важных аспектах, пишет ZN.UA. В университетах развитых стран с формировавшейся столетиями академической культурой работает принцип: «Разрешено все, что не запрещено», тогда как у нас наоборот — запрещено все, что не разрешено. Когда университет или отдельная кафедра внедряют что-то новое, они думают, прежде всего, не как это реализовать, а как «узаконить», выискивая соответствующие министерские документы.
Новостная лента сайта Минобразования пестрит предлагаемыми к обсуждению приказами и рекомендациями, призванными, наконец, разрешать то, что уже давно должно работать. Свежих примеров множество: от документов для регулирования дуального образования до совсем недавнего приказа о требованиях к междисциплинарным образовательным программам. Предполагается, что междисциплинарный подход даст студентам ширину, глубину, универсальность знаний. В общем, соответствует духу времени. Однако в этом всем наблюдается нехорошая тенденция — заниматься частным, упуская фундаментальное.
Доверие, репутация и автономия — три столпа, на которых держится высшее образование. Украинское образование свои столпы давно расшатало, и вместо того, чтобы их укреплять, власть снова пытается нарисовать красивую картинку и произносит красивые фразы. Большинство студентов уже давно не верят в ценность университетского диплома. Если первокурсники под давлением родителей еще посещают занятия, то на старших курсах они уже работают и, скорее, доучиваются, чтобы получить «корочку». Насколько они ценят время, проведенное в университете, свидетельствует то, что они охотнее пойдут на платный тренинг, чем на такой же университетский курс. Они разуверились в эффективности высшей школы. И не удивительно: проучившись пару лет, они понимают, что коэффициент полезного времени в университете равен где-то 0,5, то есть половина времени уходит впустую, и это — если повезет с вузом и кафедрой. Бывает и хуже.
Пока студент не видит ценности каждой дисциплины в расписании или хотя бы в 90% лекций и семинаров, совсем не важно, как будет называться его специальность. Любая университетская образовательная программа — это люди, которые ее преподают. Когда становится известно, что на кафедре собрался коллектив энтузиастов с реальным опытом работы в индустрии, туда идут учиться вне зависимости от названия. Если профессионалы уже доказали свою компетентность, почему бы не дать таким людям самостоятельно определять, как и чему обучать студентов, а не продуцировать тонны указаний и рекомендаций?
В обществах с высокоразвитой академической культурой и низкой толерантностью к недобросовестности контроль сводится к минимуму. Профессионалы делают свою работу хорошо и ожидают этого от других. Тех, кто оступился, помимо громкого увольнения ждет позор. У нас же общее недоверие порождает желание властей навязать тотальный контроль, при этом все обо всем знают, но молчат, а то «как бы чего не вышло». А в это время бюрократы творят методички по оформлению методичек, не задаваясь главным вопросом: «Зачем»? Расширение возможных форматов обучения студентов — это проявление той самой академической свободы и автономии, о которой много говорят. Однако чтобы полноценно внедрить эти опции, необходимы существенные изменения в самом подходе к системе обучения.
Можно выделить три условия, при которых междисциплинарная и дуальная формы обучения сработают в полной мере: отказ от академических групп, отказ от классического университетского расписания, а также свобода выбора дисциплин и преподавателей. Формат академических групп морально устарел и уже не может давать студентам гибкости, которую требует современный темп жизни. Нужно постепенно перенимать практику западных высших школ, когда в начале каждого семестра учащийся сам формирует свое расписание, собирая его как пазл, по определенным заранее условиям. Он волен не только влиять на график и темп обучения, но и выбрать преподавателя из числа тех, кто читает данную дисциплину в этом университете. То есть студент становится хозяином своего времени и впоследствии имеет больше возможности согласовать графики учебы и работы, а это — необходимое условие для внедрения системы дуального обучения.
Сейчас же, когда студент с первого курса становится заложником университетского расписания, не имея возможности управлять своим временем, о какой-либо личной автономии говорить невозможно. Междисциплинарное же обучение тоже давно реализовано в европейских академических практиках, стоит лишь присмотреться и адаптировать готовую систему к нашим реалиям. К примеру, немецкий студент может взять сразу две специальности или направления — основную (major) и второстепенную (minor), причем они могут быть из абсолютно разных отраслей знаний. К тому же некоторые дисциплины они берут просто для расширения своего кругозора.
То есть мало того, что человек может не просто стать специалистом в определенной области, но еще и выстроить свою профессию по кирпичикам из отдельных составляющих, получая то, что ему нужно, из разных наук. В этом и заключается свобода и автономия, которые влекут ответственность за свой выбор: выбирая дисциплину, учащийся обязан выполнить указанные требования, чтобы получить зачет. Словом, прежде всего инновации должны преследовать три основополагающие цели: сформировать доверие к украинской высшей школе, сделать невозможной или нецелесообразной коррупцию, и после этого, когда академическая среда сформирована, дать профессионалам наконец спокойно и автономно работать. Остальное приложится и заработает как следствие. Именно такие подходы нужно учитывать, предлагая реформы высшего образования.
Авторы:
Эдуард Рубин, сооснователь харьковского ИТ-кластера, бывший и.о. ректора ХНУРЭ, инициатор ряда независимых образовательных проектов
Марина Косенко, руководитель образовательных проектов IT школы
http://argumentua.com/stati/vysshaya-shkola-v-ukraine-bez-doveriya-reputatsii-i-avtonomi