Великобритания ищет новые направления своего геополитического влияния. Санкции против России

Information
[-]

Восточный вектор 

По вполне понятным причинам даже в потоке новостей о конфронтации России и Запада не могло пройти незамеченным сообщение о создании альянса Великобритании, Польши и Украины, анонсированное в начале этой недели в ходе визита в Киев премьер-министра Бориса Джонсона. Пока документы, определяющие функционирование нового союза еще не подписаны, сложно определенно судить об открывающихся перед его участниками новых возможностях, однако само по себе появление этого объединения, стоит признать, было почти неизбежным.

И дело вовсе не в том, что Великобритания «испокон веков» якобы выступает «врагом Москвы» и по одной только этой причине сейчас превращается в верного союзника Киева. Причины сближения видятся мне намного более фундаментальными: ведь после окончания долгого, но неудачного романа с континентальной Европой, которую в 1960 годах англичане неоднократно домогались, однако от близкого общения с которой не получили в итоге особого удовлетворения, Соединенное Королевство находится, как сейчас принято выражаться в соцсетях, «в активном поиске» новых отношений. Очевидно, что в глобальном измерении Лондон стремится к более тесному взаимодействию с США и своими бывшими владениями (тут приходит на память наделавший много шума недавний альянс между Великобританией, Соединенными Штатами и Австралией — AUKUS), но и на европейских просторах, как мы видим, у страны есть значительные амбиции.

На мой взгляд (и я писал об этом подробно два года назад <см.: Inozemtsev, Vladislav. Sur le Brexit et une ’nouvelle AELE’ в: Politique étrangère <Paris>, 2020, No 2, pp. 171–184>), политика новой вовлеченности Великобритании в европейские дела вполне объяснима и имеет значительные шансы на успех — но только если она будет основана на более системным подходе, соединяющем военно-политические соображения с серьезным экономическим фундаментом. Для понимания того, какими могут быть действия Британии в Европе и чем они могут грозить России, стоит обратиться к истории, предшествовавшей вступлению страны в ЕЭС в 1973 году, а именно — к функционированию альтернативной стратегии европейской интеграции в виде Европейской Ассоциации свободной торговли (ЕАСТ). Основанная в 1960-м, эта организация в разные годы имела в своих рядах десять стран: саму Британию, а также Норвегию, Австрию, Швецию, Швейцарию, Данию, Португалию, Финляндию, Исландию и Лихтенштейн. По мере вступления многих из этих государств в ЕЭС/ЕC значение блока уверенно снижалось, и к началу нового тысячелетия в нем остались лишь Швейцария, Норвегия, Исландия и Лихтенштейн, а Стокгольмский договор был заменен Вадуцской конвенцией 2001 года.

Между тем организация существует и по сей день, имеет соглашения с ЕС о свободной торговле и свободе передвижения граждан (образуя таким образом с ЕС единое Европейское экономическое пространство, EEA), а также тесно взаимодействует с Европейским Союзом во многих сферах. И, собственно, именно на «воскрешении» этого когда-то весьма эффективного, а ныне «спящего» международного института могла бы основываться действительно революционная стратегия поведения Великобритании в «восточном вопросе». 

Важнейшими тут выглядят две проблемы. 

С одной стороны, на восточном фланге Европы сложилась целая группа стран, которые, по аналогии с часто применяемом в отношении Украины уничижительным термином, можно назвать in-betweens (см., например: Charap, Samuel and Colton, Timothy. Everyone Loses: The Ukraine Crisis and the Ruinous Contest for Post-Soviet Eurasia, Milton Park, New York: Routledge, 2017, pp. 51–52). Помимо самой Украины, это Молдова и (с большей условностью) Белоруссия, но также не надо забывать, например, полвека «скучавшую в европейском предбаннике» Турцию, а также балканские страны, пока не нашедшие своего места в объединенной Европе. Союз, включающий в себя с десяток стран — от Исландии, Великобритании и Норвегии на северо-западе до Белоруссии, Молдовы и Украины на востоке, Турции на юго-востоке, Сербии и Боснии на Балканах и Швейцарии в центре континента, — стал бы не просто «внешним контуром» Европы, но серьезно повысил роль Великобритании в Старом Свете; Лондон оказался бы в этом случае чуть ли не равным партнером Брюсселя, к чему британские лидеры почти наверняка стремятся. Замечу, что помимо повышения роли Соединенного Королевства как европейской державы, подобный маневр разорвал бы кажущуюся сейчас нерушимой «связку» между ЕС и НАТО и придал европейцам дополнительную политическую субъектность. 

