Что сегодня происходит в экономике КНР? В каком направлении движется страна?

***

Китай на пороге перемен

Развиваться прежними темпами, полагаясь только на резервы своей экономики, КНР не сможет. Для сохранения плановых 5% роста стране придется снова усилить внешнюю экспансию.

Наблюдать за изменением прогнозов роста ВВП Китая на 2023 год довольно интересно. Только-только международные агентства повысили их до 5,5–5,6%, а месяцем позже уже уменьшают до 5,2 и даже до 4,8%. Конечно, каждый раз называются очень веские причины: сначала снятие ковидных ограничений, затем замедление восстановления экономики страны и проблемы в сфере недвижимости. Однако, если немного отстраниться от сиюминутной конъюнктуры, что на самом деле происходит в экономике КНР? В каком направлении движется страна? 

С высоты птичьего полета

Структура экономики азиатского гиганта за последние десятилетия существенно изменилась. По данным Национального бюро статистики (НБС) Китая, если в 1990 году на сельское хозяйство приходилось 26,8% ВВП, на промышленность в широком смысле — 41%, а на сферу услуг — 32,4%, то к началу мирового кризиса 2007 года страна подошла с соотношением 10,2, 46,9 и 42,9% соответственно. То есть Китай активно повышал свой промышленный потенциал. К 2022 году доля сельского хозяйства сократилась еще больше — до 7,3%. В то же время в результате постепенного развития сферы услуг промышленность вышла на уровень 39,9%, а сами услуги достигли 52,8%. Однако до развитых стран Поднебесной еще далеко: например, доля сельского хозяйства и рыболовства в ВВП Германии в 2022 году составила всего 1,2%, а доля услуг — 69,3%. 

На время действия ковидных ограничений изменения в структуре китайской экономики были поставлены на паузу. Как поясняет главный научный сотрудник Центра политических исследований и прогнозов Института Китая и современной Азии РАН Владимир Портяков, следствием пандемии и избранных методов борьбы с ней стало резкое снижение пассажирооборота, в том числе туристического, сильно пострадали такие отрасли сферы услуг, как розничная торговля, общепит, ремонт бытовых изделий. На сельском хозяйстве проблемы отразились в меньшей степени. 

Если посмотреть более детальную статистику за последние десять лет, то можно увидеть, что с 2012 по 2022 год в стране значимо выросли финансовое посредничество (с 6,5 до 8% ВВП) и сфера недвижимости (5,7 до 6,1%). Тут заметна довольно интересная тенденция: недвижимость (жилая) заметно обгоняет остальное строительство, в то же время доля торговли, то есть внутреннего спроса, при всем росте благосостояния китайцев увеличилась не так сильно — с 9,3 до 9,5%. 

«Мертвая» недвижимость: миф

Темпам роста ВВП Китая в последние десятилетия завидовали все. В предкризисном 2007 году ВВП страны увеличился на 14,2%. Дальше началось замедление, и к 2019 году темп снизился до 6%. Однако даже с учетом самых жестких в мире ковидных ограничений в 2020 году ВВП прибавил 2,2%. Дальше был восстановительный рост на 8,4% за счет эффекта низкой базы, а в 2022 году экономика страны продемонстрировала скромные 3%, в том числе из-за сохранения ограничений. Прогнозы на текущий год постоянно меняются, но ограничения уже сняты, и в первые шесть месяцев ВВП Китая по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года увеличился на 5,5%. На 2023 год правительством запланирован рост на 5%. Стоит отметить, что вместе с общим развитием экономики шел и подъем ВВП на душу населения. С 1992 по 2022 год этот показатель в реальном выражении взлетел в 10,5 раза, в том числе поднялся на 75% за последние десять лет. 

О том, что основой китайского экономического чуда стали инвестиции в инфраструктуру и промышленность, написано уже довольно много. Но теперь эта эпоха закончилась. Как поясняет профессор Алексей Воскресенский, международник-востоковед и китаевед, в дальнейшем развитие за счет финансирования инфраструктурных проектов будет сильно затруднено: в различных экономических докладах приводятся цифры по объему общего долга Китая — он составляет от 250 до 275% ВВП. 

