Падение Афгана. О триумфальном наступлении «Талибана» из-за провала мировой дипломатии

***

Силы «Северного альянса» не в состоянии сдержать наступление "Талибана"

2 августа талибы* взяли Газни. Это стратегически важный город, магистраль Кабул — Кандагар перерезана. Губернатор Дауд Лагмани и его соратники задержаны правительственными силами по обвинению в преднамеренной сдаче своей провинции талибам. Вслед за этим сообщением талибы объявили о взятии Кандагара — беспрецедентный успех, если информация подтвердится.

За последние 10 суток известия о падении все новых провинциальных центров сыплются как из дырявого решета. Захвачены Зарандж, Фарах (губернатор сдался противнику), Сари-Пуль, Шибарган, Айбак, Кундуз, Тулукан, Файзабад, Пули-Хумри. Тяжелые бои идут на окраинах Герата, Кандагара, значительная часть Лашкаргаха уже под контролем талибов. Дерутся фактически в окружении Калайи-Нау, Мазари-Шариф. При этом вывод войск коалиции во главе с США даже еще не закончен. В списке захваченных городов и последовательности захватов очевидна политическая логика. Это не игра случая. На севере Афганистана действуют «караваны убайда» (рабов божьих) — объединенные силы талибов и международных террористических организаций. Они отсекли север страны от столицы, парализовали «Северный альянс», и для них это был разумный расчет.

По большому счету, на сегодня от «Северного альянса» остались пух и перья. Его вожди 20 лет доказывали американцам, что они главные борцы с талибами, получили за это время огромные деньги. Но на реальном поле боя оказались никчемными бойцами. Сегодня талибы разыгрывают противоречия между лидерами Парвана и Панджшера. В свое время Панджшер был выделен из Парвана в отдельную провинцию. Его убитый лидер Ахмад Шах Масуд был ведущим полевым командиром Исламского общества Афганистана — одной из семи суннитских вооруженных группировок моджахедов.

Ранее их жители совместно воевали в рамках антисоветского джихада. На территории Парвана располагается построенная СССР крупнейшая авиабаза Баграм. Жители южного Панджшера, перешедшие в Исламскую партию Афганистана Гульбеддина Хекматиара, блокировали в свое время атаки Масуда на Баграм. Прошло 20 лет. В это время панджерцы следовали Карзаю или Ашрафу Гани, а парванцы — другому лидеру, Абдулле Абдулле. И все деньги, оружие и награды от коалиции во главе с США получили лидеры Панджшера. А с парванцами не поделились, и те в результате перешли к талибам. И Панджшер остается последним оплотом «Северного альянса».

Столица Парвана — город Чарикар. От него на юг идет прямая дорога на Кабул. На этом направлении, в связи с сотрудничеством лидеров провинции с талибами, в ближайшее время может сложиться критическая ситуация. С востока, из провинции Лагман, на Панджшер надвигается группировка «Талибан». Остаток «Северного альянса» в Панджшере попадает в окружение. Американцы передали для Ахмада — сына Масуда — немало вооружения. Ныне все оно уже захвачено «караванами убайда». Так что все остальное теперь намного проще.

Обратите внимание, что активные боевые действия на востоке страны — в Кунаре, Нангархаре, Лагаре, Пактии, Хосте, Пактике — не ведутся. Просто для талибов захват этих провинций — куда более легкая задача. Они сосредоточились на уничтожении «Северного альянса» как силы, способной им противостоять. И они эту задачу решили. На западе Афганистана во всех захватах тоже просматривается политическая логика.

Семьдесят пять лет между Ираном и Афганистаном идет борьба за распределение вод рек, выходящих на территорию Ирана. Наибольший сток дает река Гильменд, обеспечивающая водой иранский Систан и Белуджистан, весьма засушливые районы. Вторая по значению — протекающая рядом с Гератом Герируд. Третья — протекающая через Фаррах река Фарахруд. Все они уходят на иранскую территорию. В 1977 году президент Афганистана Дауд и шах Ирана подписали соглашение о регулировании распределения этих вод. Но вскоре грянули исламская революция в Иране, апрельская революция в Афганистане, и соглашение не соблюдалось. Хамид Карзай, когда американцы сделали его президентом Афганистана, ничего для выполнения этого соглашения не делал.

Далее выяснилось, что Карзай получал большие деньги от Ирана за то, что не пытался регулировать сток. Это вызвало шок в США. По разработанной Ашрафом Гани, сменившем Карзая, программе на этих трех реках начали строительство плотин для регулировки стока, что было очень важно для засушливых районов в Зарандже, Фарахе и Герате. Три месяца назад Ашраф Гани лично прибыл в провинцию Нимруз на торжественный ввод в эксплуатацию плотины Камал-Хан на Гильменде. Много было сказано о том, какие большие площади будут теперь орошаться. Но через месяц, как мы знаем, ситуация резко изменилась. Надо сказать, иранские спецслужбы приложили немало усилий к тому, что происходит в эти дни на западе Афганистана. И в основе лежит в том числе водный вопрос.

Месяц назад в Тегеране побывала делегация «Талибана», были достигнуты необходимые договоренности. Первой без боя сдалась провинция Нимроз. Хотя перед этим два батальона пограничных войск в уезде Канг севернее Заранджа дали талибам отпор. Только после недельных боев, когда талибы зашли через территорию Ирана, уезд был захвачен. Далее боевики перекрыли единственную магистраль, соединяющую Зарандж с остальной страной. С перепугу из города в направлении иранского КПП бежало руководство, за ним — батальон полиции, а за ними — и все население. На КПП немедленно прибыл ни много ни мало командующий погранвойсками Ирана!  

Вообще-то иранцы к афганцам издавна относятся чрезвычайно высокомерно. Но командующий начал успокаивать народ, общаться с детьми, много улыбался и фотографировался. Разумеется, этот живой «рояль в кустах» сыграл свою роль. Талибы въехали в пустой город только через три часа. На следующий день они поспешили на плотину Камал-Хан и открыли ее, пустив воду в нерегулируемом режиме на иранскую территорию. Одним из достижений Ашрафа Гани считается договоренность с Индией о транзите товаров через иранский порт Чабахар. Интерес Пакистана на западе Афганистана состоял в том числе и в разрыве этой транзитной линии, невыгодной Исламабаду. И он этого добился. 