С другой стороны, и это еще более важный момент, новая организация может породить совершенно новый механизм взаимодействия «периферии» с основными странами ЕС. Приостановление расширения Европейского Союза, в который так жаждут вступить, например, Украина и Молдова, в последние годы во многом связано с тем, что потенциальные новые страны «перетянут» на себя значительные потоки финансовой помощи в рамках единой сельскохозяйственной политики, программ регионального развития и иных «треков» европейской интеграции. Однако сегодня страны ЕАСТ (как те же Швейцария или Норвегия) не только ничего не требуют от ЕС, но и… платят значительные взносы в его бюджет и в отдельные общеевропейские программы развития за доступ к гигантскому европейскому рынку: для первой они достигают €490 млн, а второй — более $600 млн ежегодно (см.: Leaving the EU: Research Paper 13/24, July 1, 2013, London: House of Commons Library, 2013, pp. 22, 23). 

Не принимая участия в выработке общеевропейских решений, эти страны тем не менее имплементируют в свое законодательство многие правовые нормы ЕС, а инвестиции европейцев в их экономики защищены европейскими законами. Если представить себе, что иностранные инвесторы в Украину смогут решать порой возникающие с украинскими властями проблемы не в житомирском суде, а в European Court of Justice, не приходится сомневаться, что поток капиталовложений в страну возрастет многократно. По сути, выйдя из ЕС de jure сама, Великобритания может привести в Союз de facto многие страны, которые сейчас смотрят на единую Европу как на пока недостижимую мечту. 

Масштабное объединение европейских, но не входящих в ЕС государств от Исландии и Норвегии до Украины и Турции могло бы стать исключительно важным игроком в экономике (в том числе придав мощный импульс индустриальной модернизации Восточной Европы), энергетике и энергетическом транзите (Норвегия является вторым поставщиком газа в ЕС, а Турция могла бы в такой конфигурации стать важной «смычкой» с ближневосточными поставщиками), военно-политической сфере (объединяя страны НАТО и государства, которые пока имеют мало шансов на быстрое в него вступление), не говоря уже о глобальных финансах, роль Британии и Швейцарии в которых сложно переоценить. Если Европа хочет построить своего рода «восточный вал», то Великобритания и Турция вместе с Украиной могли бы стать наилучшими исполнителями этого проекта.

Напротив, ныне разрекламированный альянс между Великобританией, Польшей и Украиной имеет ограниченные шансы на успех как минимум по трем причинам. Во-первых, он слишком сориентирован против Москвы — а альянсы, порожденные ответом на внешние угрозы (тем более касающиеся не всех их членов, а отдельных участников), обычно менее устойчивы, чем объединения, сплоченные перспективными целями собственного развития. Во-вторых, потенциальный альянс пока выглядит чисто военным, а экономическая составляющая в нем практически отсутствует — если не принимать за нее организацию газового реверса или сотрудничество в сфере оборонных технологий. И, наконец, в-третьих, присутствие в новом альянсе Польши — при всем уважении к Варшаве — будет носить деструктивный характер, так как страна является членом Европейского Союза и продолжит подчиняться его правилам и нормам, что обязательно будет создавать проблемы для любого интеграционного проекта, выходящего за пределы чисто военного сотрудничества.

Разыгранная в последние недели Кремлем предельно странная внешнеполитическая истерика превратила Украину в точку пересечения интересов практически всех мировых и региональных держав, за исключением разве что Китая и Японии. Наметившееся сейчас противостояние не исчезнет ни через год, ни даже через пару десятилетий — и при этом крайне маловероятно, что за это время Украина и ее ближайшие соседи будут приняты в ЕС или НАТО.

Именно поэтому самым перспективным мне представляется появление более широкого объединения, которое не ограничивалось бы только постсоветскими странами или «клубом врагов В. Путина», а ставило бы перед собой долгосрочные экономические и социально-политические задачи. Череда визитов в Киев руководителей государств, которые могли бы стать потенциальными членами такого объединения (сразу же после Джонсона Украину посетил Эрдоган), говорит о том, что новые инициативы в данном регионе не заставят себя долго ждать — но их успех будет зависеть от того, насколько участники смогут подняться над сиюминутными соображениями и выработать долгосрочную стратегию успеха.