Госдолг КНР опасений ни у кого не вызывает: в зависимости от методики расчета (учитываются долги провинций или нет и т. д.) он оценивается в диапазоне от 21,4% (расчет CEIC) до 77% (расчет МВФ) ВВП. С общим же долгом, который включает и корпорации, и домохозяйства, и финансовые институты, ситуация значительно хуже. По данным Bloomberg, к концу июня 2023 года он достиг 283,9% ВВП, из них китайские домохозяйства набрали 63,5% ВВП, а нефинансовые компании — 166,7%. МВФ на конец 2022 года приводит похожую цифру — 272%. Официальной статистики по общему долгу страна не публикует. Впрочем, власти Китая беспокойства по этому поводу не выказывают. 

О другом источнике роста местной экономики, который превратился в проблему, следует сказать отдельно. Это недвижимость. Тем более что, как напоминает Алексей Воскресенский, преимущественными агентами инвестирования в Китае были государственные банки, которые вкладывали средства в основном в проекты с госучастием и в недвижимость. 

«Как показывает флуктуирующая динамика цен на недвижимость и насыщение рынка, спад в сфере недвижимости, скорее всего, будет продолжаться, — рассказывает доцент департамента международных отношений факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Нинель Сенюк. — Хотя во втором квартале текущего года спрос на недвижимость увеличился на 6,3 процента, этот рост стал следствием низких показателей первого квартала 2023 года и еще более низких — четвертого квартала 2022-го. К тому же в прошлом году приток частных инвестиций в недвижимость упал на десять процентов и еще на восемь процентов в первом полугодии 2023-го. При этом большинство средств направляется не столько в новое строительство, сколько в достройку незавершенных объектов». 

Стоит пояснить, что, хотя проблема пузыря в сфере недвижимости действительно есть, его размер в западной прессе сильно преувеличен. Руслан Карманов, автор телеграм-канала «Китайский связной», постоянно проживающий в Гонконге, уверяет, что тема китайских «городов-призраков» искусственно раздута. «Взятые за основу фотографии нового микрорайона города Ордос во Внутренней Монголии уже полтора десятка лет подаются как подтверждение того, что во всем Китае везде пустые дома, что, мягко выражаясь, далеко от истины, — поясняет он. — Аналогичная ситуация складывается и сейчас: вполне простой и объяснимый кризис с жильем, вызванный тем, что доходы у населения растут медленнее цен на недвижимость, на Западе подсвечивают выдумками, а компанию Evergrande, которая начала процедуру банкротства еще в 2020 году, выдают чуть ли не за единственного застройщика КНР». 

По словам Карманова, реальная ситуация достаточно стабильна, власти аккуратно сдувают ценовой пузырь на рынке жилья, и так как в массе своей китайцы живут в собственных домах, переносить на них западную историю «подняли процентные ставки — ипотечники посыпались» не имеет смысла. Кроме того, в случае Китая речь идет в основном о пузыре в инвестиционной недвижимости, так что, даже если часть обеспеченных граждан потеряют некоторое количество вложенных денег, это будет очень неприятно для них, но трагедией для экономики в целом не станет. К тому же правительство обещало достроить все социально значимое жилье даже в случае банкротства девелоперов. Стоит отметить и то, что в Китае не особенно развиты негосударственные пенсионные фонды и инвестиционные банки с их играми в производные финансовые инструменты на основе ипотеки, соответственно, такого эффекта домино, как в США в 2008 году, не будет. 

Старение населения — проблема, типичная для богатых развитых государств, но, как шутят китайцы, их страна состарилась, не успев разбогатеть. 