Но плотины на реках важнее, они стали символом новой афганской государственности, независимой политики. Известно, как в Центральной Азии относятся к воде — как к живому источнику. Плотины реально работают на афганскую экономику, и на них не может посягнуть ни один из лидеров страны. «Караваны убайда» покушаются именно на символы афганского суверенитета. Если рассмотреть важнейшие объекты, располагающиеся на недавно захваченных территориях, то это в первую очередь дороги. Блокирована дорога от Мазари-Шарифа на Поли-Хумри и далее на Кабул. По данным на вчерашний день, проезд для мирного населения открыт. Но государственные колонны надо проводить теперь с крепкой охраной, в сопровождении вертолетов. 

Магистрали от Мазари-Шарифа на восток, в сторону Шабергана и в сторону Кундуза, тоже перекрыты талибами. Власти не в состоянии уже снабжать остатки своих сил в Бадахшане, в долине реки Фархар. Единственной дорогой для снабжения на юго-востоке оставалась трасса Пули-Хумри — Кундуз. Но на стыке границ провинций Тахар и Баглан утвердилась группировка ИГИЛ (организация признана в России террористической), да и лидеры Баглана недовольны действиями правительства. Так что дорога эта, имеющая огромное значение для продовольственного снабжения и безопасности региона, после падения Пули-Хумри тоже перекрыта. 

Самые тяжелые последствия вызовет захват вооруженной оппозицией аэропортов Кундуза (вчера сдались остатки правительственных войск в аэропорту) и Файзабада. 11 августа вечером Гани и Дустум прибыли в Мазари-Шариф и провели ряд встреч и совещаний, посвященных обороне города и района. Очень важно удержать под контролем и порт Хайратон. Планируются мероприятия по освобождению наиболее болезненных точек — Кундуза и Шабергана. По моим оценкам, до 11 августа ситуация не носила катастрофического характера, при Наджибулле она была не лучше. Но сегодня ситуация уже хуже, чем тогда, это связано с потерей аэропорта и города Кундуза, Пули-Хумри, Аймака и Шабергана. Эти центры администрация Наджибуллы контролировала, и магистраль на перевал Саланг позволяла проводить колонны с грузами после вывода советских войск. Провинции Фарах и Нимроз на юго-западе при Наджибулле в рамках политики национального примирения считались провинциями мира — оперативными усилиями наших и афганских спецслужб было обеспечено прекращение огня, боевые действия не велись. 

Населенных пунктов и уездов, которые были захвачены исключительно силами террористических организаций «Аль-Каида» и ИГИЛ, в Афганистане нет. После подписания в Дохе 29 февраля 2020 года «Акта о безоговорочной капитуляции США и НАТО перед талибами», как я его для себя называю, были сформированы «Караваны Убайда» — объединенные отряды всех террористических организаций с талибами. Все вооруженные операции в Афганистане идут с участием иностранных террористических группировок. Но после захвата власти в регионе его отдают под управление талибских губернаторов и полевых командиров. Они лучше знают людей, не совершают варварских актов, выходящих за рамки представлений талибов о норме, поэтому не вызывают дикой аллергии у местного населения. Однако есть исключение: пять приграничных уездов Бадахшана вдоль реки Пяндж после захвата были отданы под управление группировки «Джамаате-Инсарулла» (организация признана в России террористической). 

Это местный филиал «Аль-Каиды» во главе с Махди Арсланом. Его настоящая фамилия — Шарипов, происходит он с юга Таджикистана. Талибам этот участок границы, населенный таджиками, неинтересен. А вот таджикскому филиалу «Аль-Каиды» он интересен крайне. Его бойцы свои варварские акты снимают на видео и размещают в интернете. И это предмет огромной озабоченности таджикских властей. Не исключено, что такая передача под управление террористов отдельных регионов в будущем кое-где продолжится. Индийский филиал «Аль-Каиды», активно участвовавший в гражданской войне в Сирии и представленный носителями индийской группы языков, бойцами из Пакистана, Шри Ланки, Филиппин, объективно не может претендовать на административное управление в Афганистане. Им довольно возможности создавать тут свои базы, лагеря подготовки. Отсюда их могут направлять уже в самые разные районы мира — в Ливию, Сирию, Центральную Азию, далее по списку. 

В «Исламском государстве Хорасан» весьма значительное количество боевиков — из местных жителей. У них есть аппетит поуправлять некоторыми уездами. Но, по моей информации, таких планов пока нет. Сейчас все террористы сосредоточились на свержении центрального правительства и создании своих баз в Афганистане под прикрытием флага «Талибана». Самый острый вопрос на сегодня — идут ли вообще какие-либо реальные переговоры с талибами о судьбе страны? Договоренности с «Талибаном» в Дохе свидетельствуют о коллапсе всей мировой дипломатии по афганской проблеме. Как рыба в ведре, мировая дипломатия еще пытается что-то сделать, мы об этом читаем в новостях из Дохи, где якобы идет переговорный процесс. Ведь тут участвуют и все страны НАТО, и Евросоюз, и даже экзотическая для этой ситуации Япония. В переговорах стремятся участвовать и Турция, и Россия, и Китай. 

Мы наблюдаем фиаско мировой дипломатии, и об этом следует сказать открыто. Именно благодаря беззубости участников так называемого переговорного процесса сложилась нынешняя военно-политическая картина в Афганистане, это было предрешено. Надо было изначально строить свою позицию, понимая, что любые договоренности определяются положением на поле боя, а не на заграничных курортах. Наступление талибов и территориальные захваты последней недели — приближение к катастрофе режима. Поэтому не без оснований скажу: появились признаки пересмотра позиции в важнейших ведомствах США. Возобновляется внутренняя дискуссия о возвращении в Афганистан. 

Мы не знаем, насколько твердо сам Байден и его ближайшие соратники привержены решению о полном и скорейшем выводе войск США из Афганистана. Мы помним, что Столтенберг и ответственные чины НАТО возражали против такого скоропалительного вывода. Они даже выступали против договоренностей в Дохе, так как они устанавливали четкую дату вывода всех иностранных войск. Против была и Великобритания. Лишь Германия четко заявила, что возврата назад не будет. Хотя еще месяц назад занимала позицию, солидарную с Великобританией. Никаких глубоких противоречий в НАТО не было, конечно, но различия во взглядах на вывод войск были. Такие активные участники коалиции, как Франция и Италия, пока молчат. 

Что касается главного участника — США, то Пентагон всегда выступал против переговоров в Дохе. И первые шесть раундов прошли в тайне от Ашрафа Гани и Пентагона. «Лидером мировой дипломатии» тогда выступал Госдепартамент США. Халилзад вел переговоры от Афганистана, но он человек не военный, в армии не служил и в таких вопросах понимает слабо. Он обсуждал варианты «Талибан», абсолютно неприемлемые для Пентагона. Это все было еще при Трампе. Наконец решили, что представители Пентагона участвовать в переговорах не будут, но присутствовать должны.