Автор Владислав Иноземцев, экономист

Источник - https://novayagazeta.ru/articles/2022/02/04/vostochnyi-vektor

***

Приложение. Правительство Великобритании готовит «беспрецедентный пакет» санкционных мер, направленных на сдерживание России

Политика России в Великобритании уже давно не вызывает доверия — 57% британцев считают, что Россия представляет серьезную угрозу, что на пять пунктов больше, чем в 2019 году, и на 14 пунктов, чем в 2017-м (данные YouGov). Немудрено после покушения на убийство в Солсбери бывшего сотрудника российской разведки Сергея Скрипаля и его дочери Юлии.

Нарастание напряженности на границе с Украиной, которое британская пресса отмечает с середины осени, и «ультиматум» России НАТО резко обострили ситуацию. 49 процентов британцев считают вторжение России в Украину в ближайшие два года вероятным (17% — «очень» и 32% — «весьма» вероятным). Для сравнения: большая доля допускающих вторжение только в Швеции (58 процентов) и в США (62 процента) (данные YouGov). По вопросу об использования прямой военной силы для защиты Украины жители разделились: 30% — за, 32% — против. Большую готовность защитить Украину с оружием в руках проявляют только американцы (36 процентов) и датчане (38 процентов).

Выступая в понедельник в парламенте, глава МИД Лиз Трасс подчеркнула, что Великобритания уже обучила 21 тысячу военнослужащих в Украине, поставила противотанковые ракеты, оказала поддержку военно-морскому флоту и энергетическому сектору Украины. Великобритания полагает, что несет серьезные политические обязательства защищать территориальную целостность Украины. Она в 1994 году наряду с США, Россией и Украиной подписала в Будапеште меморандум, приняв на себя обязательства «уважать независимость, суверенитет и существующие границы Украины». Страны гарантировали помощь Украине, если она «станет жертвой акта агрессии» в обмен на отказ Украины от арсенала ядерного оружия, унаследованного от СССР.

Таким образом, активная роль Соединенного королевства в ходе текущего кризиса не является неожиданностью. Но в дополнение к международным обязательствам решения британского правительства, возможно, обусловлены еще и внутренними причинами. После выхода Соединенного королевства из Евросоюза правящая партия консерваторов, которая организовала и провела этот процесс, хочет продемонстрировать, что страна в состоянии сохранить статус серьезного международного игрока. «Украинский кризис устранил любые сомнения в Германии и Франции относительно приверженности Великобритании европейской безопасности после «Брексита», — замечает «Файнэншл таймс». Газета подчеркивает, что, пока «Берлин и Париж проявляют осторожность в отношении конечной цели Путина и предпочитают более сдержанную дипломатию», Великобритания «возвращает себе позицию самого горячего союзника США».

В таком контексте правительство Великобритании готовит, как заявлено, «беспрецедентный пакет» санкционных мер, направленных на сдерживание России и предотвращение столкновения России и Украины. Разработка санкций идет в координации с США и союзниками в ЕС, подчеркнула глава британского МИД Трасс, представляя в понедельник концепцию законопроекта в палате общин. «До сих пор Великобритания могла применять санкции только в отношении тех, кто связан с дестабилизацией ситуации в Украине. Новый подход означает, что санкции могут быть применены к гораздо более широкому кругу лиц и предприятий в связи с их значимостью для Кремля», — говорится в пресс-релизе ведомства. Сам проект будет обнародован до 10 февраля.

В своем докладе министр подчеркнула, что санкции не будут налагаться автоматически, но в случае вторжения российских войск в Украину Великобритания сможет «нацеливаться» на «любое лицо и предприятие, имеющее экономическое или стратегическое значение для Кремля», «замораживая активы» и сделки с британским бизнесом и частными лицами, запрещая въезд в страну. «Мы позаботимся о том, чтобы те, кто разделяет ответственность за агрессивные и дестабилизирующие действия Кремля, понесли тяжелые издержки», — сказала г-жа Трасс, отказавшись назвать имена потенциальных «жертв».

В настоящее время, по подсчетам газеты «Гардиан», под санкциями Великобритании находятся 180 российских физических и 48 юридических лиц, более половины из которых связаны с дестабилизацией ситуации в Украине. Объявлено, что новый санкционный режим будет касаться неопределенного количества лиц.