Китай стареет: реальность

А вот действительно больная тема для экономики Поднебесной — это изменение структуры населения. В 1990 году доля неработающего населения (дети до 14 лет и люди 65 лет и старше) стране составляла 49,8%, в 2007-м — 37,9%, в 2022-м — 46,6%. Может показаться, что за последние 16 лет стало лишь немного хуже, но есть одна тонкость. В 1990 году детей было 41,5%, в 2007-м — 26,8%, а в 2022-м — 24,8%, а пожилые люди составляли 8,3, 11,1 и 21,8% соответственно. С каждым годом вопрос нагрузки на трудоспособное население становится все острее. 

Как отмечает Алексей Воскресенский, про демографические проблемы в Китае пишут уже полтора десятилетия, но до недавнего времени власти не обращали на них особого внимания. «Сокращение населения облегчает задачу обеспечения подушевого экономического роста. Партия и государство требовали развития экономики, поэтому противоречий с политикой “одна семья — один ребенок” не было, — рассказывает ученый. — Однако демографические проблемы накопились, и в 2016 году пришлось разрешить семьям иметь двух детей, а в 2021-м — трех. Тем не менее в 2022 году младенцев родилось вдвое меньше, чем шестью годами ранее». Повысилось благосостояние, увеличилась эмансипация, усложнилась жизнь. Содержать и воспитывать детей стало очень дорого и сложно. Описанная проблема типична для богатых развитых государств, но, как шутят китайцы, их страна состарилась, не успев разбогатеть. 

Как ни странно, при этом в КНР много безработной молодежи. По данным НБС, в июле 2023 года безработица в городах среди юношей и девушек в возрасте от 16 до 24 лет, которые только вступают в экономическую жизнь, составила 21,3% — возможности для реализации и прогнозы на будущее у них значительно ухудшились.. Однако понимания со стороны руководства страны молодежь не находит: в ответ на пессимизм юных граждан, который нашел отражение в социологических опросах, Си Цзиньпин заявил, что молодое поколение должно уметь переживать трудности. 

Впрочем, ситуация не настолько однозначна, как пишут в западной прессе, приводя такого рода статистику. «Чтобы показать, что у Китая проблемы, был взят один-единственный показатель — количество не занятых официально лиц 16–25 лет, притом не по всей стране, а в городах, — рассказывает Руслан Карманов. — Эта цифра мало что говорит про общую безработицу, она скорее свидетельствует о том, что молодежь после школы предпочитает идти учиться дальше, а не помогать родителям на селе по хозяйству. И что студенты не нуждаются в подработках». Кроме того, Китай стремительно автоматизируется: страна — лидер по темпам роботизации буквально всего, здесь используются дроны, комбайны с искусственным интеллектом и т. д. «Такому государству нужны квалифицированные кадры, что и отражается на образовательном профиле молодежи: Китай сейчас обучает больше будущих инженеров, чем США и ЕС вместе взятые», — отмечает Карманов. 

Эта точка зрения подтверждается тем, что в стране ежегодно растет число студентов, зачисленных в высшие учебные заведения. Так, в 2022 году первокурсниками вузов стали 10,15 млн человек, годом ранее — 10,01 млн. Для сравнения: в 2007 году в институты поступили всего 5,7 млн юношей и девушек. Впрочем, на все вопросы молодежи китайское высшее образование ответить не сможет. «Увеличивается дисбаланс между спросом и предложением на рынке труда. Несмотря на рост производительности и увеличение числа студентов, промышленность все еще нуждается в кадрах. Однако выпускники вузов предпочитают работать за пределами реального сектора, что приводит к серьезной конкуренции между ними», — поясняет Нинель Сенюк. 

Ориентация вовне

Официальной статистики производительности труда в Китае не ведется. Международная же статистика представляет собой немного иначе рассчитанный показатель ВВП на душу населения. Тем не менее, по данным CEIC, в 1953–2022 годах производительность труда в КНР повышалась в среднем на 7,4% ежегодно. Рост производительности затухает вместе с увеличением ВВП: в 2011 году он составил 9,42%, к 2019-му снизился до 6,4%, в пандемийном 2020-м обвалился до 2,76%, а в 2022-м стабилизировался на 4,83%. 