Пентагон же выступил и против решения Байдена о быстром выводе всего контингента. Остин Миллер, командующий силами международной коалиции в Афганистане, после окончательного решения Байдена публично подал в отставку в тот же день: решения Белого дома не стыковались с реальной обстановкой в стране. За такой поступок администрация Байдена уволила генерала с военной службы в тот же день. Байден и сам принимал непосредственное участие в выработке политики по афганской проблеме, будучи на протяжении множества лет главной комитета по международным делам Сената. Учитывая это, я считаю такое развитие ситуации признаком деградации внешней политики, по крайней мере в Центральной Азии. Она шла и в Белом доме, и в Госдепартаменте.

Несмотря на все очевидные минусы, Пентагон подходил к своей миссии в Афганистане более ответственно. И историки не забудут, что ввод войск в Афганистан — решение не военных, а политиков. Очевидно, что именно потому, что все решения принимались без учета мнения Пентагона, американские военные и повели себя последние два месяца так, как весь мир увидел. Вывод войск принял черты бегства. Это позиция генералитета: «Вы решили все без нас — мы умываем руки!» Все эти обстоятельства и сообщения, которые я получаю от самых разных источников, оставляют ощущение, что группировка НАТО обсуждает возвращение в Афганистан хотя бы в части авиационной поддержки. Предполагаю, что в скором времени мы станем тому свидетелями.

Автор Василий Кравцов — кандидат политических наук, в 2016–2018 гг. — первый секретарь посольства России в Кабуле, в 2019 г. — старший политический советник миссии ООН в Афганистане.

***

*«Талибан», талибы — международная организация, признанная террористической, ее деятельность в России запрещена.

https://novayagazeta.ru/articles/2021/08/12/padenie-afgana

***

Вас здесь не бежало!

Цивилизованный мир отказывается помогать афганцам спастись от талибов. Хотя сам же их и подставил под удар.

Отрицающие друг друга сообщения источников для бедной азиатской страны — норма, а во время гражданской войны — обязательный элемент картины. Однако по проблеме беженцев в Афганистане в последний месяц наблюдается полный консенсус независимо от источника, США и «Талибан»* (организация запрещена в РФ) сообщают схожую информацию. «Число жертв среди гражданского населения составило 5183 (1659 убиты и 3254 ранены), что на 47% больше, чем в тот же период в 2020 году», — отмечается в докладе миссии ООН по содействию. Число погибших от военных действий мирных жителей, согласно документу, самое высокое за десять лет. 

Резко выросла внутренняя миграция. Люди бегут из районов, где ведутся наиболее интенсивные бои. Талибы безопасности мирного населения особого значения не придают, как и повелось у них с 90-х годов. Из мелких селений северных провинций, из Кундуза, Джаузана и Балха, наиболее отчаявшийся народ перебирается в относительно защищенный Мазари-Шариф. Но главной точкой притяжения, конечно, остается столица. И без войны бедные семьи в разгар гражданской войны превращаются во владельцев подстилки, кружки и ложки — обязательный набор беженца. 

С собой уносят самое ценное: детей, изредка скот. У кого есть героин — местная валюта времен апокалипсиса — считаются зажиточными. Приграничные государства станут первыми на пути готового сорваться с насиженных мест населения. Они заранее дают понять: никаких программ для самовольно пересекающих границы не готовят. Всех военных, бежавших на территорию Таджикистана от талибов, спецбортами вернули в Кабул, гражданских тоже разворачивают. Три недели назад заместитель главы Комитета по чрезвычайным ситуациям Таджикистана Эмомали Иброхимзода сообщил, что изучает возможности страны по приему беженцев. Изучение показало: не более 100 тысяч на полигонах Минобороны Таджикистана вблизи границы. Но это в крайнем случае, хотя строительство двух лагерей уже идет — видимо, край недалеко. 

Аналогичную позицию занимает Узбекистан. Туркмения вообще ситуацию официально не комментирует. Цифры, характеризующие потоки беженцев в конфликтах последних лет, инспирированных террористическими организациями, измеряются миллионами. А пока — в самом разгаре совместные учения узбекских, российских и таджикских военных на полигоне Хараб-Мейдан. Там отрабатывают испытанную тактику времен нашей афганской войны — «карусель»: нанесение непрерывных ударов в круговом построении вертолетов. Это куда более серьезный признак надвигающейся войны, чем все заявления политиков. В это время вдоль границы на той стороне Амударьи расположились таджикские боевики Махди Арсалана, вознамерившегося строить Халифат в отдельно взятом Таджикистане. 

Такую позицию стран региона по отношению к беженцам комментаторы связывают с действиями США. Если самая богатая страна мира не хочет организовать прямые рейсы, что спрашивать с бедных? В начале июля американцы обратились к Таджикистану, Казахстану и Узбекистану с просьбой принять 9 тысяч жителей Афганистана, работавших по контракту с оккупационными властями. Это 40 рейсов, аэропорт Симферополя в сутки принимает более 260. Однако по проекту решения (он все еще обсуждается в Конгрессе, для 35 тысяч, включая семьи, ищут место на военных базах в Катаре и Кувейте) афганцы, работавшие с администрацией США, должны сосредоточится на территории третьих стран. Причем добираться туда они должны самостоятельно. И только потом американские власти будут решать, кого из них пустить к себе. 

Турция мгновенно отреагировала на уровне МИД: Анкара вообще отказывается принимать афганских беженцев. Дошло до того, что зампредседателя правящей Партии справедливости и развития Куртулмуш, выступая в турецком парламенте, обозвал американцев империалистами. Напомним, что турецкий воинский контингент в Афганистане — из самых крупных и последнее время наиболее активный в политических торгах. Для афганских беженцев теперь куда ни кинь, всюду клин: опасения, высказанные турецкими политиками в понедельник в официальном сообщении ОДКБ, разделил ее генеральный секретарь Станислав Зась. Конечно, не только США участвовали в оккупации Афганистана, это все же операция НАТО. Все европейские страны прислали своих военных, одна Великобритания две бригады отрядила — 7700 человек. Поэтому уместно было бы поинтересоваться мнением Европы. И она подставила плечо: канцлер Австрии Себастьян Курц назвал лучшим местом для афганских беженцев Турцию. Реакцию Турции смотри выше. Великобритания вопрос вообще не обсуждает. А ведь талибы уже сегодня активно разыскивают всех, кто пошел на заработки к американцам. В Хосте обезглавили молодого переводчика. Но настоящее сведение счетов начнется, когда центральная власть будет в руках «Талибана» — тогда и начнут наводить «справедливость».