Накануне заявления британского МИД пресса напомнила данные Национального агентства по борьбе с преступностью 2016 года, которые оценивали ежегодные вливания «грязных денег» из разных стран, включая Россию, в 100 млрд фунтов стерлингов. СМИ также цитировали доклад комитета по иностранным делам палаты общин под названием «Московское золото»: «Использование Лондона в качестве базы для коррупционных активов связанных с Кремлем лиц теперь явно отвечает более широкой российской стратегии и имеет последствия для нашей национальной безопасности». Неудивительно, что ужесточение санкций против связанных с Кремлем олигархов встретило широкую поддержку в палате общин. Однако слова министра о том, что «тем, кто вокруг Кремля, будет негде спрятаться», вызвали смех в зале. 

Оппозиция раскритиковала кабинет министров за отсутствие давно обещанных структурных мер по борьбе с отмыванием денег в Великобритании. Теневой министр иностранных дел лейбористов Дэвид Лэмми подчеркнул, что правительства тори годами игнорировали проблему и ослабили «оборону внутри страны», превратив Лондон в «пункт назначения для мировых клептократов». Оппозиция перечислила длинный список законов и мер, которые годами обсуждаются, но так и не были подготовлены правительством. В том же ключе выступил и председатель парламентского комитета по иностранным делам Том Тугендхат. «Лучшее, что мы можем сделать для защиты Украины — защититься от грязи и коррупции в нашем собственном городе», — заявил депутат. 

Госпожа Трасс заверила парламент, что правительство собирается к концу года вернуться к долгожданному законопроекту об экономических преступлениях, призванному пресечь приток «грязных» денег в Великобританию. Но как раз на прошлой неделе пресса, в частности, «Таймс» и «Файнэншл таймс», писали, что, по последним данным, правительство не собирается включать в традиционную майскую речь королевы о планах работы парламента законопроект об экономических преступлениях, призванный ограничить злоупотребления подставных компаний и раскрыть владельцев офшорных счетов и предприятий, владеющих собственностью в Великобритании. 

Министру был задан вопрос о проверке 700 богатых россиян, получивших право на проживание в Великобритании за инвестиции в британскую экономику в размере более 2 миллионов фунтов стерлингов. Такое расследование было поручено провести министерству внутренних дел еще в 2018 году. Министр ответила, что «проверка продолжается»…Эксперты подчеркивают, что у правительства и сейчас немало полномочий для очистки «авгиевых конюшен» с помощью глобальных антикоррупционных санкций, закона о необъяснимом богатстве* и других мер. Как тут не вспомнить регулярные публикации британской прессы о тесных связях между российскими деньгами и пожертвованиями Консервативной партии?

Наблюдатели подчеркивают, что активная внешняя политика — важный козырь в руках премьер-министра Бориса Джонсона именно сейчас, когда политический кризис вокруг его персоны достиг пика. Вчерашние данные опросов показывают, что от 63 до 69 процентов опрошенных британцев (данные YouGov и Savanta ComRes) считают, что премьер должен подать в отставку. 

По случайному стечению обстоятельств концепция МИДа о санкционном режиме была представлена сразу после заседания, на котором премьер продолжал оправдываться за полтора десятка вечеринок, которые состоялись на Даунинг-стрит в разгар жестоких локдаунов, накрывавших страну в пандемию. На днях столичная полиция начала уголовное расследование в свете информации, представленной специальным расследованием о вечеринках на Даунинг-стрит, проведенным высокопоставленным чиновником Уайтхолла Сью Грей. Борис Джонсон в отставку уходить отказывается. Его коллеги-консерваторы, защищая своего лидера, утверждают, что призывы к его отставке «только укрепляют руку Путина».

* Согласно закону Unexplained wealth orders, следователи Национального агентства по борьбе с преступностью могут заморозить активы и арестовать имущество в Великобритании, если субъекты не смогут объяснить, как они могли законно позволить себе эти покупки.

Автор Евгения Диллендорф, cобственный корреспондент «Новой газеты» в Великобритании

Источник - https://novayagazeta.ru/articles/2022/02/01/rossiiskii-biznes-otvetit-za-ukrainu


Infos zum Autor
[-]

Author: Владислав Иноземцев, Евгения Диллендорф

Quelle: novayagazeta.ru

Added:   venjamin.tolstonog


Datum: 05.02.2022. Aufrufe: 52

zagluwka
advanced
Absenden
Zur Startseite
Beta