Нинель Сенюк считает, что поводов для оптимизма насчет китайской экономики нет — об этом свидетельствует прогноз динамики производственных факторов в рамках существующей модели экономического развития. К тому же государство усилило регулирование в сфере недвижимости и частного высокотехнологичного бизнеса. 

В модели развития, которая существовала в КНР до недавнего времени, основными были рынки западных стран, в частности США. Сейчас они закрываются для Китая, как намеренно, так и в результате изменения денежно-кредитной политики западных центральных банков. Как поясняет профессор Воскресенский, увеличение процентной ставки в США априори снижает спрос на китайские товары, поскольку ограничивает кредитование американцев. Если еще учесть санкции, особенно серьезные в высокотехнологичных секторах с высокой добавленной стоимостью, целью которых является уменьшение профицита в торговле США с Китаем, а также общую экономическую обстановку в мире, то экспорт тоже перестает играть роль локомотива для китайской экономики. 

Что касается внутреннего рынка Поднебесной, то он постепенно развивается, пусть и не так быстро, как хотелось бы властям. Все-таки тяжело бороться с привычкой граждан сберегать и инвестировать в недвижимость. Впрочем, на западных рынках свет клином не сошелся. «Участие в процессах глобализации — неизменная цель Китая, поэтому страна не может отказаться от экспорта. КНР нужны расширяющиеся рынки, где она сможет продавать свои товары», — уверен Алексей Воскресенский. Скорее всего, Поднебесная обратит свой взгляд на ближайших соседей, а также на страны Залива, Африку, Латинскую Америку. 

Активность Китая в различных международных объединениях, в том числе в БРИКС, АСЕАН и ШОС, только подтверждает это предположение. И даже если прямо сейчас, например, страны Африки еще не обладают достаточным объемом обеспеченного спроса, то через некоторое время все может измениться. Уж в чем в чем, а в терпении и стратегическом планировании КНР не откажешь. Пока же можно застолбить будущие рынки, инвестируя в эти территории, да и сами инвестиции принесут если не живые деньги, то ресурсы, спрос на китайское оборудование и рабочую силу — чаще всего условием для финансирования развивающихся стран является именно это. 

По данным НБС, в 2021 году исходящие прямые иностранные инвестиции (ПИИ) составили 178,8 млрд долларов — больше было только в рекордном 2016-м (196,1 млрд). Всего же к концу 2021 года общий объем накопленных исходящих ПИИ Китая достиг 2,8 трлн. В этом формате данных за 2022 год нет, но, судя по тому, что нефинансовые исходящие ПИИ выросли на 7,2% при расчете в юанях и на 2,8% — в долларах, 2022 год стал как минимум таким же успешным в инвестициях за рубежом, как предыдущий. Кстати, в части вложений в рамках инициативы «Пояс и путь» подъем был еще больше — 7,7 и 3,3% соответственно. 

Китай все более остро нуждается в расширении внешнеэкономической экспансии, соглашается Нинель Сенюк, и можно предположить, что он сумеет в полной мере воспользоваться теми возможностями, которые открылись в связи с увеличением числа участников БРИКС до 11. Разумеется, после полного экономического освоения стран Центральной Азии речь пойдет об Иране и странах Персидского залива. 

Тем не менее ни для самих китайцев, ни для тех, кто следит за ситуацией в Поднебесной, не ясно, как будет решаться проблема замедления темпов экономического роста, говорит Алексей Воскресенский. Даже у самого Си Цзиньпина, судя по его высказываниям, нет понимания, как в условиях новой нормальности перезапустить экономику на уровне, достаточном для развития страны и уменьшения долга. Согласно официальным цифрам, для этого нужен рост не менее 5%, но поддерживать его на горизонте в 20–25 лет будет очень сложно.

Автор: Алексей Долженков, корреспондент журнала «Эксперт»

Источник - https://expert.ru/expert/2023/40/kitay-na-poroge-peremen/