Пакистан — глубокий тыл «Талибана», земля пуштунов — контролирует все пункты перехода на своей границе совместно с талибами. Надежды у беженцев на него нет. Количество граждан Пакистана, воюющих в рядах террористов в Афганистане, исчисляется многими тысячами. Губернатор провинции Нангархар заявил в конце июля, что среди убитых боевиков обнаружены тела 39 выходцев из Пакистана. Пожалуй, самую лояльную позицию занимает Иран. В местных сетях весьма популярно видео, где командующий погранвойсками обнимает детей афганских беженцев и угощает их персиками.

Но есть важный нюанс. Река Гильменд впадает в иранскую провинцию Систан, где ее водами пользуется миллион иранцев. Контроль над рекой является жизненно важным интересом Ирана, поэтому он налаживает связи с любыми группировками в Гильменде, которые контролируют плотину Камал-Хан. Действующее пока правительство в свое время перекрыло воду в Иран. Sayhoon News утверждает, что после недавнего захвата провинции Нимруз талибы по просьбе Тегерана открыли плотину и пустили воду. О том, что переговоры об этом между Ираном и талибами шли давно, сообщают многие источники. Известный эксперт по Афганистану Василий Кравцов отметил: «Теперь ситуация совершенно понятна. Это и нужно было Ирану».Стоит ли теперь рассчитывать на массовый исход беженцев в Иран, покажет будущее. Ну а пока они пытаются партиями по несколько сот человек незаконно перейти из Ирана в Турцию (как и надеялся канцлер Австрии). А оттуда уже и до Европы недалеко.

P.S.

Вечером 10 августа стало известно о захвате талибами Фараха на границе с Ираном. Наши источники ожидают, что в ближайшее время талибы пустят в Иран воду реки Фарахруд, плотина которой также преграждает течение, как и на реке Гильменд.

***

* организация «Талибан» признана террористической в РФ и запрещена.

Автор Валерий Ширяев

https://novayagazeta.ru/articles/2021/08/12/vas-zdes-ne-bezhalo

***

Побег на неверную смерть

Как США могут спасти своих афганских союзников, которые бегут из страны от угрозы убийства талибами.

Американское правительство увеличивает предоставление иммиграционных виз для афганцев, оказывавших помощь американской армии и ее союзникам. Этим людям и их семьям предоставляется легальный статус и новое жилье в Америке. Однако на рассмотрение одного прошения уходит в среднем 13 месяцев, потому что США не хотят проникновения в страну под видом беженцев новых террористов.

Правозащитники бьют тревогу: очень многие из 20 тысяч афганцев, подавших свои заявки на SIV (специальную иммиграционную визу), могут не дожить до ее получения. Талибы* (организация «Талибан» признана террористической в РФ), захватывающие все новые территории, беспощадно уничтожают тех, кто помогал американцам в ходе операции «Несокрушимая свобода».

«Не имеет смысла»

В апреле президент Байден приказал к 11 сентября (20-летию теракта, ставшего триггером самой продолжительной войны в истории Америки) полностью вывести из Афганистана около 3000 солдат США. В этом месяце президент скорректировал сроки: военная миссия США в Афганистане завершится к 31 августа.

«Мы пришли в Афганистан не для строительства этой нации», — сказал Байден в своем выступлении в Белом доме. «Афганцы сами должны принимать решения о будущем своей страны». Президент заявил, что США достигли своих целей десять лет назад, убив Усаму бен Ладена, лидера «Аль-Каиды» (организация признана террористической в РФ) — группировки, организовавшей теракты 11 сентября. С тех пор причины, по которым США остаются в Афганистане, стали неясными, поскольку террористическая угроза распространилась по всему миру, сказал Байден: «Сейчас, когда во многих местах существует угроза террора, сосредоточение тысяч военнослужащих только в одной стране ежегодной ценой в миллиарды долларов не имеет смысла для меня и для наших лидеров».

В феврале 2020 года администрация Трампа заключила сделку с талибами, обещавшими, что не позволят террористическим группам использовать Афганистан в качестве базы для нападений на США или их союзников, и согласились провести мирные переговоры с центральным правительством в Кабуле. Байден сказал, что США будут заставлять «Талибан» выполнять взятые на себя обязательства. Как сообщил председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Марк Милли, к началу августа 95% вывода войск было завершено, все оперативные военные базы за пределами Кабула полностью переданы Министерству обороны Афганистана и силам безопасности Афганистана. 

Войны в Афганистане, Ираке и Сирии обошлись налогоплательщикам США более чем в 1,57 триллиона долларов с 11 сентября 2001 года, согласно отчету Министерства обороны. Более 2000 военнослужащих США погибли в Афганистане. По официальным данным, более 10 тысяч афганцев подали прошение на получение специальной иммиграционной визы в Америку. В начале месяца первые 400 беженцев были доставлены двумя авиарейсами в рамках программы переселения «Убежище союзников» (Operation Allies Refuge). Тем, кто запросил вакцинацию от коронавируса, сделали прививку в Кабуле, а тем, кто отказался от вакцины, сделали тест на COVID-19. 

«Все они прошли тщательную проверку биографических данных, проводимую разведывательным сообществом и Министерством внутренней безопасности США», — заявил старший заместитель советника по внутренней безопасности Расс Трэверс. «После того как мигранты из Афганистана пройдут медицинский осмотр, они будут переселены в города по всей стране в рамках программы приема беженцев», — сказал Трэверс. Посол Трейси Джейкобсон из координационной группы Госдепартамента по Афганистану сообщила журналистам, что основные заявители и их семьи «прошли тщательную проверку». «Они находятся в самом конце процесса получения иммиграционной визы, им не хватает только пары шагов, которые мы будем выполнять на базе Форт-Ли, штат Вирджиния», — сказала Джейкобсон, добавив, что в ближайшие пару недель запланировано больше рейсов. В США прибудут около 2500 афганцев. Из них около 700 работали переводчиками, гидами или подрядчиками армии. 

Для эвакуации афганцам необходимо самостоятельно добраться до Кабула, только оттуда вылетают американские спецборта. Около 4 тысяч афганцев Госдепартамент просит временно принять в арабских странах и бывших советских республиках в Средней Азии, пока их документы на получение SIV будут рассматриваться. Американский Конгресс принял законопроект, часть которого предусматривает выделение более 1 миллиарда долларов на специальную иммиграционную визу для афганцев. Министерство обороны получит 500 миллионов долларов на предоставление афганским партнерам экстренного транспорта, жилья и других необходимых услуг. Министерству здравоохранения и социальных служб выделяется 25 миллионов на оказание помощи афганцам, прибывающим в США, включая финансовую, медицинскую и жилищную поддержку. В законопроекте также выделяется 600 миллионов долларов Государственному департаменту для оказания гуманитарной помощи афганцам в соседних странах и улучшения программы SIV за счет предоставления дополнительных 8 тысяч виз и ускорения процесса подачи заявок. 

По правилам, действующим с 30 сентября 2015 года, SIV предоставлялся афганцам, нанятым для работы на США в течение как минимум двух лет в период с 7 октября 2001 г. (начало военной операции в Афганистане) до 31 декабря 2012 г. Однако из-за ухода войск и наступления талибов Белый дом расширил доступ для получения виз. Беженцы разбиты условно на несколько групп — в зависимости от той пользы, которую они принесли союзникам: «Приоритет-1, 2, 3». Тысячи афганцев и их ближайших родственников, которые могут подвергаться риску из-за их связей с США, но не имеют права на получение специальной иммиграционной визы (SIV), теперь получили возможность эмигрировать в Америку и получить доступ к госпрограмме помощи беженцам.

«Мы в ответе за тех, кого приручили» 

Талибы наступают, эксперты высказывают опасение, что Афганистан снова станет «гаванью терроризма». Аналитики разведки предсказывают там гражданскую войну и возможное возрождение «Аль-Каиды», как это произошло после ухода США из Ирака. В новом отчете ООН говорится о резком росте числа жертв среди гражданского населения в Афганистане. Согласно отчету, в мае и июне этого года было зарегистрировано более 2300 жертв среди гражданского населения, столько было в предыдущие четыре месяца. Еще одно потенциально катастрофическое последствие ухода американцев: массовый исход беженцев из Афганистана, который может спровоцировать новый миграционный кризис, отмечают эксперты Брукингского института. Хотя такое массовое перемещение, возможно, не сразу повлияет на безопасность США, оно может отрицательно сказаться на союзниках Америки, особенно на Европейском союзе. Летом 2015 года прибытие в Европу более миллиона беженцев, в основном сирийских, привело к кризису в отношениях европейских соседей, отказавшихся принимать нелегалов, и трагическим смертям.

Как отмечают СМИ, от 10 до 20 тысяч афганцев хотят покинуть страну вместе с американцами. Эвакуировать всех до 31 августа или даже 11 сентября практически невозможно. Как пишет «Лос-Анджелес таймс», без спасательной операции по переброске по воздуху тысяч афганцев могут быть убиты десятки людей, особенно с учетом того, что «Талибан» получил доступ к базе данных США с биометрической информацией почти всех, кто помогал американцам. «Когда [талибы] сканируют вашу радужную оболочку глаза или отпечаток пальца, и он появляется в базе данных американцев, они обезглавливают вас прямо на обочине дороги», — отмечает Мэтт Зеллер, председатель правозащитной группы «Ассоциация союзников в военное время», которая не смогла убедить администрацию Байдена принять более решительные меры для обеспечения безопасности афганских беженцев. «Какая польза от визы умершему? Сейчас на оформление визы у кого-то уходит в среднем 800 дней (по официальным данным — 13 месяцев. — А. П.). У этих людей на данный момент нет 800 или даже 80 дней», — сказал правозащитник.

Великобритания предложила британское подданство жителям Гонконга, когда передавала его КНР, и недавно снова, когда китайские власти подавляли там протесты. США не сразу, но все же разработали в 1989 году «Всеобъемлющий план действий для индокитайских беженцев», который был принят для «людей в лодках» — беженцев из Сайгона. «Соединенные Штаты и их союзники должны извлечь уроки из этого опыта и на этот раз предпринять активные шаги», — пишет Мара Карлин из вашингтонского центра Джонса-Хопкинса: «Афганцам потребуется больше возможностей для переселения в США, чем те скудные 16 300 мест, которые им предоставили в период с 1987 по 2015 год (по официальным данным, специальную визу с 2008 года получили 70 тыс. афганцев). Администрации необходимо будет сопровождать эти усилия стратегией внутренней коммуникации, чтобы разрядить слишком распространенную оппозицию среди скептически настроенных американцев и объяснять им выгоды как во внешней политике, так и для экономики от приема афганских — или любых других — беженцев и мигрантов.

Америка будет служить интересам своей национальной безопасности, поддерживая экономический динамизм у себя дома, укрепляя репутацию в глобальной «битве идей», усиливая «мягкую силу» США и помогая стабилизировать положение в странах Ближнего Востока и даже в Европе, принимающих большинство мигрантов. Времени остается все меньше.

***

* организация «Талибан» признана террористической в РФ и запрещена.

Автор Александр Панов, собкор «Новой», Вашингтон

https://novayagazeta.ru/articles/2021/08/12/pobeg-na-nevernuiu-smert

***

В Афганистане создается единый фронт против «Талибана»

Успех борьбы с террористами Кабул увязывает с международными санкциями против Пакистана

Гуманитарный кризис в Афганистане, вызванный агрессией запрещенного в РФ движения «Талибан», может привести к появлению большого количества беженцев, которые направятся в республики Центральной Азии. Об этом в эксклюзивном интервью обозревателю «НГ» Андрею Серенко заявил советник-посланник посольства Исламской Республики Афганистан в России Хомаюн Мохтаат. По мнению афганского дипломата, талибы нарушили сделку, заключенную ими с США в феврале 2020 года, и теперь она нуждается в пересмотре со стороны мирового сообщества. Правительство Афганистана готовится к реализации нового плана обороны страны от талибов, а также рассчитывает на сотрудничество с Россией в военно-технической и экономической сферах.

«Новая газета»: - Господин советник-посланник, в связи с ситуацией в Афганистане некоторые российские СМИ и политические эксперты стали прогнозировать угрозу возникновения волны многочисленных афганских беженцев, которые якобы могут хлынуть в республики Центральной Азии и в Россию. Как вы оцениваете такие прогнозы? Следует ли России и другим постсоветским республикам на самом деле ожидать потока вынужденных переселенцев из Афганистана?

Хомаюн Мохтаат: - Очевидно, безжалостное нападение талибов на районы и города по всему Афганистану привело к масштабному гуманитарному кризису, одним из проявлений которого является перемещение населения внутри страны. Множество семей лишились всех средств к существованию и бежали, спасаясь от жестокости талибов. Такой гуманитарный кризис может легко перекинуться на соседние страны и особенно страны Центральной Азии, граничащие с Афганистаном через северные провинции. Поскольку атака талибов в основном сосредоточена в северном Афганистане, вероятность массового притока беженцев в страны Центральной Азии становится все более и более вероятной. 

- Несколько дней назад на площадке Совета Безопасности ООН был поднят вопрос об ответственности Пакистана за поддержку террористов «Талибана», ведущих войну против правительства Афганистана. Какие доказательства представила афганская сторона? Какие меры воздействия в связи с этим может и должно, на ваш взгляд, предпринять мировое сообщество в отношении Исламабада? 

- Неоспоримый факт, что Пакистан является укрытием террористов. Международный террорист Бен Ладен был убит в убежище недалеко от военной базы в Пакистане. Все лидеры талибов проживают на территории Пакистана. Их высший руководящий орган называется «Кветта Шура» - в честь города Кветта в Пакистане, потому что они проживают в этом городе. Предыдущий лидер «Талибана» Ахтар Мансур был убит американскими беспилотниками на территории Пакистана. Какие более конкретные доказательства необходимы для причастности Пакистана к войне через посредников в Афганистане? Единственный способ, которым международное сообщество может заставить Пакистан отказаться от поддержки международного терроризма, - это наложить на него жесткие санкции. Такое требование приобрело необычайные темпы и импульс после того, как в последние дни внимание всего мира привлек хэштег #sanctionPakistan в Facebook и других социальных сетях. 

- Представители США, в частности, американский посланник в Кабуле Уилсон Росс, расценили недавние захваты талибами ряда афганских городов как прямое нарушение американо-талибского соглашения, подписанного в конце февраля 2020 года в Дохе. Как вы считаете, можно ли считать все еще актуальным этот договор? 

- Мы считаем, что «Талибан» нарушил все свои обязательства не только перед американцами, но и перед всем миром, так как не прислушивается к непрекращающемуся призыву международного сообщества остановить насилие, уважать международное право и вести переговоры о мирном урегулировании. Афганистан не является участником соглашения между США и «Талибаном». Мы всегда высказывали оговорку к такому соглашению с террористической и боевой группировкой. Последние события высветили нашу взвешенную позицию по такой сделке с талибами. Теперь наши американские друзья и международное сообщество должны пересмотреть свое соглашение с этой террористической группировкой и активизировать серьезные меры, чтобы помешать им убивать ни в чем не повинных афганцев и разрушать инфраструктуру Афганистана, которая была построена в результате щедрой помощи и пожертвований со стороны международного сообщества. 

- Президент Афганистана Мохаммад Ашраф Гани проводит активные консультации с различными политическими и общественными силами страны в связи с усилением активности боевиков Талибана. Какие перспективы, на ваш взгляд, есть у попыток консолидировать афганскую элиту и общество перед угрозой внешнего врага - талибов и стоящих за ними пакистанских операторов? Возможно ли создание большой национальной коалиции, общенационального фронта для защиты афганской республики? 

- В различных частях страны наметилась внутренняя мобилизация различных политических партий, влиятельных фигур и афганского народа. Вы можете увидеть, как в различных частях страны формируются народные восстания в поддержку афганских вооруженных сил, борющихся с талибами. Герат и Мазари-Шариф можно назвать хорошими примерами такого народного восстания против жестокости талибов. Президент проводил интенсивные и всесторонние консультации с различными политическими элитами, чтобы усилить единый фронт против «Талибана» и их пакистанских покровителей. 

- Как вы оцениваете шансы талибов на силовой захват власти в Афганистане? 

- Невозможно отрицать, что талибы получили определенные территориальные позиции в разных частях страны. Одна из основных причин заключается в том, что афганская армия старается не причинить вреда гражданскому населению, которое оказывается в ловушке на территориях, захваченных талибами. Вот почему мы действуем осторожно, в то время как талибы не уважают жизнь гражданского населения и используют жилые районы в качестве своих баз для нападений на афганские вооруженные силы. 

Был момент в истории, когда «Талибан» контролировал более 90 процентов территории Афганистана, но международное сообщество никогда не признавало их законным правительством. Больше того, мир четко заявил им, что они не получат легитимности, насильственно придя к власти. Кроме того, наше правительство разработало шестимесячный план безопасности, который в ближайшие дни переломит тенденцию на поле боя. Люди на нашей стороне, и «Талибан» из-за своей жестокости не сможет покорить сердца и умы афганцев. 

- Афганские представители неоднократно говорили о готовности сотрудничать с Россией в военно-технической сфере. Как сегодня выглядит такое партнерство? Удалось ли получить от Москвы необходимые афганской армии образцы военной техники и вооружений? 

- Что касается военно-технического сотрудничества с Россией, наш советник по национальной безопасности доктор Мохиб в ходе своего недавнего визита провел очень предметные переговоры со своими российскими коллегами. Часть вооружения Вооруженных сил Афганистана - советского производства, и вполне естественно просить поддержки России в сфере подготовки военнослужащих, поставок запасных частей и другой военной техники. Россия недавно заявила о готовности увеличить количество стипендий для наших курсантов, что очень приветствуется нашим правительством. Наши силы обороны и безопасности регулярно взаимодействуют. 

- В России проживает достаточно большое число афганцев, есть активная афганская община, представители которой давно уже стали частью российского общества. Какую роль играет афганская диаспора в укреплении и развитии российско-афганских отношений? Насколько реализован, на ваш взгляд, потенциал такого сотрудничества? 

- Афганская диаспора в России служит мостом между народами двух стран. Здесь они много работают и вносят хороший вклад в экономику России. У нас есть большое сообщество образованных людей как в России, так и в Афганистане. Они составляют основу нашего правительства и частного сектора. Большое количество афганских студентов ежегодно приезжают по различным стипендиям и учатся во многих российских вузах. Отношения между людьми двух стран развиваются в правильном направлении. 

- Отношения между Россией и Афганистаном, к сожалению, не отличаются сегодня активностью и многогранностью. Российская сторона, на мой взгляд, до сих пор была слишком увлечена политическими играми с представителями «Талибана» и некоторыми оппозиционными афганскими политиками. Но, я надеюсь, в обозримой перспективе этот перекос с российской стороны будет исправлен. Что может предложить Москве в качестве платформы для развития качественно нового сотрудничества правительство Афганистана? 

- Невозможно скрыть тот факт, что пандемия Covid-19 повлияла на экономические и деловые отношения между двумя странами. Тем не менее, мы с нетерпением ждем российских инвестиций в восстановление Афганистана. Наш президент, например, выразил четкую позицию в том, что ему нужен российский опыт и помощь в строительстве железнодорожной сети страны, проект которой оценивается в более чем 300 миллионов долларов. За последние шесть десятилетий Россия построила в Афганистане жизненно важную инфраструктуру, которая нуждается в регулярном обслуживании и расширении, например, знаменитый туннель Саланг, соединяющий Афганистан с его северными провинциями. Мы видим огромную роль России в будущих проектах Афганистана в сфере энергетики и горнодобывающей промышленности.

Мы ценим усилия России по установлению мира в Афганистане. Несмотря на то, что у нас есть разногласия по поводу того, как к этому подойти, эти разногласия не настолько велики, чтобы затмить наши жизненно важные взаимные интересы и дружественные отношения между народами и правительствами наших стран, которые носят взаимовыгодный и уважительный характер.

Автор Андрей Серенко, собственный корреспондент "НГ"

https://www.ng.ru/world/2021-08-12/100_afg12082021.html

***

Афганский экзамен: стратегическое партнерство России и Китая тест пройдет?

Двуединая задача Москвы и Пекина очень сложная. С одной стороны, избежать прямого вмешательства в Афганистане, отягощенного определенной исторической памятью и опытом. С другой стороны, отыскать такую формулу влияния, которая предотвратит дестабилизацию и выход кризиса за его границы даже в случае развития ситуации внутри страны по самым худшим сценариям.

Прошедший в Душанбе саммит глав МИД стран — участниц ШОС — сам по себе важное событие, особенно в контексте двойного двадцатилетнего юбилея самой этой организации, а также ее российско-китайского стержня, играющего в ней роль несущей конструкции. Вкратце вспомним хронологию важнейших событий 2001 года:

• июнь: создание ШОС (в первоначальном формате «пятерки»: Россия, Китай, Казахстан, Киргизия, Таджикистан);
• июль: заключение Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Россией и КНР;
• сентябрь: провокация с так называемыми «терактами» 9/11 в Нью-Йорке и Вашингтоне;
• осень: военная операция в Афганистане, когда под прикрытием ВВС США наземные силы Северного альянса, укомплектованного этническими узбеками и таджиками афганского севера, наступая на юг, выдавили из основных городов на территории страны радикалов движения «Талибан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Россию из этого расклада вычеркнули ликвидацией Ахмад-Шаха Масуда, которая именно в этих целях перед Боннской конференцией по Афганистану была организована западными спецслужбами.

Оборачиваясь на эти два десятилетия, становится понятно, что развитие событий в целом происходило в логике реальности, сформированной в 2001 году. Динамика то замедлялась, то ускорялась, но в целом процессы двигались в заданном тогда направлении. Сегодня все меняется; поэтому юбилейные торжества по случаю двадцатилетия ШОС, подготовка которых идет полным ходом к сентябрю, когда состоится саммит глав государств, существенно корректируются резкими изменениями ситуации в Афганистане, откуда США и НАТО уже частично ушли, а окончательно покинут эту страну к началу сентября. И нельзя исключить, что юбилейный саммит ШОС будет проходить под аккомпанемент смены в Кабуле власти. Кардинальное отличие ситуации до и после 2021 года заключается в том, что в первом случае ШОС, которая за эти годы расширилась и пополнилась как постоянными членами, так и государствами-наблюдателями, уравновешивала американский военный контингент, поддерживая региональный баланс. Ныне же регион стоит перед перспективой масштабной дестабилизации, и очень многое будет зависеть даже не столько от ШОС, сколько от российско-китайского тандема в ней, миссия которого меняется кардинально: от поддержания равновесия к противодействию хаосу. На месте одного из двух главных игроков в регионе появляется россыпь региональных центров влияния — от Турции и Ирана до Пакистана и Индии, вовлеченных во множество разнонаправленных процессов, причем не только вокруг Афганистана.

Поэтому вслед за многосторонней встречей руководителей дипломатии ШОС в столице Таджикистана последовала серия их двусторонних встреч, часть которых, включая переговоры главы российского МИД Сергея Лаврова с китайским коллегой Ван И, прошли уже в Ташкенте, на полях международной конференции, сама тема которой как нельзя лучше демонстрирует всеобщие озабоченности в связи с Афганистаном: «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности». Невооруженным глазом видно, что особых возможностей сейчас не просматривается, а их появление тесно связано с адекватным ответом на вызовы со стороны игроков, влияние и интересы которых между собой, с одной стороны, сталкиваются, а с другой, пересекаются. Именно поэтому особое внимание привлекают российско-китайские переговоры, с которыми многие в мире и в регионе связывают перспективы сохранения стабильности. С. Лавров и Ван И подтвердили приверженность дальнейшему сближению по всему спектру международных проблем. От совместной борьбы с эпидемией до противодействия «политическому вирусу», которое не только ставит целью пресечение спекуляций относительно происхождения «короны», но и, если смотреть шире, предотвращает использование эпидемии для достижения определенными кругами своих политических целей. Между тем именно этого стремления, например, не скрывает «давосская клика» во главе с глашатаем «великой перезагрузки» Клаусом Швабом, на платформе которой уже сформировался элитарный экуменическо-олигархический альянс в лице Совета по инклюзивному капитализму при Ватикане.

Основной смысл российско-китайских переговоров укладывается в два важнейших тезиса. Ван И: «Китай и Россия должны поддерживать координацию и взаимодействие, решительно выступать против вмешательства внешних сил во внутренние дела, углублять сотрудничество в региональных делах, вместе содействовать возвращению Афганистана на путь мира, совместно противостоять наполненной духом холодной войны Индо-Тихоокеанской стратегии, вместе содействовать мирному развитию АТР». С. Лавров: «Я бы хотел полностью разделить вашу оценку наших двусторонних отношений как лучших в истории. Наши связи сейчас превосходят такую форму межгосударственного взаимодействия как военно-политические союзы времен холодной войны. Это важнейший ориентир для наших отношений во всех областях».

Следует ожидать, что именно этим «шанхайским духом» будут пропитаны и наполнены решения предстоящего саммита Совета глав государств ШОС, прежде всего Душанбинская декларация двадцатилетия, над которыми министры работали в эти дни. «Индо-Тихоокеанская стратегия», провозглашая которую, Вашингтон бросает вызов именно ШОС, так как втягивает в свою орбиту Индию, подвергнута Москвой и Пекином критике (жесткую оценку ей неоднократно давал и Лавров). Тем самым определенный сигнал о недопустимости продвигаемой США хаотизации Афганистана передается и в Дели, вовлечь который в эти игры пытался еще отставной президентский советник американский генерал Герберт Макмастер. Это особенно важно в условиях, когда обстановка в самом Афганистане на момент сентябрьского саммита ШОС в Душанбе с позиций сегодняшнего дня выглядит очень трудно прогнозируемой. Почти невозможно предвидеть, что начнет происходить в этой стране, как только последний американский солдат ее покинет.

Поэтому, выступая на саммите глав МИД, Ван И предложил выработать «железную» линию курсом на долгосрочную стабильность, которая предполагает противодействие «трем силам зла» — экстремизму, терроризму и сепаратизму — и должна проводиться, по его словам, «как в спокойные, так и в опасные времена». Частью этой линии китайский министр считает расширение сотрудничества в рамках проекта «Пояса и пути». И это понятно: географическое и, шире, геополитическое положение Афганистана таково, что в обход него невозможно проложить маршруты не только упомянутой китайской инфраструктурной инициативы, но и более широкие интеграционные планы, которые российский министр раскрыл уже в выступлении на ташкентской конференции. Забегая вперед, заметим, что отмеченные выступления Ван И и Лаврова очень похожи на две части общей программы — «минимум» и «максимум». Мир в Афганистане как непременное условие дальнейшего разговора на любые темы, и если это получается, то хаос удастся побороть. И вот тогда появляются новые, очень интересные перспективы. В обобщенном виде регионального «сообщества единой судьбы» эту двойственность задачи, подходы к которой Москва и Пекин нащупывают в тесном взаимодействии, изложил руководитель китайской дипломатии. 

Теперь о том, какие возможности в Ташкенте приоткрыл глава российского МИД, в определенном смысле продемонстрировав уверенность, что с вызовами справиться удастся. Вот наиболее важные выдержки: «К сожалению, в последние дни мы стали свидетелями стремительной деградации ситуации в Афганистане. В свете спешного вывода контингентов США и НАТО резко возросла неопределенность развития военно-политической обстановки в этой стране и вокруг нее». «Исходим из того, что планы продвижения транспортно-логистических и энергетических проектов, связывающих Центральную и Южную Азию, должны в полной мере учитывать ситуацию с безопасностью «на земле». Только при условии всеобъемлющего урегулирования внутриафганского конфликта можно рассчитывать на успешную реализацию экономических начинаний и инициатив с участием Кабула. Поэтому достижение прочного мира в Афганистане, на наш взгляд, должно оставаться первоочередной задачей коллективных усилий как в самом регионе, так и на международной арене». 

«Хотел бы подтвердить заинтересованность России в оказании содействия диалогу противоборствующих афганских сторон с целью прекращения многолетней войны и становления Афганистана в качестве мирного, независимого и нейтрального государства. Только прямые инклюзивные межафганские переговоры при помощи международных партнеров могут привести к установлению долгосрочного мира… Разумеется, мы готовы к самому широкому международному сотрудничеству по всем аспектам афганского урегулирования». «Неотъемлемой частью процесса становления Большого Евразийского партнерства является углубление и расширение интеграционного взаимодействия в рамках ЕАЭС… Координация между действующими в Евразии интеграционными объединениями ведется, в частности, в рамках сопряжения планов ЕАЭС с проектом Китайской Народной Республики «Один пояс, один путь». Совместно с партнерами работаем над формированием взаимосвязанного пространства между СНГ и ШОС — через реализацию комплекса скоординированных мер в торговой, транспортной, цифровой, энергетической и других сферах… Планомерно осуществляются транзитно-логистические инициативы. Прежде всего это создание Международного транспортного коридора Север—Юг, связывающего Европу, Закавказье и Центральную Азию с побережьем Индийского океана, а также трансконтинентальный транспортный маршрут Европа—Западный Китай… В таком широком контексте повышение взаимосвязанности между Центральной и Южной Азией открывает новые перспективы для развития торгово-экономических и инвестиционных процессов на евразийском континенте (выделено мной — В.П.)».

Совместная российско-китайская стратегия противостояния хаосу, который США провоцируют своим уходом из Афганистана, выводит Москву и Пекин на роль вершителей судеб громадного региона, имеющего колоссальное значение и для всей Евразии, и для наших двух стран. Особенно имея в виду создаваемые внутриафганским обострением угрозы российским интересам в Средней Азии и территориальной целостности Китая в Синьцзяне. Идущие к власти талибы (организация, деятельность которой запрещена в РФ) этот расклад прекрасно понимают; политическое руководство этого экстремистского движения, надо полагать, отдает себе отчет в том, что в интересах взятия и укрепления власти им не следует ссориться с Москвой и Пекином. Поэтому оно уже сделало соответствующие заявления, из которых следует готовность остановить исламистскую экспансию на границах страны и не допускать подрывного вмешательства во внутренние дела соседей. Как подчеркивал в прошлом российский посол в Кабуле Замир Кабулов, ныне директор второго департамента Азии МИД, нет оснований не верить лидерам талибов (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Дестабилизация им сейчас действительно не нужна.

Но времена имеют свойство меняться. «Талибан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) внутренне аморфен и расколот на группировки со своими тактическими интересами; некоторые из этих интересов обусловлены внешней привязкой. Поскольку исламизм с самого начала связан с западными, прежде всего британскими, а затем и американскими спецслужбами, рано или поздно эта зависимость непременно скажется. Что будет тогда? Этот вопрос как раз и является ключевым; двуединая задача Москвы и Пекина, как представляется, очень сложная. С одной стороны, избежать прямого вмешательства в Афганистане, отягощенного определенной исторической памятью и опытом. С другой стороны, отыскать такую формулу влияния, которая предотвратит дестабилизацию и выход кризиса за его границы даже в случае развития ситуации внутри страны по самым худшим сценариям, будь то возобновление гражданской войны или формирование заточенного на внешнюю экспансию тоталитарного единовластия. Навскидку, важную роль в достижении успеха здесь могут сыграть и «третьи» игроки, роль которых с уходом США существенно повышается; речь, разумеется, идет о Пакистане, Иране и Турции.

Всестороннее сближение Москвы и Пекина в мирных условиях стоит перед перспективой проверки кризисом. Нет сомнений, что оно эту проверку выдержит, и в этом случае у поджигателей хаоса, стремящихся разобрать «евразийские Балканы» (по Бжезинскому) на полчища воюющих друг с другом карликов, никаких шансов не останется.

Автор Владимир Павленко

https://regnum.ru/news/polit/3325036.html